Идеальные лжецы - Алекс Мирез

если не получится? Вдруг после того, как мы переспим, наше взаимное влечение исчезнет? Я не чувствовала уверенности, что нам суждено полюбить друг друга и что наши отношения в будущем сложатся.

Но зато я не сомневалась, что добытые доказательства преступления позволят уничтожить Эгана.

Я верила в месть.

Наша взаимная симпатия была ошибкой.

– Я не могу, – прошептала я.

– Не можешь или не хочешь?

– Не могу, – решительно ответила я. – Тут нет ни твоей, ни моей вины. Ты не поймешь, но я не могу и не буду.

Я не смела поднять на него глаза. Я всегда считала себя достаточно сильной, чтобы не уподобляться тем, кто проливает слезы. Напротив, слезы превращались в топливо, питавшее мою решимость противостоять любым трудностям, ожидавшим меня назавтра, но в тот миг я не испытывала ничего подобного. Я чувствовала лишь опустошение.

Накануне вечером Адрик смотрел на меня, словно приоткрывая тайники своей души, давая надежду, что именно я стану той девушкой, которая разрушит возведенные им стены холодности и сдержанности. И теперь мне казалось, я не вынесу, увидев, что он глядит на меня с гневом и презрением, испытывая желание убить на месте. У меня не хватило духу увидеть выражение его темно-серых глаз.

И потому я только выслушала слова, исполненные гнева и обиды, которые он произнес, прежде чем уйти:

– Тебе хорошо удается водить людей за нос, заставив их поверить, что ты не такая, как все.

Он ушел, а я осталась стоять на том же месте, пытаясь справиться с взрывом эмоций, грозившим разнести меня в клочья. Потом я вздохнула, очень глубоко вздохнула и пустилась в обратный путь, собираясь вернуться к бассейну. Перед глазами все плыло, в голове царил сумбур, и мне отчаянно хотелось бежать из клуба со всех ног. Однако я сделала выбор. И отступать теперь было некуда, хотя грядущее не сулило ничего, кроме кошмара.

Когда я вернулась на террасу к бассейну, все собрались у барной стойки: Оуэн готовил коктейли, чтобы выпить за успешное выступление Эгана. И ни следа Адрика. Арти с заметным удовольствием болтала с Лайлой. Эган рассказывал Александру о событии, которое он называл «чудесным».

Я не знала, куда себя деть. Мне все было противно. Я не вписывалась в эту компанию. Хотелось уйти, но я молча стояла и смотрела на Эгана, пока он не почувствовал мой взгляд. Он покосился на меня со своего места и слегка нахмурился с недоумением.

Как я прежде говорила, ни при каких обстоятельствах не следовало недооценивать Эгана Кэша. Вы не знали, что означает выражение «олицетворение власти», пока не познакомились с ним. Пока он приближался ко мне уверенными, твердыми шагами, у меня возникло ощущение, что он обо всем знал и, возможно, знал всегда. Меня настигло внезапное озарение, и я увидела его в ореоле победителя.

И у меня не хватило мужества признать это.

Он подошел ко мне и посмотрел сверху вниз с серьезным выражением лица.

Откровенно говоря, я понятия не имела, как у него это получалось, но, дергая за нужные ниточки, Эган ухитрялся навязывать свою волю в Тагусе и влиять на жизни людей. И было очень непросто предугадать, что он задумал. Он не был простаком, злым и предсказуемым. Он обладал педантичным, проницательным, изворотливым умом. И потому я спрашивала себя, знал ли он, что Адрик просил сделать выбор между ними? Знал ли он, что мы поссоримся? Знал или нет, но он выиграл.

Я чувствовала себя отвратительно и как за спасительную соломинку цеплялась за мысль, что если моим единственным оружием являлась ложь, значит, придется лгать еще некоторое время.

Сделав шаг к Эгану, я обвила руками его торс, спрятав лицо на груди. Он обнял меня в ответ, погладил по волосам и прошептал на ухо тоном столь же утешительным, сколь и угрожающим:

– Все хорошо, красотка, я позабочусь, чтобы тебе было хорошо.

А потом он поцеловал меня в макушку, и я прижалась к нему теснее, притворившись, что все и в самом деле в полном порядке, хотя я только что сделала выбор между местью и единственным молодым человеком, который сумел обезоружить меня поцелуем – впервые в жизни.

– Мне нужно, чтобы ты сделал вид, будто я нравлюсь тебе, – прошептала я.

– Я могу даже сделать вид, что люблю тебя.

24

Дьявольская чувственность – генетическое свойство. Злодейство тоже

За 48 часов до начала праздника

Итак, обстоятельства вынудили меня составить новый план, и он был неплох.

Поскольку на полноценное расследование времени не оставалось, приходилось пустить в ход самый главный козырь, имевшийся в моем распоряжении: запись, на которой перепуганная Эли выходила из библиотеки, и видео, которое я сделала поздним вечером в клубе, где Эган говорил о смерти девушки. Я могла показать эти записи в день открытия торжеств, а остальное получится само собой, так как видеоролики разлетятся по всему свету.

Что касается публичного разрыва с Эганом, который предвкушали Дэш, Кайана и Арти, то я решила от него отказаться. Я полагала, что два видео произведут эффект разорвавшейся бомбы, и потому мне, его простодушной и не причастной к скандалу девушке, будет достаточно сказать: «Думаю, это весьма унизительно для него, ребята. С ним покончено».

А что? Неожиданно, но могло сработать.

В тот день я вышла из общежития, так как мы все договорились встретиться с Эганом, чтобы по его просьбе помочь ему подготовиться к открытию юбилейных торжеств. Правда, лично мне тогда хотелось лишь съесть мороженое и погрузиться в пучину горя, поскольку забыть о разрыве с Адриком не удавалось.

«– Ты должна это сделать, Джуд. И ты заставишь меня гордиться тобой.

– Замолчи, глупая совесть.

– Ох, ну и характер…

– Да замолчи же!

– Окей, ладно, совесть в топку».

Нет, я не могла согласиться на его условия. И мне было необходимо прекратить думать об Адрике. Даже лучше, что он возненавидит меня теперь, поскольку мы никогда не смогли бы «быть вместе» по вполне очевидным причинам: я стремилась уничтожить его брата, что означало попутно очернить и всю семью, что неизбежно задело бы и Адрика. В результате ему я тоже причинила бы непоправимый ущерб. Эта мелкая деталь приводила меня в смущение, но я старалась заглушить ропот чувств.

На велосипеде я добралась до цели довольно быстро. Зона для массовых мероприятий в Тагусе охватывала территорию в несколько гектаров, включая комплекс сооружений: амфитеатр, кинотеатр, конференц-зал и банкетный зал. И в центре всего этого великолепия под открытым небом находилась сцена наподобие концертной – вокруг нее и разворачивалась главная движуха. Повсюду можно было увидеть разложенные и брошенные в беспорядке куски ткани, коробки, усилители, столы, стулья, ярмарочные палатки и пустые тележки. Люди сновали из стороны в сторону, расставляя по местам мебель и украшая площадку, чтобы придать необходимый блеск назначенному на пятницу юбилею.

Разыскав в толпе Арти, я обнаружила ее в компании Лайлы. Обе выглядели так, как и должны выглядеть настоящие студентки, занятые организацией общественного мероприятия: джинсовые шортики, футболки с логотипом Тагуса, спортивная обувь и хвостики на затылке. Они наблюдали за чем-то, что происходило неподалеку.

Когда я подошла, мне даже не пришлось спрашивать, в чем дело, поскольку голос Эгана был хорошо слышен там, где мы находились.

– А я вам говорю, я должен это завизировать.

Эган стоял довольно близко к нам и разговаривал с Александром и ректором Тагуса, женщиной сорока с небольшим лет с прямыми волосами, гладко зачесанными назад и напоминавшими