Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III - Дэн Абнетт

Дальше Ультрадесантник идет один, обеими руками прижимая к груди болтер. Оружие, совершенно неподходящее для туннелей, может обеспечить значительное преимущество в дальнобойности на открытой местности. Пистолет — в кобуре, гладий — в ножнах, боевой нож — пристегнут к голени, а длинный электромагнитный меч — за спиной.

Автоматические сенсоры по-прежнему ненадежны из-за помех, вызванных радиацией, однако встроенный хронометр продолжает отсчитывать минуты до следующей вспышки. Излишняя осторожность в условиях ограниченного времени — непозволительная роскошь, но и беспечность может дорого обойтись. Подойдя ближе к бронемашине, Тиль обнаруживает, что задний люк открыт. С болтером наготове он заходит в машину. Внутри "Носорога" повреждения почти не заметны. Водитель сидит в кресле, уронив голову на приборную панель. Он определенно мертв — в шлеме зияет дыра с запекшейся темной кровью по краям.

Тилю и раньше приходилось видеть подобные раны — она не от лезвия меча.

Ультрадесантника встревожил крик снаружи. Он выбегает на голос Роуда.

— Там, наверху…

Солдат тычет куда-то вверх дулом лазерного ружья.

Тиль смотрит в направлении, куда указывает Роуд. Там, на вершине полуразрушенной башни, словно каменная гаргулья на фасаде храма, восседает чудовище со сложенными крыльями.

Роуд нервничает и не спешит опускать оружие.

— Что это такое?

— Когда-то это был демон, но теперь — лишь пустая оболочка.

В подтверждение этих слов внезапный порыв ветра превращает статую в разлетающийся черными хлопьями прах.

Роуд, наконец, опускает ружье, но по-прежнему не сводит глаз с пары когтистых лап — это все, что осталось от чудовища на разрушенной башне.

— Что с ним произошло?

Тиль пожимает плечами.

— Видимо, завеса стала толще, и демоны ушли. Им оказалось не по силам удержаться в материальном мире. На Калте больше не осталось демонов.

Роуд смотрит десантнику прямо в глаза.

— Разве можно знать наверняка?

— Ты их видел?

— Нет.

— Остались только Освободившиеся…

Сделав несколько шагов, Тиль тяжело прерывисто вдыхает воздух и опирается рукой о корпус "Носорога". Сквозь сочленения его доспеха просачивается темная кровь.

Роуд это замечает.

— Кровь так и не остановилась.

— Я едва стою на ногах. Помоги мне залезть внутрь танка.

Вдвоем они с трудом забираются в "Носорога". Тиль прислоняется к стене. Ему тяжело дышать.

— Что мне делать? — спрашивает Роуд.

— Оставайся здесь. Если за нами погоня, то в танке нас могут и не заменить, а на открытой местности мы обречены.

Тиль стонет под маской.

— И будем надеяться, что я оправлюсь быстро. Скоро новая вспышка.

Роуд хмурится.

— Практические задачи?

Тиль ухмыляется, почувствовав сарказм.

— Расскажи мне о Калте, солдат. Напомни, ради чего мы сражались с предателями.

Роуд пожимает плечами и опускает глаза.

— Мне почти нечего рассказывать. Я был фермером, работал в долине Волларда, собирал зерно и свозил в хранилища. — Роуд рассеянно теребит застежки своего защитного костюма. — Я убил своего начальника, когда тот начал приставать к моей жене. Застрелил его прямо в сердце. Он умер мгновенно.

Тиль откидывает голову назад, прислоняясь затылком к металлу внутренней обшивки машины и вновь стонет.

— И тебя обвинили в убийстве.

Роуд кивает.

— Я не мог доказать, что он приставал к ней. Я был простым сборщиком, а он моим руководителем.

Роуд говорит с такой горечью, что Тиль сочувствует солдату.

— Когда меня арестовали, жена с маленькой дочкой остались одни. Они пропали без вести еще до начала войны. Наверное, так даже лучше. А я думал, что закончу жизнь в тюрьме, но меня отправили на войну. В штрафной батальон, — Роуд указывает на шлем Тиля, — можно сказать, как и вас.

Тиль заставляет себя улыбнуться через боль. Повисает молчание, которое Роуд не сразу решается прервать.

— Нам ведь не выбраться живыми из этого танка, да, сэр?

— Возможно, нам удастся завести его. Такие машины иногда способны самостоятельно устранять повреждения.

Роуд удивленно смотрит вокруг.

— Такое возможно?

Тиль не отвечает. Его разум и тело заняты восстановлением сил. Организм Ультрадесантников излечивается от повреждений быстрее, чем у других легионеров. Это одна из причин, по которой их так непросто убить. К тому же, за последнее время у Ультрадесанта было предостаточно поводов практиковаться в заживлении ран.

Сквозь открытый люк танка Роуд замечает движение и подскакивает. Он должен был следить за дорогой, но уснул. Без хронометра сложно определить, сколько времени Тиль провел в забытье. За это время горизонт объяло багряное зарево. Пекло неминуемо надвигается, воздух раскаляется все сильнее — и то и другое крайне нехорошо. Роуд осторожно пододвигается к люку, чтобы рассмотреть, что происходит снаружи.

Отряд преследователей уже обнаружил их с Тилем, или, по крайней мере, подозревает, что они могут скрываться в танке. Сквозь руины к "Носорогу" приближаются четверо культистов и легионер в уродливом однорогом шлеме. На груди у него бряцают железные цепи. Радиация превратила его обнаженные руки в исписанные клинописью обгорелые куски мяса. В одной руке у него зазубренный ритуальный нож, в другой короткоствольный болтер со штык-ножом. Через считанные минуты они спустятся в кратер, на дне которого стоит поврежденный "Носорог". Роуд поспешно тянется к руке Тиля, но Ультрадесантник внезапно перехватывает его запястье. Едва не вскрикнув от неожиданности, Роуд указывает на открытый люк.

Еще не окончательно пришедший в себя Тиль стонет.

— Сколько их там? — десантник видит врагов через смотровую щель и качает головой. — Они совсем близко.

Затем он замечает алую полосу на горизонте.

— А это еще ближе.

Роуд уже прицеливается во врагов из карабина.

— Я могу снять двоих, прежде чем они нас увидят.

Тиль наклоняет голову набок.

— Говоришь, ты был простым фермером?

— У меня было много свободного времени в поле. Я часто стрелял по банкам из отцовского лазерного ружья. Он у меня был снайпером в армии.

— Значит, наследственность не подвела. Думаю, тем банкам не поздоровилось. Хорошо солдат, снимай двоих, я займусь остальными. Легионер умрет последним.

Роуд кивает, соглашаясь с планом. Он выжидает еще пять секунд и давит на спуск. Лазерный разряд попадает в глаз культиста и пробивает голову насквозь. Его товарищ умирает следом от выстрела в горло. Оба погибают за считанные мгновения.

Эхо болтерных выстрелов раздается внутри "Носорога", отражаясь от металлических стен, и провозглашает гибель еще двоих культистов. Затем Роуд видит то, что надвигается из-за спин врагов и осознает, что время на исходе.

Вражеский легионер был уже на прицеле у Тиля, когда Ультрадесантника ослепила солнечная вспышка. Через пустыню и выжженные руины города движется сплошная стена огня. Пламя бурлит и перекатывается, словно морские волны. Это зрелище одновременно прекрасное и ужасающее — истинное воплощение разрушения, и оно надвигается прямо на них.

Тиль кричит Роуду:

— Заводи машину, быстро!

Роуд бросается к панели управления "Носорога". Раздаются новые выстрелы из болтера.

— Как?

Солдат в растерянности отступает на шаг. Рычаги управления слишком огромны для человеческих рук.

— Точно так же, как комбайн, — кричит Тиль, сквозь лязг оружия. — Переключи рычаг и дави на педаль изо всех сил.

От бушующего снаружи огненного шторма внутри "Носорога" становится жарко, как в печи.

До Роуда доносится голос Тиля и звук попавших в корпус болтов. К шуму присоединяется еще один голос, утробный и хриплый. Роуд узнает Несущего Слово.

Наконец отыскав рычаг переключения скоростей, солдат дергает его, одновременно включая зажигание. Невероятно, но двигатель поврежденного танка кашляет и… затихает. Роуд повторяет попытку. Тем временем в пассажирский отсек вваливается нечто тяжелое. Окрик Тиля заставляет его взглянуть в зеркало заднего вида.

Несущий Слово запрыгнул внутрь и теперь десантники сражаются в рукопашную.

— Закрой люк! — выкрикивает Тиль, не переставая биться с врагом.

Роуд пытается, но люк застрял и не сдвигается. В отчаянии он бьет кулаком по зажиганию. Внутри его защитного костюма ощущается запах текущего ручьями пота, из-за горячего дыхания затуманился визор. Он вот-вот потеряет сознание из-за страшной жары.

Двигатель "Носорога" вновь кашляет и оживает. За спиной продолжается бой, но что-то изменилось. Слыша скрежет и рев, солдат оборачивается и видит нечто, что уже нельзя назвать человеком. Это существо похоже на статую, которую они только что видели на башне — оболочку демона. Роуд с ужасом осознает, что это существо — Несущий Слово.