Криминальная армалогия - Данил Корецкий

При исследовании смертельных и несмертельных огнестрельных ранений криминального характера причиненных в г. Санкт- Петербурге, установлено что в группе раненых в 36,5% случаев повреждения причинены из газовых пистолетов и пневматического оружия.

Газовое ствольное оружие можно довольно легко переделывать для стрельбы снарядом – дробью, отдельной картечиной или пулей. Обычно это достигается заменой ствола из легкого и малопрочного силуминового сплава на стальной ствол, либо высверливанием рассекателя, препятствующего движению снаряда. Так, широко применяемые киллерами пистолеты типа ПСМ калибра 5,45 мм с глушителями практически все изготовлены из газового оружия.

В случаях подобных переделок оружие утрачивает свойства газового, становясь «конструктивно предназначенным для механического поражения цели на расстоянии снарядом, получающим направленное движение за счет энергии порохового заряда», т. е. приобретает свойства огнестрельного оружия.2

Так, неработающий В. хранил у себя дома целый арсенал в том числе газовый пистолет заводского изготовления системы «ИЖ-78-01» с самодельно изготовленным стволом под патрон калибра 5,45 мм, оснащенный самодельно изготовленным приспособлением для бесшумной стрельбы. По заключению криминалистической экспертизы этот пистолет был признан переделанным нарезным короткоствольным огнестрельным оружием, приспособленным для стрельбы боевыми патронами.

В специальной литературе отмечалось, что «многие тяжкие преступления против личности совершаются путем применения оружия, переделанного из газового образца. Только в республике Удмуртия за 1995 год изъято 80 пистолетов типа „ПМ", которые переделаны из газовых пистолетов, похищенных со специализированных заводов-изготовителей». Здесь речь идет о газовом пистолете «6 П-42» калибра 9 мм, который представлял из себя модификацию пистолета Макарова, копировал его внешний вид и линейные размеры и изготавливался из тех же высокопрочных материалов, а потому позволял легко приспосабливать его для стрельбы боевыми патронами. Именно по этой причине данная модель газового пистолета была снята с производства.

Однако некоторые модели прошедших сертификацию газовых пистолетов и револьверов и без переделки допускают стрельбу самодельными патронами или патронами иностранного производства, снаряженными мелкой дробью для охоты на грызунов и защиты от змей. Дробовые патроны западных фирм получили название патронов Гринелли, по имени создателя, и отличаются от обычных газовых толщиной стенки гильзы и повышенной массой, они могут содержать до 30 мелких дробин от 0,8 до 1,5 мм. Такие патроны обладают небольшой мощностью: выстреленная из них дробь представляет опасность на расстоянии до пяти метров.

Впрочем, о поражающей способности таких патронов в отечественной криминалистической практике имеются различные суждения: от утверждений, что дробовые патроны не обеспечивают причинения телу человека проникающего ранения уже на расстоянии 1-1,5 м, до прямо противоположных. Так, при экспериментальных отстрелах начальная скорость полета дроби составила от 280 до 310 м/с, удельная кинетическая энергия даже одной дробины превышает нижний предел поражаемости человека, с дистанции четыре метра дробь внедрялась в кожно-жировую клетчатку на глубину до 1 см, а на дистанции до 1м дробинки разрушали кости черепа и проникали в мягкие ткани на глубину до 8 см.

Оценка факта обладания газовым оружием, заряженным дробовыми патронами резко меняется. В литературе отмечалось, что в России появились газово-дробовые револьверы иностранного производства, в связи с чем на практике возникают сложности, по какой части – 1 или 4 ст. 222 УК РФ должна наступать уголовная ответственность за их незаконное приобретение, сбыт или ношение

Например, Г. был осужден по ч. 1 ст. 222 УК РФ за незаконное приобретение, хранение и ношение револьвера «Компакт» калибра 9 мм, относящегося, по заключению судебно-баллистической экспертизы к стандартным дробовым револьверам и являющегося гладкоствольным дробовым огнестрельным оружием. Однако судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила приговор, так как усомнилась в выводе эксперта и посчитала револьвер газовым, поскольку хотя из него и можно было производить выстрелы дробовыми патронами, но по всей длине ствола имелась перемычка высотой 2,5 мм, а на самом револьвере имелась надпись о запрете на заряжание его дробовыми патронами.

Исходя из позиции суда, фактическая возможность стрельбы патронами с поражающими элементами является менее значимой для оценки оружия, чем его целевая предназначенность. Вряд ли такой подход отвечает задачам пресечения всевозможным ухищрений, к которым постоянно прибегают преступники.

Имеют место и случаи противоположной оценки, когда использование патронов, имеющих поражающие элементы в стандартном газовом оружии, дает основание суду считать, что это придает ему свойства огнестрельного.

Но тогда получается, что один и тот же пистолет, будучи заряженным газовыми патронами или разряженным, считается газовым оружием, а заряженный дробовыми боеприпасами – огнестрельным! Исследователи данной проблемы высказывали обоснованные сомнения в правильности такого подхода, справедливо отмечая, что здесь происходит смешение понятий оружия и боеприпасов: ведь самопал и незаряженный остается самопалом, а автомат «АК-74» не меняет своей принадлежности к огнестрельному оружию при заряжании его холостыми патронами

Не проясняет ситуацию и предложение того же автора считать газовое оружие, позволяющее по своим конструктивным данным осуществлять стрельбу как собственно газовыми патронами, так и дробовыми (самодельными пулевыми) патронами, «оружием комбинированного действия, предназначенным для ситуационно- избирательного поражения цели: временного поражения живой цели за счет воздействия химического реагента (газовое оружие), либо механического поражения цели многоэлементным (дробью) или одноэлементным (пулей) снарядом».

Такой подход, возможно, разрешает проблемы экспертно-криминалистической классификации оружия, однако никак не проясняет возможностей его правовой оценки. Как квалифицировать действия лица, законно носившего газовый пистолет, позволяющий стрелять дробовыми патронами и имеющего при себе такие патроны?

В прессе сообщалось о применении для самозащиты зарегистрированного «газодробового» пистолета в результате чего одному нападающему были причинены проникающие ранения легких, а второй получил ранения плеча. Наверняка правовая оценка действий обороняющегося в части ношения подобного оружия будет не столь простой, как представляется журналисту, увидевшему в данном факте только необходимую оборону.

По нашему мнению, правовая оценка газового оружия меняется при заряжании его дробовыми патронами. В этот момент происходит приспособление нелетального оружия для стрельбы боеприпасами, что должно квалифицироваться, как изготовление огнестрельного оружия и его последующее хранение, ношение, перевозка, сбыт ит. д.

Вопрос еще более усложнится, если предположить, что исследованию подвергается газовый пистолет, заряженный спецпатроном с отравляющим веществом типа цианида. В этом случае он фактически остается в правовом поле газового оружия, хотя и запрещенного к обращению на территории Российской Федерации. Уголовная ответственность по части четвертой статьи 222 УК РФ в данном случае явно не соответствует общественной опасности деяния.

Представляет интерес проблема квалификации преступлений, совершаемых с использованием газового оружия – например, бандитизма, разбоя и т. д.

По этому вопросу высказывались различные мнения.

Некоторые авторы считают, что газовое оружие со слезоточивым и раздражающим наполнителем не способно причинить значительный пред здоровью, поэтому наличие лишь его в арсенале преступной группировки не позволяет считать ее вооруженной в понимании ст. 77 УК РСФСР.

Вряд ли эта позиция могла считаться обоснованной даже на момент ее высказывания: закон не требует определения мощности, поражающей способности и эффективности оружия, находящегося на вооружении банды – достаточно самого факта вооруженности, т.е. обладания оружием как таковым. А действовавший на момент обнародования приведенного мнения Закон РФ «Об оружии» от 20 мая 1993 г. (так же, как и принятый 13 ноября 1996 г. Федеральный закон «Об оружии»), безусловно, относил к категории оружия и газовые средства поражения. Сужение понятия вооруженности до обладания виновными лишь оружием, «способным причинить значительный вред здоровью», является произвольным ограничительное толкование воли законодателя, которое не способствует целям борьбы с преступностью и отвечает интересам преступных элементов.

Подтверждением такой оценки является постановление № 1 Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 года «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм», которым газовое оружие совершенно однозначно признано предметом вооруженности банды.