ДВАДЦАТЬ ВЕЛИКИХ ОТКРЫТИЙ В ДЕТСКОЙ ПСИХОЛОГИИ - Волес Диксон

Различия в оценках. Поскольку у Гиллиган и Бэленки имелась информация о реакциях женщин, как на реальную, так и на гипотетическую моральную дилемму, соответственно, у них была возможность сравнить реакции женщин на обе эти ситуации. Кроме того, поскольку у Гиллиган и Бэленки были также данные интервью, проведенных до и после принятия решения об аборте, им удалось разработать шкалу, измеряющую изменения в условиях жизни, которые имели место между двумя интервью. Эта шкала измеряла наличие или отсутствие изменений в период между Временем 1 и Временем 2 в таких сферах, как любовь и работа, а также впечатление о жизни в целом. Если происходили какие-либо изменения, то они оценивались в соответствии с критериями «лучше, хуже или то же самое». Гиллиган и Бэленки приводят пример студентки, которая во время беременности не посещала занятия, но стала это делать после принятия решения об аборте. Эта женщина «сообщила, что ее жизнь изменилась к лучшему, она завела более хороших друзей, отношения с родителями стали более удовлетворительными». Такой тип изменений был оценен в соответствии с критерием «лучше». Изменения, произошедшие с другой женщиной, которая «ко Времени 2 ушла с работы, была прикована к постели, одинока и полна сомнений», были оценены в соответствии с критерием «хуже». Количество разных «лучше», «хуже» и «то же самое» было взвешено, и были выведены средние показатели, позволившие создать Оценку Жизненного Исхода (Life Outcome Score).

Результаты В настоящее время разговор о результатах исследования решений об аборте представляется затруднительным, поскольку в оригинальной записи результатов, сделанной в 1980 году, Гиллиган и Бэленки не слишком много внимания уделили тому, чем отличается этика заботы женщин от этики справедливости мужчин в плане влияния на их нравственность. Вместо этого они сфокусировали свое внимание на том, как нравственность женщин изменилась за время, прошедшее между двумя интервью. Тендерные различия в вынесении моральных суждений описаны в опубликованной в 1982 году книге Гиллиган. Поэтому приводимые ниже результаты заимствованы не из главы, опубликованной в 1980 году, а из выпущенной в 1982 году книги. Кроме того, важно отметить, что описанные Гиллиган результаты не являются «сошедшими с конвейера», обычными экспериментальными результатами. Например, она не основывалась на цифрах, средних показателях или корреляциях. Вместо этого в описании обнаруженных ею сведений она основывалась на повествовательном исследовательском плане, делая особый акцент на собственных мнениях женщин, иллюстрирующих их идеологию этики заботы.

Самым важным открытием, сделанным в ходе исследования решения об аборте, было то, что женщины зачастую выражали свое нравственное понимание в терминах своих взаимоотношений с другими людьми. Они фокусировали внимание на взаимоотношениях с растущими внутри них детьми, с родителями, с сексуальными партнерами и с друзьями. И когда они говорили о своих взаимоотношениях, то чаще всего они говорили о заботе и ответственности. Дайана, возраст которой приближался к третьему десятку, описала свою концепцию нравственности следующим образом: Такое ощущение, что я пытаюсь отыскать правильный путь в жизни, но я всегда помню о том, что мир полон реальных и осознаваемых проблем, и в каком-то смысле все мы обречены на смерть, и возникает вопрос, а правильно ли приводить в этот мир детей, когда для нас актуальна проблема перенаселения, и правильно ли тратить деньги на обувь, когда одна пара обуви у меня уже есть, а другие люди вообще ходят босиком? Является ли это частью самокритичного взгляда, частью вопроса «На что я трачу свое время, и какой смысл в моей работе?» Я думаю, что во мне есть настоящая потребность, настоящий материнский инстинкт заботиться о других — заботиться о своей матери, заботиться о детях, заботиться о чужих детях, заботиться о собственных детях, заботиться о мире в целом. Когда я сталкиваюсь с вопросами нравственности, я постоянно задаю себе примерно такой вопрос: «Заботишься ли ты обо всех вещах, которые кажутся тебе важными, и как ты растрачиваешь себя и пропускаешь мимо себя эти вопросы?» В итоге Гиллиган обнаружила, что то, как женщины выносят нравственные суждения, — напоминает изделие, сотканное из взаимоотношений, заботы и ответственности.

Хотя женщины имели отличные от мужских нравственные взгляды, но, вместе с тем, они отличались и друг от друга по уровню морального рассуждения. Гиллиган писала «Умозаключения женщин, в частности, в отношении дилеммы об аборте обнаруживают существование особого морального языка, чья эволюция отображает последовательность развития. Это язык эгоизма и ответственности, определяющий нравственную проблему как одну из обязанностей заботиться о других и избегать боли. Причинение боли считается эгоистичным и безнравственным в своем порицании безответственности, а выражение заботы — реализацией моральной ответственности. Неоднократное употребление женщинами в разговоре о нравственном конфликте слов эгоистичный и ответственный, учитывая ту базовую моральную направленность, которую данный язык отражает, помещает женщин отдельно от мужчин, которых изучал Колберг, и свидетельствует о существовании другого понимания нравственного развития». Далее Гиллиган описывает последовательность из трех уровней развития морального мышления в рамках женской этики заботы, которые приблизительно соответствуют трем уровням (предконвенциональному, конвенциональному и постконвенциональному) развития морального мышления в рамках мужской этики справедливости по Колбергу. Первый уровень:

ориентация на индивидуальное выживание

Вспомните, что в теории Колберга на предконвенциональном уровне мальчики и мужчины выносили моральные суждения, исходя из стремления избежать наказаний и получить награды. В данном случае основным стремлением, стоящим за нравственным поступком, было стремление извлечь для себя пользу. Схожим образом, самый примитивный уровень развития женского морального мышления основан на заботе о самой себе с целью обеспечения собственного выживания. Женщинам в исследовании Гиллиган нужно было что-то сделать с ситуацией нежелательной беременности и с возможностью, что их жизненные цели могут быть никогда не осуществлены. Поняв это и чувствуя себя отчужденными от окружающего мира, многие женщины испытывали злость и «сбегали» от ситуации, в которой они были бы не способны осуществить множество запланированных вещей. И все их зарождающиеся нравственные действия были основаны на решениях, целью которых была защита себя. Девятнадцатилетняя Бетти, бывшая приемным ребенком в семье и имевшая за своей спиной уже несколько абортов, нарушений общественного порядка и учебу в исправительном заведении, предложила такой ответ на дилемму Гейнца: Лекарь его «кидает», и его жена умирает, поэтому лекарь заслуживает того, чтобы его тоже «кинули». (Можно ли назвать этот поступок правильным?) Вероятно. Я думаю, что выживание является одной из наиважнейших вещей в жизни, тем, ради чего люди борются. Я думаю, что это самое важное, еще более важное, чем кража. Кража может быть неправильным поступком, но если для того, чтобы выжить, вам нужно украсть или даже кого-то убить, то это то, что следует сделать. (Почему это так?) Я думаю, что самосохранение является самым важным; в жизни нет ничего важнее. Многие говорят, что для большинства людей самым важным является секс, но мне кажется, что для людей самым важным является самосохранение. Второй уровень:

добродетель в форме жертвенности

Согласно Колбергу, на конвенциональном уровне у мужчин происходит смещение фокуса внимания на исполнение собственного долга. У Гиллиган женщины также начинали считать, что им необходимо исполнять свой долг. Но в отличие от мужчин Колберга, женщины Гиллиган приравнивали понятие «долга» к понятию «забота о других». Они начинали полагать, что их прежняя фокусировка внимания на себе была эгоистичной. По мере более полного осмысления собственного положения, некоторые женщины начинали понимать, что их основная роль сводится к заботе о будущем ребенке. Такой подход, в свою очередь, служил мотивацией к принятию более общей ориентации на ответственность, когда женщины связывали свои человеческие ценности с усилиями, направленными на заботу о других людях. На данном уровне «делать добро» сводилось к «делать что-то для других». Но проблема заключалась в том, что женщины в своей заботе о других часто переступали через определенную грань и начинали пренебрегать заботой о самих себе. Забота — это то, что вы делаете для других людей, а не то, что вы делаете для себя. Сандра, 29-летняя католичка, медсестра, в реальности столкнулась с данной проблемой. Размышляя над своим решением сделать аборт, она обнаружила, что ей было очень сложно услышать, что ей хотел сказать собственный голос. Вот ее слова: Как мне казалось, я сделала это не столько для себя, сколько для моих родителей. Я сделала это, потому что мой врач сказал мне это сделать, но внутри себя я никогда не допускала, что сделала это для себя. Но затем мне пришлось сесть и признаться себе: «Нет, на самом деле я не хочу сейчас становиться матерью. Я честно не испытываю желания становиться матерью». В конце концов, не так уж плохо было произнести эти слова. Но мои чувства были иными до тех пор, пока я ни поговорила (со своим консультантом). Было просто ужасно иметь такие чувства, поэтому я просто не собиралась это чувствовать, и я заблокировала выход своих чувств наружу.