Отморозок 4 - Андрей Владимирович Поповский

вам не современные мне прошлому желтые газеты, или телеканалы, которые пачками выдавали информацию о любом мало-мальски значимом происшествии в стране, начиная от оплеухи, которую дал наглому школьнику на уроке учитель, и заканчивая пьяной дракой бомжей у пивного ларька. В советские времена подобного рода информация просто не допускалась к выпуску, что создавало у населения благостную картину спокойной жизни. А так помню, включишь с утра РЕН ТВ или НТВ, и на тебя вываливают целый ушат криминальной хроники, так что кажется, что на улицах просто какие-то криминальные войны идут. На самом деле, в моем прошлом мире и времени все было не так уж и ужасно, а в мире Юрки не так уж все и благостно. В целом: и там, и там все вполне нормально, жить можно, если только ты сам не попадёшь под раздачу. Ну, тут уж как кому повезет.

Сегодня мы дружной компанией едем на дачу к Тане. У нее день рождения, точнее сегодня она его отмечает. Сам день рождения был у нее в среду, а отмечать она нас заранее пригласила в субботу, на дачу своих родителей. Туда нас везет Борис, который снова взял отцовскую «волгу». Рядом с ним сидит завитая и накрашенная Вика в красивой белой норковой шубке, а мы с Ванькой сидим сзади. Ваня сегодня тоже нарядный в синем в полоску костюме, белой рубашке и даже при галстуке. Он немного волнуется перед знакомством с родителями Тани, но в целом держится молодцом. Разуваев прикупил для именинницы большой букет алых роз и мягкую игрушку — большого и трогательного плюшевого мишку, немного похожего на него самого. Я предлагал Ваньке помочь с деньгами на подарок, так как знал, что у студентов всегда с финансами не очень, но он решительно отказался, гордо сказав мне, что для Тани он купит подарок сам. Ну, сам, так сам.

Я, одет в фирменные джинсы и джинсовую же рубашку Lee. На ногах у меня вполне приличные «саламандры» на толстой подошве из манки, а поверх одета новая куртка «аляска». В качестве подарка для Тани я везу красивую серебряную брошь, купленную по случаю в комиссионке в Ташкенте.

Борис сначала заехал за Викой в Сокольники, а потом подобрал нас с Ванькой в центре у метро Октябрьская, и уже оттуда рванул по Ленинскому проспекту вниз к Киевскому шоссе. По свободной от машин дороге, мы домчали до развилки на Киевском шоссе всего за полчаса. Боря любит как следует притопить по хорошей дороге, а раз камер для фиксации скорости здесь еще не придумали, и на машине его отца стоят блатные номера, то он совершенно не опасается редких в это время постов ГАИ. Свернув с шоссе, мы проехали еще километров семь накатанной дороге и оказались в дачном поселке с хорошо расчищенными от снега улицами. Борис уверенно вел машину по лабиринту узких улиц, пока не оказался перед большими стальными воротами. За добротным забором из красного кирпича виднелся хороший двухэтажный кирпичный коттедж с большими окнами. Из трубы на крыше дома вился легкий белый дымок. Борис пару раз нажал на клаксон и вскоре нам открыл ворота немного полноватый мужчина среднего роста лет пятидесяти на вид в норковой шапке и накинутой на плечи дубленке. Борис заехал внутрь в большой ухоженный двор, в котором уже стояло три машины: две волги и мерседес и припарковался на свободном месте. Прямо во дворе нас уже ждала одетая в серебристую песцовую шубку Татьяна. Она выглядела сегодня просто божественно. Мы всей толпой вывалились из машины и наперебой стали поздравлять зардевшуюся от радости именинницу.

Когда суматоха, связанная с нашим приездом и поздравлениями чуть улеглась, Таня представила меня и Ваню подошедшему мужчине, который открывал нам ворота. Это оказался ее отец Вадим Станиславович — директор крупного московского завода. Он благожелательно нас принял, и тут же по-дружески, как со старым знакомым, поздоровался с Борисом. Вику он поцеловал в щечку и спросил, как поживают ее родители.

Потом мы все вместе двинулись в дом. Раздевшись и повесив вещи в большой хорошо освещенной прихожей, мы друг за другом вошли в шикарную гостиную, посредине которой стоял длинный уже накрытый стол. У дальней от входа стены, располагался выложенный из дикого камня горящий камин, отблески пламени из которого, наполняли большую комнату теплом и домашним уютом. В углу гостиной довольно широкая лестница. Вверх она вела на второй этаж, а вниз в подвал, в котором, по рассказам Тани, стоит большой бильярдный стол, и оборудовано нечто, вроде небольшого домашнего спортзала. Рядом с лестницей проход на кухню, откуда до нас доносились весьма аппетитные запахи.

За накрытым в гостиной столом уже сидели Славик, снова приехавший раньше нас, и разразившийся приветственными криками при нашем появлении, и две незнакомые нам молодые девушки возраста Тани, наверное, ее подруги. В этот момент к нам с улыбкой подошла женщина лет сорока, в обтягивающем ее слегка полноватую фигуру, черном платье с большим декольте, из которого весьма смело выглядывала грудь минимум четвертого размера. В глубокой ложбинке между двумя аппетитными полушариями, играл яркими лучами массивный рубиновый кулончик, висевший на толстой золотой цепочке. Еще несколько разных золотых цепочек, толстых и не очень, обвивавших белую шею женщины, дополняли картину, а в ее ушах покачивались массивные золотые серьги с рубинами, в цвет с камнем в кулоне. Это была Белла Марковна — мама Тани. Лицо женщины уже слегка подувяло, но все же она была еще весьма привлекательна. На руках у нее было множество золотых колец с камнями и без. Явно семья у Тани весьма зажиточная, тут только на ее маме как бы не с полкило золота висит, не говоря уже о камнях. Белла Марковна поцеловала Вику в щечку, поздоровалась за руку с Борисом, а потом обратила внимание и на нас с Ваней.

— Представь мне своих новых друзей Танюша, — обратилась она к дочери.

— Знакомься мама, это мои друзья Юра и Ваня, они занимаются спортом вместе с Борисом и Викой, у них есть свой спортивный зал в нашем районе. — Вышла вперед Татьяна, которая сняв свою шубку осталась в шикарном бирюзовом платье, выгодно подчеркивающем ее очень женственную фигурку. На шее у именинницы висела красивая золотая цепочка с кулоном украшенным изумрудом в виде капли, а в ушах у нее раскачивались золотые серьги с такими же как на кулоне изумрудами — капельками, но немного поменьше.

— Как интересно, — широко улыбнулась нам Белла Марковна. —