Бешенство небес - Лев Жаков

Они будто попали в сильный шторм, но состоящий не из крупных облачных перекатов, а из мелких злых волн, как в Преторианских Таитах. И волнами этими были порывы ветра. Палуба беспрерывно качалась из стороны в сторону, ветер свистел и выл, внутри бронга что-то ёкало, потрескивали ребра. Пришлось отползти назад и, укрывшись за пультом управления, лечь навзничь. Траки мутило, Гана чуть ли не впервые в жизни ощутил головокружение.

А потом все закончилось – словно из бури они шагнули внутрь уютного дома и кто-то захлопнул дверь. Стихли свист и гул, ветер сменился ровным потоком теплого воздуха, идущим навстречу бронгу. Качка закончилась, вокруг разлилась тишина.

Приподняв голову, Тулага взглянул на позеленевшее лицо бултагарца, встал и шагнул к борту. Аквалон огромным овалом распростерся далеко внизу – Джонатан напоминал муху, взлетевшую над блюдом. Прямо под ними был Коралловый океан, сзади, посреди бело-голубого мха облаков, маячили коричневые пятна островов Суладара, Тхай и Змеедан. По левую руку в океане расползалась грязно-желтая лужа – область, где находились Арки Фуадино. Беспричинное Пятно, окутанное густым пуховым облаком, было впереди, и еще дальше, едва различимые в голубой воздушной дымке, – восточная сторона: Бултагари, Гельштат, Прадеш, Имаджина...

За спиной прозвучал слабый голос Неса:

– Наконец-то. Должно быть, область сильного ветра накрывает весь мир. Я давно хотел спросить, юноша. Вы скрытны, не любите высказывать свое мнение. Что такое Квази, по-вашему? Господин де Смол сказал: ум Аквалона. Но я не совсем понимаю. Если это сознание мира, то где оно находится? Наше сознание расположено здесь, – послышался легкий хлопок ладонью по лбу. – Внутри – мозговое вещество, по которому проходят электрические сигналы... вы знаете, что такое электричество? Хотя не важно. В общем, наше «Я» расположено здесь, с этим все понятно. Но вот...

– А душа? – перебил Гана, оглядываясь.

Бултагарец поморщился.

– Ну что вы! Нет никакой души, это выдумки канструктианцев. Богиня, всасывающая в себя человеческие души... Со смертью тела сознание безвозвратно разрушается, понимаете меня? И все же – что такое Квази? Где расположено? Или... быть может, в наших головах?

Гана с легким недоумением глянул на Неса. Казалось, что лицо бултагарца светится от обилия мыслей и чувств.

– Коллективное сознательное всех обитателей Аквалона, – с воодушевлением предположил он. – А, как вам это, юноша? Разобщенный по всему телу мира разум, элементарными частями которого являются разумы всех населяющих этот мир людей? Этакий огромный психический объект, расползшаяся в пространстве псевдоличность... Хорошо! Отличная идея! Но тогда каким невообразимо умным оно должно быть, какая интеллектуальная мощь...

– Квази не показалось мне умным, – перебил Тулага. – Нет, скорее обычным. Просто странным. Разве все люди умны? Наоборот, умных меньше. Если все так, как вы говорите...

– А ведь и правда, – согласился Нес, поразмыслив. – Сознания умников и глупцов – это как бы плюсы и минусы, плюсы и минусы... Получается, Аквалон не глуп и не умен, но нечто среднее. – Вдруг он махнул рукой, пытаясь поймать невидимое насекомое перед лицом, повел плечами и добавил: – Да, воздух тут действительно другой. Чувствуете? Он теплее и разреженнее. Мне кажется, будто за ним что-то видно, словно какие-то тени проглядывают где-то очень далеко. Огромные... Наверное, это те самые... те самые деревья, между которыми движется Аквалон. Те, о которых вы говорили.

– Смотрите, – сказал Гана, глядя вниз, и бултагарец, шагнув ближе, также перегнулся через ограждение.

– Что это?! – воскликнул он.

Далеко позади и слева над поверхностью Аквалона виднелось что-то темное. На таком расстоянии невозможно было различить подробности, но Гане показалось, что оно выступает над западной оконечностью Гроша, очертания которого были похожи на голову рогача, крупного животного с Имаджины. Мир отсюда напоминал простыню, выкрашенную зеленым, коричневым и желтым, а темный предмет – вонзенным в эту простыню длинным камнем с острым концом.

Уставившись в подзорную трубу, Траки Нес прошептал:

– Как Молчун назвал его?

– Рой Джайрини, – ответил Гана. – Наверно, мы видим один из миров этого роя.

Глава 9

Формально капитаном королевской скайвы считался сам король, но на деле его обязанности выполнял первый помощник, мистер Дорин.

Облаченный в полувоенный костюм, он стоял с подзорной трубой в руках на закругленном носу яхты, плывущей во главе небольшой флотилии из четырех кораблей, и говорил его величеству:

– Эфироплан был некрупный, коршень или розалинда. Корпус затонул, значит, не из краснодрева. Вон, только пара бочонков да бревно... ага, это носовая фигура, наверно, она как раз красная.

– Там был пожар? – спросил Рон, оглянувшись на Трэна Агори.

– Да, наверняка.

Эфиропланы только-только миновали Приат, полуостров на юго-востоке Гроша. На облаках впереди расплывалось темно-серое пятно – пепел и сажа, не успевшие раствориться в эфирном пухе.

– Человек, – внезапно объявил мистер Дорин, повернулся и приказал боцману, присевшему на корточки рядом с имаджином: – Мистер Шпыг, лодку за борт. Впереди по курсу раненый или мертвец.

Боцман, вскочив, убежал, а помощник капитана протянул королю трубу.

– Желаете взглянуть, ваше величество?

Рон посмотрел. Носовая фигура – то ли обнаженная женщина, то ли облачный демон – чуть покачивалась, погрузившись в эфир, и на ней лицом вверх неподвижно лежал человек.

– Пора поворачивать, – сказал Экуни. – Похитители наверняка плывут к Эрзацу.

Раздалось покашливание, и они обернулись. Вернувшийся боцман смущенно переминался с ноги на ногу.

– Что вам, мистер Шпыг? – спросил Дорин.

– Ваша превосходительство, лодка спущена. Но... я вот... – Шпыг шагнул к борту, глядя вперед, потом сказал: – Прощения прошу, я хотел...

Рон приподнял бровь.

– Да?

– Я ж на тех шержнях плавал, которые к Эрзацу за принцессой... за короле... за невестой вашей... – Шпыг окончательно смешался.

– Ну же! – повысил голос Экуни. – Говорите наконец!

– Плавал я на них! – выпалил боцман. – Возле Эрзаца видел коршень, на борту было: «Желтая смерть». Ну, буквы... Он быстро там прошмыгнул и сразу пропал куда-то. Там много кораблей всяких, лодок, плотов... Мне сказали: то коршень Марича, братца... Брата, то бишь, принцессы. «Желтая смерть», да, коршень такой вот...

– И? – подбодрил его мистер Дорин.

– Да вот же! – Шпыг ткнул пальцем вперед. – Вот же фигура с того коршня, с носа его... Демон с сиськами – ну точно, он это!