Проклятый эксперимент. Бонна - Вера Чиркова

Рассмотрел виноватый взгляд Лиарены, уже сообразившей, как прав маг, упрекая её в нарушении правила, которое отец повторил уже раз пять, не меньше. И ведь она была полностью согласна с ним, когда слушала, и при первом же случае нарушила, даже не задумавшись.

— Мне показалось… — тихо пробормотала дорина, и тут же спохватившись, подозрительно уставилась на мужа, — а куда это вы шли?!

— В ловушку… — теперь и в голосе Тайдира слышалось огорчение, — не могу я сидеть в замке, когда тебя там нет. Так и тянет сходить в детскую… Берт уже даже обед для меня приносит… их привели вчера к обеду.

— А я не успела посмотреть на Карика… — невпопад пробормотала дорина и попыталась вывернуться, чтобы посмотреть, куда они попали, но муж прижал ее к груди так крепко, что девушка тихонько пискнула. — Ты меня раздавишь… а где ловушка?

Мужчины дружно смолчали и магиня начала подозревать неладное. Скосила глаза в одну сторону — поросший молодой травкой бугор, — посмотрела в другую — несколько чахлых кустов и замшелый ствол огромной сосны.

— Тай! — не выдержала она через минуту, — ты почему молчишь?

— Жду, пока наш путаник выведет нас отсюда, — нехотя проговорил дорин, склонился к лицу жены и нежно поцеловал её.

— Напрасно ждёшь, — мрачно объявил Барент, — я пуст.

— Как такое может быть?

— Потом, — отмахнулся маг, — сейчас нужно найти убежище. Вы постойте тут, а я схожу на тот холмик.

— Холмы на болоте лучше обходить, — вспомнила девушка слова отца и решительно дёрнулась из рук мужа, — отпусти пожалуйста, я хочу осмотреться.

— Нечего тут смотреть, — нехотя ослабляя объятья, проворчал дорин, и от меня отходить тебе тоже не стоит.

— Ты забываешь… я не столичная донна, а магиня, — как можно мягче произнесла Лиарена и огляделась.

Все так, как ей виделось из-за плеча Тайдира, кроме неприятной добавки. Они стояли на крохотном островке, а вокруг цвела ряской зеленоватая вода и пенились шапки лягушачьей икры. И нигде не видно никаких следов человеческой деятельности, ни пней, ни гатей, ни бревенчатой башенки-ловушки. Значит, снова прав Барент, им первым делом нужно надёжное укрытие, а потом можно будет придумывать планы.

— Лучше всего нам устроиться на сосне, — твердо заявил Тайдир, — Лиа, если я тебя подсажу, ты сможешь удержаться минутку, пока я заберусь?

— Я и сама могу влезть, — сообщила дорина и поспешила исполнить свое обещание.

Вытянула воздушную лапу, зацепилась ею за одну из толстых ветвей и одним рывком подняла туда себя. Подол от порыва ветерка метнулся победным флагом и Лиарене пришлось спешно создать еще одну плеть, чтобы придержать подол. Попутно она мысленно благодарила отца, старательно приучавшего её делать одновременно несколько дел, и ругала своё несвоевременное желание принарядиться. В рабочей форме магини ей сейчас было бы намного удобнее.

Но жалеть поздно, вздохнула магиня, примотала себя к стволу и подняла на сосну сначала Тайдира, а потом и Барента. Но посадила мага на соседней ветви, так чтобы видеть его лицо.

— Так где ваша ловушка?

— У тебя хватит сил устроить на самой верхушке воздушную площадку? — серьезно взглянул на девушку путник, — чем дальше мы от болота, тем оно безопаснее.

Замковые стены намного выше сосны, — хотела съязвить Лиарена, — и то не спасают, но посмотрела вразом помрачневшее лицо дорина и смолчала.

Снова повторила операцию по пересаживанию спутников на самую верхушку дерева и создала там некое подобие огромного гнезда с высокими краями. Чтобы не забывать про заклинание, впутала его в ветви и замкнула круг, оставив тонкий поводок, который прикрепила к запястью. Он должен был предупредить девушку, если гнездо начнёт рассыпаться или на него кто-нибудь нападёт.

— А теперь объясняй, — потребовала она у Барента, когда они удобно устроились в покачивающемся гнезде, — где мы?

— Не знаю. У путников есть святое правило, никогда не вспоминать своих маячков, если тебя ведёт другой открывающий туманные тропы. Мы даже учимся этому… долго и упорно. А ты, когда влезла в мой путь, потащила нас куда-то в сторону… и как я ни старался вывести тропу на свой маяк, пересилить не смог. Я уже ходил сегодня два раза… это был третий. Хотел поспать в башне у дозорных, к вечеру смог бы вернуться. Теперь придётся спать здесь.

— Я не помню… о чем думала, когда пошла свам, — расстроенно призналась мужу Лиарена, — мне показалось, что вы собрались драться… может быть вспомнила отца… он мог бы вас остановить.

— Экард не путник, — устало буркнул Барент, не открывая глаз. — Он ходит не сам, а с помощью артефакта. Такие вещицы нужно время от времени заряжать магией, и обычно это делают не менее как трое сильным магов. И маячки у него не такие как у нас, мы идём по своей памяти, а он оставляет в том месте, куда хочет прийти, парный камень или особый знак.

— Так значит… — испытующе уставился на мага Тайдир, — отшельник не сможет нас найти?!

— К сожалению, — нехотя признался маг, — ни он, никто другой. Болота обширны, и вряд ли у кого-нибудь из путников есть маячок на этом островке. Но через часок я смогу послать вестника Ильтару, чтобы не волновались. Хотя ему сегодня тоже досталось… почти одновременно пришлось выводить дозорных с двух ловушек.

Некоторое время все молчали, пытаясь придумать какой-нибудь выход из этого положения, но ничего путного никому в голову не пришло. Единственное решение, ждать, пока маги хоть немного восстановят силу, хотя и имело несколько крупных недостатков, но все же было намного надёжнее, чем все остальные предложения.

— Тогда попытайтесь поспать, маги говорили, что это лучший отдых, — объявил устроившийся посредине Тайдир, и, прикрыв собой жену от Барента, полулежавшего с закрытыми глазами, покрепче прижал её к себе.

Разумеется, ни обнять по настоящему, ни поцеловать девушку он даже не мечтал. Слишком оскорбительным это было бы для неё в такой тесноте, да и не хотелось дорину дразнить Арента. Хотя тот и превратился вдруг из хорошо знакомого надёжного путника в настырного соперника, но в глубине души Тайдир вполне его понимал и даже чуточку сочувствовал. Обидно ведь упустить такую девушку.

Дорин бережно коснулся губами виска жены, провёл кончиками пальцев по обнажённой шее и спрятал тяжёлый вздох. Снова он во всем виноват… если бы так не поторопился, сидел бы сейчас с нею на диване и целовал её нежную кожу.

— Если ты будешь там сопеть и причмокивать — приоткрыв глаза, ехидно уставился на дорина Барент, — то я посплю на другой ветке, пониже.

— Когда ты сопел и облизывался на мою невесту, я же терпел, — мгновенно нашёлся дорин, — теперь твоя очередь.