Смерть Несущая - Марина Александрова

Всю дорогу до нужного нам поворота, где стоял лифт-телепорт, что мог отправить нас прямиком к тренировочным площадкам, девушки развлекали нас бестолковой трескотней о нарядах, танцах и прочих светских развлечениях. А также две сестры решили начать прицельное нападение на моего Кима, без конца стреляя в него глазками и одаривая нежными улыбками. Если Кэйрин была довольно мила и, скорее, просто проявляла вежливую симпатию, то Элейн едва ли змеей не выгибалась, чтобы продемонстрировать свои прелести в как можно более выгодном свете. Хотя, возможно, все это мне и почудилось, так как не ко времени проснулась сестринская ревность…

– Вот мы и пришли, – елейным голоском пропела Элейн.

– Безмерно рад был нашей встрече, – легко поклонился Ким и уже собрался шагнуть в сторону телепорта. – Скажите, а он уже настроен? – Брат выразительно покосился на лифт.

– Конкретно этот – да, – улыбнулась Кэйрин. – Такие порты рассчитаны на определенный вектор, потому им может пользоваться даже необученный человек.

– А вы что, не умеете пользоваться портами? – хихикнула Элейн.

– Элейн! – шикнула на нее Кэйрин. – Простите мою сестру, иногда она бывает слегка несдержанна и забывчива. Похоже, уже и не помнит, как сама привыкала к МАМ первые месяцы. До встречи, Ким, Мара, – тонко улыбнувшись, девушка схватила сестру под руку, резко развернулась и направилась в обратную сторону.

– Странные какие, – прошептала я.

– И не говори, – хмыкнул брат, первым заходя в лифт.

Место выхода из телепорта оказалось в парке, который был расположен во внутреннем дворе, если можно назвать полигон словом «двор». Огромная территория, огороженная по периметру стенами МАМ, была похожа на ухоженный лесок. Кругом сновали группки студентов, кто-то просто отдыхал, развалившись на земле под густыми кронами деревьев, кто-то куда-то спешил, кто-то откровенно флиртовал друг с другом, неспешно прогуливаясь и держась за руки.

– Ну и куда дальше? – Я уже почти рычала, безмерно раздражаясь этому бесконечному лабиринту, проходя который мы с братом угробили почти все свободное время, что у нас было.

– Не спрашивай у меня. Спроси у того, кто знает, – буркнул Ким.

Я незамедлительно решила это сделать. Отпустив руку брата, я стремительно направилась к одному из лежащих на земле бездельников, который насвистывал себе под нос какую-то мелодию.

– Молодой человек…

Слова слетели с губ прежде, чем я успела осознать всю двусмысленность сказанного.

Я испуганно замерла, ожидая реакции от парня, что тут же начал подниматься с земли. Кто их знает, этих нелюдей, как они отреагируют, если одного из них назвать человеком? Ведь ненависть порой бывает слепа, глупа и совершенно неразборчива. Но, вопреки моим ожиданиям, вставший с земли невысокого роста парень лишь широко улыбнулся и сказал:

– К вашим услугам, эсса.

– Э-э, простите, мы с братом ищем тренировочную площадку номер семь. Не могли бы вы нам помочь?

– О чем речь! Конечно, – еще шире улыбнулся парнишка и принялся объяснять, каким путем будет быстрее дойти до площадки. После чего вежливо попрощался и был таков. А я невольно подумала: «А может, не все здесь так плохо? Есть ведь и нормальные…»

Тренировочной площадкой номер семь оказалась внушительных размеров поляна, находящаяся в центре парка. Мы пришли туда за пятнадцать минут до начала занятий, уже переодетые и полностью готовые, казалось бы, ко всему. Кстати, переодеваться нам пришлось в густых зарослях, потому на голове у меня царил легкий беспорядок. Но все это казалось настолько несущественным по сравнению с тем, что мы наконец-то нашли эту… площадку!

– Если ты спросишь меня, то я вряд ли смогу вспомнить, какой дорогой мы сюда шли, – устало вздохнул брат, осматривая пока еще пустую поляну.

– Ну, дорогу-то я найду, но вот таскаться сюда каждый день – это гораздо хуже…

– Правда? А я думал, вы не только в столовой такая резвая, – раздался низкий, с рычащими нотками голос.

«Святая богиня, за что?» – захотелось тут же воскликнуть на всю поляну, когда до меня дошло, кто был обладателем этого зычного баса.

Ким и я синхронно обернулись в сторону говорившего, и тут же мне безо всякого труда удалось подтвердить свою догадку. Эсс Отойди в сторону или нос откушу стоял как раз напротив нас. Для большей ясности, если кто забыл, поясню: это был тот самый оборотень, которому я сегодня грозилась откусить нос в столовой.

– Ну, – голосом, больше похожим на звериный рык, начал говорить мужчина, – чего вылупились? И чего тут забыли? Здесь сейчас группа тренироваться должна. Не человеческая группа, – особо подчеркнул он.

– Мы знаем, – пискнула я, так как в горле разом пересохло.

– Тогда какого вы тут забыли?

– Это наша группа, – нехотя отозвался Ким.

Мужчина на какое-то время замолчал, буравя нас проницательным взглядом. Со стороны он чем-то напоминал недвижимую скалу, правда состоящую не из камня и горных пород, а из стальных мускулов и незримой, но весьма ощутимой силы.

– Ясно, – коротко бросил он, проходя мимо нас. – Я ваш инструктор, если можно так сказать. Зовут меня Стэфан и никак иначе. Ждем остальных, приступаем к занятиям. Вопросы?

Мы с Кимом лишь коротко кивнули: мол, поняли, вопросов нет. И, как мне показалось, Стэфан был не тем, с кем стоило много и долго говорить о пустом. Одним словом, есть еще мужчины, которые предпочитают заниматься делом, а не рассказывать о своих достижениях. И на тот момент я отчетливо поняла, что он не в обиде на меня. Мне даже показалось, что за этой грозной внешностью скрывается кто-то мягкий и отзывчивый… Ну кто же знал, что этот кто-то спрятался так глубоко, что нам оставалось только догадываться о его существовании.

Вскоре к поляне подтянулись и остальные студенты из обеих подгрупп. И вот тогда-то мне окончательно поплохело… Дело конечно же было не в том отношении, которое демонстрировали окружающие к нам. И не в том, насколько совершенными казались наши однокурсники и однокурсницы. Даже реплика одного из моих одногруппников о том, что и среди человечек бывают те, с которыми не страшно в постель лечь, не произвела на меня такого эффекта, как то, что вместе с моим братом в одной подгруппе оказался Лиам. Он вошел на поляну как раз к началу занятий, и мне сразу же показалось, что земля уходит из-под ног. Будто бы я лечу куда-то, оставаясь при этом на месте, и лишь издалека слышу то, что меня окружает. Словно мир вокруг замолк и выцвел, остался только он. Тот, кто сейчас стоял в самом центре площадки и старательно делал вид, что мы не знакомы.

– Прости, я просто не знал, как тебе сказать, – будто бы издалека донесся голос Кима. – Слышишь? – Он аккуратно коснулся моего плеча.

С трудом я нашла в себе силы на то, чтобы кивнуть ему в ответ.

В этот день у нас был кросс, как сказал Стэфан, это нужно для того, чтобы он мог знать, с каким материалом ему предстоит впоследствии работать. Каждый должен был бежать столько, сколько мог. И как только почувствует свой предел, сойти с дистанции.

И я бежала. Просто так, ни о чем не думая, стараясь скрыться от собственных мыслей и чувств. Бежала, не обращая ни на кого внимания. И даже когда на дорожке, что опоясывала парк, ни осталось никого, кроме одного дроу, аловолосого парня, что просидел передо мной весь день, и Лиама, я не чувствовала усталости. Мне просто было хорошо. Впервые за этот долгий день я ощутила себя умиротворенной. Всеми силами души я хотела сохранить в себе это чувство. Избавиться от смятения, что вносил в мое сердце Лиам, – это было то, чего я безмерно жаждала.

– Хватит, – наполовину звериный рык вывел меня из пучины собственных мыслей. – Свободны, – рыкнул Стэфан. – Я понял, чего каждый из вас стоит, – нехорошо сузив глаза, он посмотрел в мою сторону. – И впоследствии учту это.

Только сейчас я поняла, что солнце уже близится к закату, а многие из моих однокурсников в некрасивых позах распластались на газоне и нехорошо буравят меня злыми взглядами.

«Спятила? – раздался возмущенный вопль брата. – За тобой даже дроу не мог поспеть!»

«Прости».

Что еще я могла сказать? Только так я сумела успокоиться и не взорваться у всех на глазах.

Это был первый день, проведенный мною в МАМ. И к сожалению, не самый приятный день в моей жизни. Кто знает, чем обернется наше пребывание здесь? Кто гарантирует, что мне удастся сохранить инкогнито? Я не берусь делать прогнозов. Жизнь за мои недолгие семнадцать лет слишком часто меняла свои направления. «Поживем – увидим», – несколько отстраненно подумала я, проваливаясь пусть и в короткий, но такой спасительный для измотанного разума сон.