Знамя химеры - Алексей Александров

Слова графа приграничья не слишком понравились герцогу Тобаса:

— Империя сейчас слаба как никогда, — с горячностью возразил он, на его обрюзгшем лице блестели капли пота. — В семи королевствах разгорается междоусобная война, гоблины всё ещё осаждают Горное королевство. Большая часть армий Старших Домов заперты в Горном королевстве, перевалы завалены снегом. Даже магам не под силу их освободить.

— У эльфов хватит воинов, чтобы встретить нас! — равнодушно пожал плечами Сердрик, прекрасно понимая, что основная тяжесть новой войны ляжет на орков. — Мы с трудом справились с одним старшим Старшим Домом. Я настаиваю: нам нужно укрепить границы королевства. Война с Империей в нашем положении — просто кровавая авантюра.

— Это слова труса!

— Труса?! Это ты смеешь называть меня трусом?! Пока вы прятали свои задницы в поместьях, приграничье истекало кровью.

Гхан зло выругался и схватился за рукоять меча, граф не остался в долгу. Ещё пара мгновений — и вспыхнет потасовка. Появился соблазн не вмешиваться: за графа я не волновался — он прекрасный мечник, а вот эта жирная свинья успела мне порядком надоесть. С каким удовольствием я бы отправил его к Творцу (да и не только его), но нельзя! Нельзя! Нужно стиснуть зубы и терпеть, умиротворять, притворяться, что прощаю. Сейчас я слаб и нуждаюсь в их помощи, а потом… посмотрим. Многие из присутствующих лишатся если не своих жалких жизней, то своего влияния на жизнь королевства. Существовавшую с начала объединения вольницу пора прекратить. В этом королевстве будет только одна власть, один закон и один правитель.

Но это будет потом, а пока нужно в очередной раз наступить на горло собственной ярости.

— Первый, кто обнажит меч, будет ночевать в тюремных казематах! — моё предостережение вернуло спорщиков к действительности.

— Граф Сердрик оскорбил меня! Я требую…

— Требуете?! — пальцы до боли в суставах вцепились в подлокотники кресла, кажется, дерево слегка затрещало. В это мгновение я как никогда был близок к убийству этого двуличного ублюдка. Ярость, презрение и ненависть сплелись во мне, словно клубок ядовитых змей. У шлюх старого города больше чести, чем у сборища этих продажных тварей.

— Но он оскорбил меня, все слышали! — герцог Тобаса оглядел собравшихся, но поддержки не нашёл. Слова Сердрика были справедливы по отношению ко многим из них, но идти на открытый конфликт они не хотели и поэтому предпочли пропустить оскорбления мимо ушей.

— Думаю, — произнёс я сквозь сжатые зубы, — вы оба немного погорячились. — Самообладание постепенно возвращалось ко мне. — Но ведь кое в чём граф прав: многие из вас слишком долго колебались, прежде чем встать на мою сторону.

— Ваше появление было столь внезапным, мы не сразу поверили, — окончательно стушевался герцог Гхан, остатки его горячности мгновенно испарились.

— За ваше… хм… «ожидание» мы платили кровью! — зло сверкнул глазами Сердрик, но руку с рукояти меча всё же убрал. Он лучше меня понимал, что нельзя сейчас провоцировать сильных и влиятельных герцогов королевства.

— Всё, хватит! — я не удержался и ударил кулаком по столу. Стоящий передо мной кубок подпрыгнул и опрокинулся, его содержимое липкой лужей растеклось по поверхности стола. В зале мгновенно воцарилась тишина. — Вы все свободны, господа, завтра я сам приму решение, — холодно и официально объявил я, показывая, что совет окончен.

Уходили молча, бросая в мою сторону настороженные взгляды. Слишком коротким вышел совет. Что бы ни говорил Глок, мне слишком трудно даётся контроль над собственными эмоциями. Последний из выходящих плотно закрыл за собой дверь, и я остался один.

В старинном камине плясали языки пламени, я подкинул туда ещё немного дров — огонь с жадностью набросился на сухое дерево. Топить камин в королевском дворце не было такой уж необходимостью, маги воздуха не зря ели свой хлеб, но этот старый камин в королевском кабинете был исключением. Мне нравилось смотреть на огонь, и день ото дня слуги исправно растапливали этот камин, спеша исполнить прихоть будущего короля.

Король!

С отвращением стягиваю с себя серебряный обруч короны принца. Проклятая железка успела ужасно надоесть, стоило пару часов её не снимать, и появлялись сильные головные боли.

ХВАТИТ ВОРЧАТЬ, ЛЕКЛИС. ПРИЗНАЙСЯ САМОМУ СЕБЕ: ТЫ ПРОСТО БОИШЬСЯ ВЛАСТИ.

Власть, власть, власть.

Прав был дракон: сомнительное удовольствие быть правителем муравейника.

Интересно, какие цели преследуют сами драконы?

Он создал нас для того, что бы мы сражались друг с другом… Кажется, такими были его слова? А предостережение, полученное от него…

Война на севере,Смута на юге,Мор на западе,Ненависть на востоке.

Получается какой-то глупый стишок. Предположим, с ненавистью всё понятно — это я сам, или мой приход к власти.

Война на севере?

Уж не нашествие ли гоблинов имел в виду дракон? Надо отправить шпионов в Горное королевство, пусть поглядят, что к чему. Можно написать Бальдору письмо с просьбой помочь им.

Нет! Отрицательно покачав головой, решил я. Это гнусность — требовать от друга услуг за спасение его жизни.

А шпионов все же пошлём.

Смута на юге?

Тоже не слишком сложно: Семь королевств, как только ослабла эльфийская узда, с радостью вцепились друг в друга, стремясь оторвать кусок пожирней. Люди, что с них взять.

Мор на западе?

Эпидемия у эльфов? Хм… Хотелось бы надеяться. Это пророчество (если это пророчество) пока не исполнилось.

Убей ворона…

Я задумчиво почесал шрам над глазом.

Непонятно. Вряд ли дракон хотел, чтобы я перестрелял всех птиц в королевстве. Нет. Тут что-то другое, знать бы что именно.

И всё же: почему драконы предложили мне помощь, что такого важного в этом «сердце дракона», если они готовы на всё ради его возвращения? За последние несколько дней я перерыл груду книг, в которых так или иначе упоминались драконы, но не нашёл не то что ответа, а даже упоминания о «сердце». Хотя что мы знаем о драконах, кроме того, что их создал Падший? Ничего. Зачем создал? Когда? Их цели непонятны.

Некоторое время я размышлял.

Ладно, Леклис, у тебя есть более важные дела: надо что-то решать с Империей.

УНИЧТОЖИТЬ! СМЕСТИ С ЛИКА ЗЕМЛИ. СДЕЛАТЬ ТАК, ЧТОБЫ ОТ ЭЛЬФОВ ОСТАЛИСЬ ТОЛЬКО ВОСПОМИНАНИЯ.

В памяти всплыли лица дяди, Ольдена, Торка и многих-многих других, чьи кости остались лежать на том трижды проклятом поле битвы. Отомстить — это мой долг перед мёртвыми.