Неудачная реинкарнация - Владимир Журавлев

Он перевел взгляд на ее обнаженные бедра. Короткая юбка их вовсе не скрывала. А учительница еще и сидела на низкой коряге. На грязной коряге в светлой юбке. Или такая же замарашка, как Александра, или… хочет привлечь внимание? Ай да Олеся Михеевна. Может, она еще на пивко и сигареты согласится?

- Ай-яй-яй! - сказал он ошеломленно. - Так вот почему вы Сашку отогнали. Это же ревность!

Учительница жутко покраснела.

- А что, не имею права? - очень тихо, но тем не менее решительно спросила она. - А с кем мне еще дружить в вашем зачуханном городке? С тобой хоть поговорить можно, как с нормальным парнем. И девочки от тебя без ума почему-то. Говорят, ты каждую в классе успел…э… да! А потом еще об этом в стихах всем рассказал! А они почему-то все равно от тебя без ума…

- Вранье, - сообщил он честно.

- Да я сама видела, как они стихи о себе записывали и на подпись тебе носили! А потом по всей школе хвастались, как ты их… это… Вот!

Мда. Ну, она смогла его озадачить, признал он с уважением. Та же Нинель Сергеевна, как ни тщилась, ничем его не проняла. Правда, она и не признавалась ему ни в чем, да еще и в короткой юбке… Ай да Олеся Михеевна. И личико такое невинное, детское, пухленькое…

- Я еще маленький, - напомнил он очевидное.

- А как же Ромео и Джульетта? - ляпнула учительница привычный аргумент. - Во сколько лет свела с ума Ромео юная Джульетта? В тринадцать! А ему было тогда пятнадцать! Ты, знаток поэзии, разве не знаешь?

- Да, но… - растерялся он, - в этой Вероне язычества было больше, чем христианства! Они там до двух-трех лет ребенку имя не давали и возраст не считали - злых духов обманывали, придурки! А уж когда было понятно, что ребенок выживет - тогда и начинали отсчет. Так что Джульетте было, если я правильно помню, шестнадцать, а уж Ромео… ну подумайте сами, Олеся Михеевна! Он же изгнан был за то, что на дуэли завалил взрослого мужика! Представляете, какой он сам был тогда кабан?! Ну посмотрите хотя бы на меня! Вот разве я смогу завалить старшего Типуна? Вот то-то же. А историю потом раздули и извратили, чтоб детская проституция считалась в обществе нормальным делом. Ну какая из тринадцатилетней девочки жена? Хозяйство вести не умеет. Детей воспитывать не умеет. Мужа в трудный момент не поддержит, не заменит, если тот заболеет. Только и может, что лежать в постели, да и то… Вот это и есть детская проституция. Вот посмотрите на наших девочек…

- Хорошие девочки! - с жаром сказала учительница. -… и что они умеют в свои тринадцать? Краситься и одеваться привлекательно. Еще кокетничать. Потянет Ирка домашнее хозяйство и детей? Или тем более Галя? Вот то-то же. Вот для чего они пришли на Скалки? Чему учиться, в чем совершенствоваться? Вот это и есть детская проституция. Выгодно продать свое тело.

Он осекся и искоса глянул на учительницу. Для чего-то же и она явилась на природу. В светлой мини-юбке.

- Любовь в детстве бывает! - убежденно прошептала учительница. - Самая чистая, самая-самая…Уж я-то знаю…

- Да пусть бывает! - благодушно согласился он. - Только… влюбились, и что дальше? Ничего. Потому что по законам дальше следует семья - а какая семья у тринадцатилетних балбесов?

- По каким законам?!

- По законам мироздания, естественно…

- А у вас с Александрой? - уличила его учительница.

- А мы с Александрой дружим. В прямом смысле. По кустам не тискаемся, на родительских дачах не встречаемся. Так что у нас с Александрой все нормально. Я ей покровительствую, она меня поддерживает. И сейчас я бы ее взял за руку и увел отсюда, да вы помешали.

- А зачем уводить? Зачем тогда было сюда идти?

- Ну, пришла, чтоб из компании не выделяться, - вздохнул он. - Еще чтоб был повод со мной побыть. А уводить… это чтоб вот с этими не встречаться.

Он оглянулся на невнятный шум. Ага, девчонки уже сходили покурить к дороге. А там же придурки с мотороллером. Естественно, родственные души потянуло друг к другу. В результате по заветной поляне бродили с многообещающими улыбочками пьяные парни, мочились в костер, наступали на оставленную еду, крутили музыку…

- Это кто? - с ужасом спросила учительница.

- Свои, - рассеянно отозвался он, выглядывая Сашку. - Это те, с кем наши девочки будут потом жить. А что вы так испугались? Где они принцев найдут в нашей провинции? Значит, с ними и будут жить. Ну, вот сейчас и тренируются как-то с этими уродами ладить. Да не тряситесь вы так, Олеся Михеевна, не в первый же раз - наши девочки зачем, думаете, на Скалки ходят? Здесь если кому и опасно, так это как раз вам. Да вот еще Сашке. Расслабилась девочка под моей защитой, может неправильно себя повести…

- Володя, - вдруг странным дрожащим голосом сказала юная учительница. - У тебя правда пустая обойма? Помнишь, ты тогда на меня ругался? Пустая? Жаль.

Она решительно встала и поднялась на поляну, покинув спасительный, укрывающий от ненужных взглядов склон. А он даже не сразу понял, что это она пошла защищать девчонок от шпаны. Ага, можно подумать, им защита требуется…

- А, какая лялька к нам пришла! - встретил ее восторженный рев. - Сама!

- Сакре-мёрд! - только и сказал он. - Куда?! Здесь же не Жерь!

Такая наивная самоотверженность как минимум заслуживала поддержки. Что-то надо было делать. Но что? Что может сделать подросток банде подвыпивших придурков? И закон не на его стороне. И даже саблю носить нельзя. И утеряна традиция, которая смогла бы прикрыть его. Или хотя бы ее.

Он глянул на шампуры, аккуратно лежащие на салфетке. Один из них был особенным: инструментальная сталь, влажная заточка. Совсем безоружным он все-таки не бывал никогда.

- Прощай, мирная жизнь! - тоскливо сказал он. - Привет, разборки с полицией. Неудачная реинкарнация, однозначно!

Мягким движением смел лезвие в руку - и шагнул навстречу повороту судьбы. И мысленно посмеялся над собой. Он уже давно отметил, что судьбоносные решения принимает именно так - не думая. Что, конечно, забавно характеризовало его способность думать.

Глава двадцать шестая

Полицейские устроили засаду в идеально выбранном месте. Все же постоянные тренировки - дело противное, но крайне полезное. Степь в результате они знали отлично. И не боялись ее. А чего бояться, если чуть не каждую ночь приходилось пересекать ее в самых разных направлениях, с грузом и без, конными и пешком, преследуя или отступая под натиском вероятного противника - такого же потного злого полицейского?

Императорская пехота тоже не боялась ночной степи. Да она вообще ничего не боялась! С чего бы? Охотничьи луки кочевников - просто детские забавы против их брони. А больше никого в степи и не водилось.