Самец взъерошенный - Анатолий Дроздов

Принесли вино. Мы выпили.

— Вот что, Игрр! – сказала она, осушив стакан. – Я служила в претории пятнадцать лет и могу сказать: ты сделал глупость. Нечего тебе там делать. Служить тяжело: муштра, зависть, скудное жалованье… Мне выбирать не приходилось – из бедноты, тянула лямку, пока денег не скопила. Центурионы в претории все такие, да и Валерия, нынешний трибун, из них. Пост свой горбом добыла. А вот легионеры большей частью дочки богачей и магистратов. Они зарабатывают в когорте ценз для будущей должности, а тебе это зачем? Подавай в отставку и приходи! Я сумею тебя защитить. Вернешься к прежнему занятию, разбогатеешь…

— А Виталия?

— Что Виталия? – удивилась она.

— Ей как помочь?

— Не знаю! – вздохнула она. – Я вообще думаю…

Поймав мой взгляд, она осеклась.

— Не злись! – сказала торопливо. – Я тоже люблю эту девочку. Она, считай, росла на моих коленях. Но сармы… Я не помню, чтобы кто-либо возвращался из их плена.

— Есть возможность узнать, что с ней?

Она задумалась, затем встряхнула головой.

— Попробую. У меня есть связи.

Я поблагодарил. В триклиний заглянула порученец Помпонии. Я встал.

— Игрр! – вскочила Помпония. – Хочу, чтобы ты это знал. Я помогала вам с Витой не из-за денег. Вы платили мне, но это было крохотной частью моих доходов. Для меня важнее было приходить к вам, беседовать, греться у вашего очага…

Я кивнул и вышел. К части меня подвезли, но до казармы груз пришлось тащить на горбу. Я пыхтел и обливался потом. Поручение демидия Помпонии выполнила на совесть. Я стал обладателем бронзовой жаровни с двумя отверстиями под донца котлов, проще говоря, переносной плиты. Еще наличествовал котел и приличных размеров бронзовая сковородка, деревянные миски и блюда. Корзина угля с заботливо вложенным внутрь огнивом. Провизия занимала целый мешок. Я с полчаса раскладывал покупки на столе, как вдруг спохватился. В полдень девчонок надо кормить, а у меня не готово!..

В том, что с Недотрогой что-то не так, я убедилась, когда Руфина скомандовала обед. Центурия рассыпалась по контуберниям, и ожидавшие этого дежурные повели их кормить. Недотроги не было. Мы отошли в сторонку и сели на траву. Есть хотелось зверски. Девчонки хмуро посматривали на меня, и нетрудно было догадаться, о чем они думают. Назначила растяпу дежурным! Да он хлеба приличного не сможет купить! Схватит какие-нибудь черствый. Что они умеют, пришлые? Хотя сейчас я бы и сухарь погрызла…

— Едет! – внезапно сказала Воробышек и указала рукой. – Вон!

Мы вскочили. От претория скакал всадник. Я невольно охнула: Недотрога точно больной. Дежурные приходят в поле пешком – всего-то две мили. Он что, трибун, верхом ездить?

— Извини, декан! – закричал Игрр, подскакав. – Не успевал. Пришлось одолжить на конюшне одра, – он похлопал лошадку по крупу. – Зато еда теплая.

Соскочив на траву, он вытащил из мешка льняную скатерть (и где только взял?), расстелил и высыпал на нее какие-то светлые комки.

— Это что? – с подозрением спросила я.

— Ну… – Он почесал в затылке. – Даже не знаю, как назвать. Времени было мало, соорудил наспех. Вечером накормлю вас по–настоящему. Берите! Это сытно.

Несмотря на голод, девочки медлили. Первой не утерпела Воробышек. Цапнув один из комков, откусила. Остальные впились в нее взглядами. Воробышек прожевала и тут же цапнула второй комок. Стала жадно есть, поочередно откусывая от каждого. Все немедленно последовали ее примеру. Взяла и я. Комок и вправду оказался теплым. Я откусила… Умм! В свежую, только что испеченную лепешку завернуты мелко порубленный окорок – соленый, а не копченый! – овечий сыр, вяленные фиги и изюм. Божественно! Откуда Игрр знает о сочетании соленого и сладкого? Кто его этому научил?

Игрр тем временем достал кожаную флягу и пустил ее по рукам. Я отхлебнула – мульсум! Да это не обед, а праздник какой-то! Еще музыкантов с танцовщицами – и настоящий пир. Интересно, ужинать чем будем? У него хоть на крупу деньги остались?

Спрашивать я не стала. Во–первых, ела. Во–вторых, угощение Игрра девочкам явно нравилось. Если на ужин случится пустая каша, не обидятся. После такого-то обеда…

Насчет сытости Игрр оказался прав. Девчонки отваливались от скатерти одна за другой. Последней сдалась Воробышек – самая прожорливая не только в контубернии, но и когорте. Ну, так она у нас и самая большая. Сладко рыгнув, Воробышек счастливо улыбнулась и упала на спину. На скатерти сиротливо остался последний комок. Никто на него даже смотрел.

— Что это вы едите, а?

Я недовольно подняла голову. Помело, она же Попея Квинт, дочка сенатора из пятого контуберния. Первая сплетница претория! Носатая, тощая и омерзительная. В когорте ее терпеть не могут. Помело стояла, жадно поглядывая на оставшийся комок. Нет уж! Жуй свои сухари!

— Попробуй!

Игрр взял и протянул попрошайке еду. Богиня–воительница, зачем? Эта сплетница разнесет, чем нас кормят!

Помело схватила угощение и жадно впилась в него зубами. Глаза ее изумленно расширились. Еще бы! Издав восторженный вопль, попрошайка умчалась, даже не поблагодарив. Я проводила ее хмурым взглядом. Ладно, станут спрашивать, скажу, что это остатки угощения новобранца. Этому поверят…

* * *

Тревогу я ощутила, переступив порог казармы. По комнате плавали божественные запахи. Что он приготовил? Явно не пустую кашу! Где взял деньги? Присмотревшись, я укрепилась в подозрениях. На месте очага стояла новенькая жаровня, и на ней исходили паром два котла. Один из них блестел новенькими, еще затронутыми жирной копотью боками. Откуда?

— Моем руки – и за стол! – скомандовал Недотрога, ставя на лавку бронзовый таз с водой. На плече пришлого висело полотенце. Ладно, потом!

Девочки не стали себя упрашивать. В считанные мгновения ополоснули руки и расселись по лавкам. Недотрога, сунув к стене таз, притащил котел и черпаком (не было такого у нас, точно!) стал разливать в миски какую-то красную бурду с белыми пятнами. Это что? Варево для свиней?

— Борщ! – сказал он в ответ на наши взгляды. – Не классический, конечно, – он вздохнул, – помидоров у вас нет, картошки тоже, а вместо сметаны я добавил снятое молоко. Но, вроде, съедобно…

После дня занятий нам сгодилось бы и пойло. Я зачерпнула ложкой и бросила варево в рот. Свекла, капуста, кусочки репы… Гмм! Я глянула на девочек: они жадно работали ложками. Вкусно! Я последовала их примеру. Дно миски обнажилось, и я разглядела внизу приличный кусок мяса. Это он только мне? Нельзя! Всем должно быть одинаково!

Подняв взгляд, я увидела, как девочки, сладко жмурясь, откусывают от своих кусков. Значит, мясо досталось каждой. Воробышек свой кусочек проглотила мгновенно, Недотрога достал из котла еще один.