Артур Миллер. Пьесы: Все мои сыновья, Смерть коммивояжера, Суровое испытание, Вид с моста - Артур Миллер

Биатрис (к Эдди). Двадцать пять лет для нее уже старость!

Эдди (к Кэтрин). Что за чушь у тебя на уме?

Кэтрин (язвительно). А что, по-твоему, должно быть у меня на уме?

Эдди. Мало ли что.

Кэтрин. Например?

Эдди. Что ты ко мне привязалась? Лучше бы у меня язык отсох в тот день, когда я поклялся твоей матери заботиться о тебе.

Кэтрин. И у меня тоже.

Эдди (смеясь). Господи, ну и язва! Просто ведьма! Тебя бы только по телевидению показывать.

Кэтрин. Вот было бы здорово!

Эдди. Здорово? Да ты бы умерла со страху.

Кэтрин. Я-то! Как же!

Эдди. Кстати, Гарбо, разве я тебе не говорил, что нельзя махать рукой из окна?

Кэтрин. Да ведь я же махала Луису!

Эдди. Знаешь, милая, я мог бы тебе такое порассказать про этого Луиса, что ты не стала бы ему больше махать.

Кэтрин (к Биатрис, которая только посмеивается). Хотела бы я посмотреть хоть на одного парня, о котором он не мог бы порассказать бог знает чего!

Эдди (подходит к Кэтрин и сжимает своей большой ладонью ее подбородок).

Смотри, Кэтрин, не шути со мной!Я отвечаю за тебя, детка.Я обещал твоей матери, когда она умирала.Поэтому не шути со мной. Я говорю серьезно.Не люблю постукивания высоких каблучков по панели,

Не люблю я этот тук-тук-тук.Не люблю, когда на тебя пялят глаза.

Биатрис. А разве она виновата, что на нее смотрят?

Эдди. Ходит не так, как надо. (К Кэтрин.) Так вся и вихляешься.

Биатрис выходит на кухню.

Кэтрин. Кто это — вихляется?

Эдди. Ты меня, Кэти, не зли! Ты вихляешься!

Кэтрин. Парни заглядываются на всех девушек без разбору, сам знаешь.

Эдди. У других есть отцы и матери. Тебе надо быть осторожнее.

Входит Биатрис с миской.

Кэтрин. Господи Иисусе! (Уходит на кухню.)

Эдди (кричит ей вдогонку). Ну-ка попридержи язык, слышишь?

Биатрис (накладывает ему в тарелку еду и старается смягчить происшедшую вспышку). Ну чего ты все время к ней привязываешься?

Эдди. Как она выросла! Если бы твоя сестра могла ее видеть! Это прямо чудо; кажется, только вчера еще была совсем крошка, не успели оглянуться — и…

Входит Кэтрин, неся вилки и ножи.

Знаешь, когда она накрывает на стол, она похожа на мадонну.

Биатрис убирает со лба Кэтрин выбившуюся прядь волос.

(К Кэтрин.) У тебя, Кэти, лицо мадонны… Вот почему тебе нельзя крикливо одеваться. Тебе это не идет. И на службе косо посмотрят. Там таких вещей не любят. (Садится к столу.)

Биатрис (принимается за еду). Садись, крошка Кэти.

Кэтрин садится. Они едят.

Эдди. Как тихо в доме без ребят.

Кэтрин. Что же теперь будет? Как они нас найдут?

Эдди. Тони заберет их с парохода и приведет сюда.

Биатрис. Этот Тони небось наживает немалую деньгу.

Эдди. Какое там! Все пенки снимает синдикат.

Кэтрин. А что будет, когда пароход отойдет и обнаружится, что их там нет?

Эдди. Не волнуйся, капитан получает свою долю.

Кэтрин. Даже капитан?

Эдди. А что, капитану есть не надо? И капитан получает, и один из помощников тоже… Кое-что перепало и тому парню в Италии, который выправил им бумаги… (К Биатрис.) Им придется шесть месяцев работать на синдикат, прежде чем они смогут распоряжаться своим заработком. Надеюсь, они это знают?

Биатрис. Да. Но ведь Тони устроит их на работу, правда?

Эдди. Еще бы! Раз они должны ему деньги, он, конечно, их устроит. Вот после того как они ему все выплатят, тогда с работой будет туго, как и всем нам. Надеюсь, что они и это знают.

Биатрис. Да, должны бы знать. Гос/поди, они, видно, там подыхали с голоду. Пройти через такие муки, чтобы заработать несколько долларов! Ну как тут не заплакать!

Эдди. Кстати, что ты собираешься сказать соседям? Если у тебя спросят, что они здесь делают?

Биатрис. Что ж, я им скажу… Да кто станет спрашивать? Все, наверно, и так знают.

Эдди. То есть как это — знают? Слушай, Биатрис, Иммиграционное бюро имеет своих шпиков во всей округе.

Биатрис. Может быть, но не в нашем же доме?..

Эдди. Почем ты знаешь, что их нет в нашем доме? Послушайте, вы, обе. Если вас спросят, скажете, что это ваши родственники, приехали к вам в гости ну хотя бы из Филадельфии.

Кэтрин. Ладно, но разве они что-нибудь знают про Филадельфию? Если их самих начнут расспрашивать…

Эдди. Что из этого? Они, мол, не любят трепать языком, вот и все! Вы только ни с кем не откровенничайте, слышите? Многие тут что хочешь сделают за парочку долларов, а иммиграционные власти здорово платят за такие новости.

Кэтрин. Я могу рассказать им о Филадельфии…

Эдди. Сделай одолжение детка, не учи ты их и не водись с ними, ладно? С твоим длинным языком чем меньше ты знаешь, тем нам будет спокойнее. Они начнут работать и будут приходить домой только спать. Не желаю я, чтобы ты обращала на них внимание. Тут дело нешуточное, тут замешано правительство Соединенных Штатов. Так что лучше тебе и не знать, живут ли они вообще на белом свете. Будь осторожней, когда болтаешь с подружками. Держи язык за зубами. (Немного помолчав.) Где соль?

Пауза.

Кэтрин. Уже темнеет.

Эдди. Да, видно, завтра будет снег.

Пауза.

Биатрис (со страхом). Господи, а ты помнишь Винни Бользапо? Много лет назад. Помнишь?

Эдди. Этого психа? Я как раз недавно о нем вспоминал.

Кэтрин. Кто это?

Биатрис. Ты была еще совсем маленькой. Жил тут поблизости на Сэкет-стрит один мальчишка, лет шестнадцати, его звали Винни. И накапал на кого-то иммиграционным властям. У него было пятеро братьев и старик-отец. Схватили они парнишку в кухне и поволокли с третьего этажа вниз — голова его билась о ступеньки, как кокосовый орех. Мы тогда жили в соседнем доме. А на улице они плевали ему в лицо — родной отец и братья. Вот был ужас!

Кэтрин. А что с ним потом стало?

Биатрис. Кажется, он уехал. (К Эдди.) Ты его так и не видел?

Эдди. Его-то? Ну, его больше не увидишь. Такое ведь сотворил! Разве он решился бы взглянуть людям в глаза?.. Пересолено.

Биатрис. Зачем же ты солил еще?

Эдди (кладет ложку, встает из-за стола). Знаешь, а я что-то трушу…

Биатрис. Ну почему? Они ведь будут здесь только спать, ты их можешь и не видеть. Садись, ешь.

Эдди смотрит на жену с беспокойством.

А что мне было делать? Ведь они мои двоюродные братья.

Эдди подходит к Биатрис и любовно берет ее лицо в свои ладони. Свет над ними меркнет и зажигается над Алфьери.

Алфьери.

Я знаю, он имел двоих детейИ в этой жизни жалкой, монотоннойСтарался быть хорошим мужем,Работал, ежели была работа,А заработок приносил домой.Так он и жил.В тот вечер, часов примерно в десять, —Они уже отужинали —Пришли двоюродные братья.

Кэтрин и Биатрис убирают со стола посуду. Эдди углубился в чтение газеты.

Пока Алфьери говорит, Эдди встает, подходит к окну и выглядывает наружу. На улице показывается Тони в сопровождении Марко и Родольфо, которые несут по чемодану Тони останавливается, показывает на дом, где живет Эдди.

Марко (коренастый крестьянин тридцати двух лет. Недоверчивый). Спасибо вам.

Тони. Ну, теперь действуйте сами. Только поосторожнее, вот и все. Первый этаж.

Марко. Спасибо.

Тони. Завтра увидимся на пристани. Начнете работать.

Марко кивает Тони уходит.

Родольфо (живой парень лет двадцати с небольшим; порой кажется совсем еще мальчишкой, порой — не по летам отягощенным заботами мужчиной. Волосы его необычайно светлы). Это первый дом, в который я войду в Америке.