Страницы любви Мани Поливановой - Татьяна Витальевна Устинова

Этот самый писатель держался немного скованно и отстраненно, но на вопросы отвечал подробно и обстоятельно и не дрогнул, даже когда стали спрашивать про «Запах вечности».

– Правда ли, что ваш бывший литературный агент оказался замешан в преступлении и сейчас содержится под стражей?

– Почему пять лет назад вы не смогли доказать собственное авторство?

– Как вы относитесь к тому, чтобы провести сравнительную экспертизу текстов обоих романов?

Анна Иосифовна сидела рядом с ним за столом, уставленным микрофонами и диктофонами так густо, что странно было, почему они не валятся на пол, и на каждый его ответ легонько и одобрительно кивала, как учительница, которая принимает экзамен у любимого ученика.

– Как получилось, что между первым и вторым романом прошло столько лет, если допустить, что они оба ваши?

– Знает ли ваш французский правообладатель, что новый роман вы написали для русского издательства?

– Намереваетесь ли вы подать в суд и требовать всех положенных вам выплат, если будет доказано, что автор «Запаха вечности» именно вы?

У Митрофановой от возбуждения стало холодно в позвоночнике и как-то странно покалывало в кончиках пальцев. Время от времени она подносила пальцы к глазам и рассматривала их, не находя ничего особенного.

В конце концов к ней протолкался высокий лохматый парень, смутно знакомый.

– Моя фамилия Столетов, нас Володька Береговой знакомил, помните?..

Митрофанова приложила палец к губам. Алекс отвечал на вопрос «Франс-пресс», по-французски говорил легко, не задумываясь, в зале все внимали с благоговением, и кто понимал, и кто не понимал!

Дэн еще понизил голос:

– Я из журнала «День сегодняшний». Знаете такой?

Митрофанова кивнула.

– Слушайте, устройте нам с ним эксклюзивное интервью, а?.. По старой дружбе! Я ж понимаю, что этого Лорера сейчас на части порвут! В релизе написано, что эксклюзивов не будет, только прессуха для всех, но я вас прошу, а?..

Полгода назад Митрофанова отказала бы – совершенно точно! – и еще упивалась бы сознанием собственной власти.

Сегодня она сунула Дэну в руку визитную карточку, потянулась к его уху – ему пришлось сильно скособочиться на одну сторону, – и прошептала:

– Позвоните мне. Там все телефоны всамделишные. Я с ним поговорю.

Дэн закивал с благодарностью.

– А согласится? Он вменяемый? Или… примадонна?

– Может, и невменяемый, но точно не примадонна!

Пошел второй час пресс-конференции, а вопросы все не кончались:

– Где вы намерены жить, в России или во Франции?

– «Запах вечности» – это своего рода новый жанр. Мистический детектив с серьезным философским уклоном. В каком жанре написана «Очень странная история»?

– Согласитесь ли вы на экранизацию, если она будет предложена?..

Анна Иосифовна продержалась еще минут сорок, а потом взяла бразды правления в свои руки.

– Уважаемые дамы и господа, друзья и коллеги. Наша пресс-конференция подходит к концу. Да-да, к сожалению! – Она повысила голос, потому что в зале поднялся гул, и улыбнулась самой милой из своих улыбок. – Господин Лорер, издательство «Алфавит» и я благодарим вас за то, что почтили своим присутствием наше мероприятие. Мы приглашаем всех на фуршет, где мы сможем продолжить общение в более приватной обстановке.

По всему залу полыхнули вспышки.

Алекс выдохнул и на секунду прикрыл глаза.

– Последний вопрос! – так громко закричали откуда-то из задних рядов, что вся толпа журналистов оглянулась, а Анна Иосифовна прищурилась и вытянула шею. – Можно?!

– Да, конечно, – тоже громко сказал Алекс в микрофон. – Задавайте.

Маня Поливанова, писательница Покровская, поднялась, очень высокая, очень официальная и очень деловитая.

Такая родная, что его как будто стиснутое кулаком сердце расправилось, освободилось и понеслось вскачь.

– Ну, значит, так. – Она поправила очки и улыбнулась ему. – Вопросы у меня вот какие. Как вы начали писать и где вы берете сюжеты?

Неразрезанные страницы

Глядя на эту мрачную картину, Муми-тролль думал о том, как, должно быть, боялась Земля этого приближающегося к ней огненного шара. Он думал о том, как сильно любил все это: лес и море, дождь и ветер, солнце, траву и мох. О том, что жить без всего этого было бы невозможно. Но потом он вспомнил о маме и решил, что она знает, как всё это спасти.

Туве Янссон. «Комета прилетает»

– Але! – глупо сказал он, как будто в телефон, и помолчал, прислушиваясь. – Але, есть кто живой?..

Дом ничего не ответил, только где-то вдалеке сильно стукнуло, словно с размаху отворилась оконная рама.

Тишина, до этой секунды вполне мирная, вдруг стала угрожающей.

– Але! Извините, пожалуйста, у вас не заперто!

Оглядываясь через плечо на приоткрытую дверь, Владимир Береговой двинулся по темному коридору на свет.

Странное дело. В комнате тоже никого не было, а окно действительно оказалось распахнутым. Из него тянуло холодом и запахом талого снега, и слышно было, как с крыши капает – бодро, по-весеннему!..

И никого. Владимир подошел и прикрыл створку.

…И что теперь делать? Вот друг Столетов втравил в авантюру, спасибо ему!

А домишко ничего себе! Справный такой домишко. Береговой вытащил из заднего кармана джинсов телефон, нажал кнопку и огляделся. Стены как пить дать из карельской березы, а может, напротив, из сибирской лиственницы, он не слишком разбирается в породах дерева, но – здорово красиво!..

Телефон прогудел ему в ухо. Би-ип. Би-ип.

И еще рога! Раз, два, три – он повертел головой, – четыре пары, о как!.. Должно быть, хозяин уважает рогатых и сохатых, едва завидев, сразу всаживает в них заряд с дробью, заваливает, а рога откручивает и присобачивает на стены.

Би-ип. Би-ип.

В камине пылал веселый огонь. Вот чего Береговому всегда не хватало!.. Нет, не камина, какой там камин на восьмом этаже новостройки, где он жил, а настоящего огня! В деревне, куда он ни разу не ездил с тех пор, как заболела мать, первым делом затоплялась печка, и так сразу делалось уютно, тепло, славно! И хотелось сидеть возле этой печки, греть руки, помешивать кривой кочергой трескучие веселые полешки!

– Але, – нетерпеливо сказал ему в ухо телефон голосом лучшего друга Столетова. Голос был приглушенный, словно из-под стола. – Чего тебе? Говори быстрей, я на совещалове!

– Дэн, похоже, тут нет никого!

– Где?!

– Да в доме у этого твоего!.. Куда ты меня послал!..

Окно вдруг опять распахнулось, как будто дернуло сквозняком. От резкого звука Владимир Береговой вздрогнул, уронил прижатую плечом трубку.

Трубка глухо стукнула в ковер и покатилась. Береговой бросился, подобрал ее и опять прижал к уху.

– Слышь, Дэн, я приехал,