Песня орла - Мэрилайл Роджерс

Тафф, плохо говоривший по-английски, попросил Пайвела перевести для Линет свое повествование о том, как он со своим старшим сыном и еще несколькими вооруженными кимерцами отправился сопровождать Орла на его встречу с принцем Дайфисским.

– Где была назначена встреча? И зачем? – Голос Грании посуровел, ибо подоплекой этого свидания она считала, несомненно, торг между братом и Каудром о ее браке. И Райс посмел взять на эту постыдную сделку Оувейна?! И хуже того – Оувейн, не прошло и суток с их сумасшедшей незабываемой ночи, сам отправился смотреть, как ее сватают за другого!

– Не знаю. – Тафф покачал кудлатой седой головой. – Нам об этом ничего не сказали, да и что бы это изменило! – И только Грания открыла рот, чтобы опротестовать замечание старика, как он рубанул рукой по воздуху, словно призывая не тратить времени на пустые слова. – Оба принца едва поприветствовали друг друга, как окружающий лес буквально закишел вооруженными людьми, и они смяли наш крошечный отряд, отобрав оружие и закинув его подальше в лес.

– Убитые есть? – Лицо Грании потемнело в предчувствии ужасного ответа, которого, впрочем, не последовало.

– Ни одного.

Линет и Грания прикусили языки; вся история выглядела непонятной и неразумной. Почему побежденных пощадили? Почему оружие, столь нужную и дорогую вещь в бесконечно длящихся стычках, не взяли в качестве трофея, а попросту выкинули? Однако, не дав женщинам времени на вопросы, старик бесстрастно продолжал.

– И вот, когда мы, разоруженные, лежали ниц перед норманнами, из чащи неожиданно показался рослый сакс, который вполне сносно говорил по-нашему. – Лицо старика исказила гримаса отвращения. – И пусть я видел его в последний раз много-много лет назад, но тут сразу признал в нем брата жены нашего покойного принца…

– Озрик?! – Удивление Грании мгновенно сменилось неприязнью. – Мой презренный дядюшка?

Тафф укоризненно посмотрел на высокородную и столь невыдержанную даму, однако повел рассказ своим чередом.

– Проклятый сакс поблагодарил Каудра за помощь, а два норманнских воина взвалили связанных Райса и Оувейна на плечи и поволокли куда-то в лес.

Затем он приказал согнать всех нас в кучу и заставил повалиться ничком пред его поганой милостью! – На этом месте Тафф на некоторое время умолк, стараясь справиться с захлестнувшим его волнением и не дать вырваться на волю чудовищным ругательствам. – А еще он сказал, что Оувейна они обменяют лишь на всех троих графских детей.

– На троих?! – громко вырвалось у Линет.

– Говорю, что слышал. – Тафф пожал плечами, посчитав возглас девушки за обычное праздное любопытство. – То-то, несмотря на то что унизившие нас все поголовно были в цветах графа, его самого и след простыл.

Линет, не на шутку встревоженная известием о пропаже обоих братьев, все же первым делом уточнила обстоятельство, беспокоившее ее больше всего:

– Но что с Райсом? Что требуют они за него?!

– Нашу страну. – Слова прозвучали оглушительно тихо. – Кимер, покоренный, раздавленный и поделенный между сакским лордом и Дайфисским принцем.

Страшное ругательство сорвалось с губ Грании, и старый Тафф, усмехнувшись себе в усы, на секунду прикрыл глаза, словно собираясь с силами, чтобы закончить печальную повесть.

– Вдоволь поиздевавшись, наши "новые хозяева" спокойненько убрались восвояси в другую сторону от той, куда потащили Райса и Оувейна. Мы же собрали раскиданное по кустам и ручьям оружие и…

Лицо старика залил беспомощный гнев и стыд, широкие его плечи безвольно опустились, и он умолк.

Линет моментально вскочила на ноги и почти выкрикнула в лицо всем собравшимся:

– Итак, я возвращаюсь в Рэдвелл и убеждаю отца, что он не имеет никакого права держать у себя вашего принца! – Шаг был малоразумный и почти безнадежный, однако единственный, который могла сделать Линет, чтобы попытаться спасти Райса. – Только вы все молитесь за меня, ибо, когда я признаюсь отцу, что принадлежу к партии Уэльского принца и сама по доброй воле сбежала в Кимер… – Девушка испуганно проглотила слюну и уже тише, с отчаянием продолжила: – Словом, когда я скажу ему, как отвратительно его клятвопреступление, то он поймет, что все зло в нем самом – и не станет корить Райса за происшедшее… Он отпустит его… – Последние слова были сказаны уже совсем еле слышно.

Потрясенный, Пайвел перевел слова девушки остальным уэльсцам, которые в полном недоумении начали шептаться и переглядываться, а Грания немедленно поднялась и, крепко схватив Линет за руки, хорошенько встряхнула ее, словно пытаясь возвратить ее исчезнувший разум.

– И какую же пользу принесет твоя жертва?! Ты сама говорила, что твой отец человек бесчестный, и твой поступок только развяжет ему руки: видя тебя в замке живой и невредимой, он с тем большей легкостью расправится с Райсом.

Линет побледнела как мел – в словах Грании была жестокая правда; именно так и поступит ее отец, именно так.

– Но, оказавшись в Рэдвелле, – все же настаивала девушка, не желая расставаться с единственной надеждой хотя бы что-то сделать для возлюбленного своими руками, – я буду в состоянии помочь Райсу и Оувейну реально, я смогу тянуть время, я… Ведь это мой последний шанс…

Грания сурово покачала головой. Две женщины стояли друг против друга в круге света, отбрасываемого разгоревшимся камином, а вся мужская аудитория, отойдя к стенам, с тревогой и надеждой наблюдала за их спором. Наконец Грания не выдержала и решилась задать тот главный вопрос, который незримо висел в воздухе, опаляя всех тайной и ужасом, словно дыхание чудовищного дракона.

– Самый важный вопрос сейчас заключается в следующем: где? Где держат Райса и Оувейна? В Рэдвелле? На это мало надежды, ибо твой отец даже и не показывался на поле битвы… В землях дяди? В Дайфисских пределах? – В огромной зале, где только чуть слышно потрескивал огонь, слова Грании прозвучали особенно отчетливо и громко. – Именно от ответа на этот вопрос зависят и все наши последующие действия. Кроме того, нужно непременно разобраться, почему наших людей оставили в живых, а их оружие вышвырнули в лес, не взяв с собой, как обычно поступают с военной добычей? Но все же – сначала местопребывание пленников. Это ключ, без которого мы никогда не откроем двери их темницы.

– Я принес вам этот ключ – по крайней мере, мне так кажется. – Высокий голос, раздавшийся у дверей, немедленно привлек к себе внимание всех присутствующих, а Грания со стыдом призналась себе, что напрочь забыла о существовании своего второго пасынка с того самого момента, как ей принесли ужасные, выбившие ее из колеи новости.