Не отдавай им меня - Лана Пиратова

Спиной упираюсь в спинку кровати.

Арслан садится рядом. Протягивает ко мне руку и я отшатываюсь.

— Арина, — строго произносит он. — Ты моя! Помнишь об этом?

Мои губы дрожат и я не в силах произнести хоть что-нибудь.

Тогда он просто берет меня на руки и встает.

— Нет! — стучу я ему по плечам. — Пусти! Вы все предатели! Все! Я одна!

Он сильнее сжимает меня, лишая возможности пошевелиться. И выносит в уже открытую дверь.

— Прости, — говорит, усаживая на заднее сидение своей машины.

Я все еще пытаюсь брыкаться ногами и руками. А он достает скотч и обматывает мне сначала запястья, а потом и щиколотки. Кладет на сидение.

— Что ты делаешь, Арслан? — хнычу я. — Развяжи меня!

Он молча садится за руль и заводит машину.

Всю дорогу он молчит и никак не отвечает на мои крики и просьбы.

— Я не хочу к тебе, — говорю, хотя понимаю, что это уже бессмысленно. — Пусти меня.

Мы приезжаем к… кладбищу.

Арслан все также молча открывает дверь и ножом разрезает скотч. Берет меня на руки и несет через ворота.

Я смотрю на могильные кресты и плиты. Разноцветные пластиковые букеты. Пустые стаканы. Тарелки.

По щекам текут тихие слезы.

Мы останавливаемся у одной из могил.

Арслан ставит меня на ноги и удерживает за талию. Разворачивает.

И громкий всхлип вырывается у меня из груди. Теперь я уже реву в голос.

На свежей могиле деревянный крест. На нем фотография моего отца.

Тянусь к нему. Арслан шагает вместе со мной. Не отпускает меня.

Руками хватаюсь за крест.

Не могу сказать ни слова. Все мои эмоции в немом плаче.

Закрываю глаза и прислоняюсь лбом к кресту. Влажное дерево охлаждает горящую кожу.

Сколько так стою, не знаю. Когда отпускаю крест, Арслан опять берет меня на руки. Несет к машине.

— Отвези меня к врачу, — прошу я, когда он пристегивает меня на пассажирском сидении спереди.

— У тебя что-то болит? — хмурясь, спрашивает он.

— К гинекологу.

— Что?! Живот болит?! — кладет ладонь мне на живот.

Я убираю ее.

— Я хочу сделать аборт, — произношу на выдохе и закрываю глаза.

76. Арина

— Здесь есть все необходимое, — Арслан, несмотря на мои просьбы опять привозит меня к себе.

Он говорит это, не глядя на меня.

— Ты лишаешь меня свободы? — спрашиваю я, обнимая себя руками и глядя в пол.

В квартире тепло, но меня пробирает озноб.

— Я лишаю тебя возможности совершить необдуманные поступки. То, что ты хочешь сделать, — за гранью, — он произносит это жестко, бескомпромиссно. — Это дает мне повод задуматься о будущем моего ребенка.

— Нашего, — поправляю я.

— После твоих слов — моего, — обрубает он.

Испуганно смотрю на него. Мотаю головой.

— Ты не сделаешь этого, — шепчу дрожащими губами.

Арслан, наконец, поворачивается ко мне и делает шаг. И еще. Но в этот раз я отступаю назад. Упираюсь в стену.

Арслан подходит совсем близко. Проводит пальцами по моей щеке. Такое знакомое теплое прикосновение.

— Арина, — говорит тихо и, обняв за плечи, прижимает к себе.

Я не отвечаю. Мои руки безвольно висят вдоль тела.

— Ты любишь меня, Арина? — вдруг спрашивает он. Впервые. Он никогда раньше не задавал мне этот вопрос.

Случись это в другое время и при других обстоятельствах, то я ответила бы, не задумываясь. Но сейчас… Я просто молчу, положив голову ему на плечо.

— Я так понимаю, — произносит Арслан, отстраняясь от меня и отступая на шаг, — сейчас говорить смысла нет? Ты ведь все равно мне не поверишь?

Мне хочется плакать, но кажется, что я уже истратила весь запас слез. Глаза сухие. Только ком в горле.

— Тебе лучше побыть без меня пока, — говорит Арслан, глядя на часы. — Мне пора.

— Ты… — смотрю на него. — Ты оставишь меня здесь? Одну?

— Да, здесь, — отвечает он. — Но не одну.

И тут раздается звонок в дверь.

Он уходит, чтобы открыть дверь, и через мгновение я вижу маму. Наконец.

Бросаюсь к ней. Мы обнимаемся. Прижимаю ее к себе сильно-сильно. И вот сейчас чувствую влагу на щеках. Я плачу. Как и мама.

За этими переживаниями не замечаю, как Арслан уходит. Не попрощавшись.

Мы остаемся с мамой одни. Садимся на диван.

— Арин, как ты? — спрашивает мама. — Прости. Меня только сейчас выпустили. Была проверка.

— Все нормально? — тревожно спрашиваю я.

— Да, мои документы будут готовы через неделю. Я опять стану обычным человеком. Правда, под другим именем и фамилией. На бумагах.

— Мам, — опять прижимаюсь к ней.

Кладу голову ей на колени.

— Ты была у папы? — спрашиваю, всхлипывая.

— Да, Арин, была.

— Почему? — резко поднимаюсь и смотрю ей в глаза.

— Он не мог сам это сделать, Арин. Я уверена. Не мог. Думаю, следствие разберется. Там подключился родственник Арслана. Расул, кажется.

— Да, Расул, — вытираю нос.

— Арин, — мама берет мое лицо в свои руки и внимательно смотрит на меня. — Ты ведь не сделала бы это?

Опускаю взгляд.

— Мы еще многого не знаем, Арин. И не стоит спешить с выводами.

— Он привез меня туда, — произношу я ледяным голосом. — Шармат был его приятелем.

— Но и спас он тебя, — мама легко угадывает, о ком речь, даже без имени. — И он отец ребенка. Он тоже вправе решать. Ты не можешь решать одна.

— Ты для этого здесь? — пристально смотрю на нее. — Это он тебя прислал?

— Я — мама твоя, Арин, — она обнимает меня и тянет к себе. — И Арслан тут