Конан. Пришествие варвара (сборник) - Роберт Говард

Когда черный человек скрылся, Конан спрыгнул со стены, едва не сломав ноги, поднялся и осторожно прошел через арку в соседний двор. Оттуда, прижавшись к стене, он следил, как великан вносит свою сопротивляющуюся пленницу во двор с колодцем. С такого расстояния Конан хорошо разглядел облик черного человека. Действительно, симметрия его черт была безупречна. Под кожей цвета эбенового дерева перекатывались громадные мышцы, и Конан нисколько не сомневался: великан способен голыми руками разорвать на части обычного человека, учитывая и другое мощное оружие – ногти на пальцах рук, длинные и толстые, словно когти хищного зверя. Лицо напоминало маску из черного дерева, в темно-карих глазах мерцало, переливалось золото, и ничего человеческого не было в этом лице, каждая его черточка казалась клеймом зла – глубинного, адского, превосходящего любое человеческое зло. Нет, это существо не было, просто не могло быть человеком, отродье ада, воплощенное богохульство, противоречащее самой жизни; насмешка над естественными законами, глумление над миром.

Великан грубо бросил Санчу на траву. Девушка лежала вниз лицом, плача от ужаса и боли. Черный человек осмотрелся с таким видом, будто его что-то обеспокоило, и вдруг застыл. Его зрачки расширились – он заметил сброшенные с выступов статуэтки. Но колебался он недолго. Наклонился, взял пленницу за шею и ноги, перевернул вниз головой и решительно зашагал к зеленому колодцу.

Конан бесшумно пробежал через арку и, словно ветер смерти, помчался к нему через двор. Великан то ли заслышал, то ли почуял его приближение. Он обернулся к бронзовокожему человеку, темно-карие глаза вспыхнули. Нападение застигло его врасплох. Он даже ослабил на миг жестокую хватку, и Санче удалось вырваться из его рук. Она снова упала на траву, к ней вновь устремились чудовищные когти, но Конан проскользнул под ними и вонзил клинок в низ обнаженного черного живота.

Обливаясь кровью, черный человек рухнул как подкошенный, и в следующее мгновение Санча вцепилась в Конана изо всех сил. Все ее тело содрогалось от рыданий – слишком глубокими потрясениями были для нее как пережитый ужас, так и внезапное избавление.

Конан выругался и стряхнул ее с себя – нашла время лезть с объятиями! Впрочем, его враг уже испустил дух: темно-карие глаза остекленели, мышцы громадного черного тела больше не трепетали в конвульсиях.

– Ах, Конан! – всхлипывала Санча, снова прижавшись к киммерийцу. – Что будет с нами? Кто эти страшилища? О, я поняла: мы с тобой попали в преисподнюю, и эта черная тварь – демон!

– Коли так, преисподней теперь нужен новый демон, – по-волчьи оскалился барахский пират. – Но ты-то как ухитрилась попасть ему в лапы? Я видел, как эти твари уходили к берегу. Они захватили судно?

– Не знаю. – Девушка хотела подолом платья вытереть слезы и лишь теперь вспомнила, что на ней совсем нет одежды. – Я вплавь добралась до берега. Я видела, как ты ушел вслед за Запораво, и отправилась следом за вами. Я наткнулась на Запораво… Это ты его убил?

– А то кто же? – проворчал Конан. – И что было дальше?

– Я заметила среди деревьев какое-то шевеление. – Девушку вновь бросило в дрожь. – Подумала, это ты, звала тебя. А после… увидела эту черную тварь, она сидела на ветке, как обезьяна, и злобно таращилась на меня. Это было как в кошмарном сне! Со мною что-то случилось, я не могла бежать, даже шевельнуться не могла, только кричать… А потом демон спрыгнул и схватил меня. – Девушка еще раз всхлипнула и закрыла лицо ладонями, не в силах вынести даже воспоминаний о пережитом ужасе.

– Ладно, хватит тебе причитать, пора убираться отсюда, – проворчал Конан, взяв Санчу за руку. – Идем, идем, надо еще наших предупредить…

– Почти все матросы спали на берегу, когда я пошла в глубь острова, – вспомнила девушка.

– Что? Спали? – рассердился киммериец. – Проклятье! Разрази меня Кром, если это не пахнет бедой!

– Постой! Ты слышал? – Бледная как полотно девушка обмерла; она казалась воплощением страха.

– Еще бы не слышать, – буркнул Конан. – Это был громкий стон. Жди меня здесь!

Конан снова взобрался по выступам, глянул на луг и в замысловатом пиратском ругательстве излил такую ярость, что Санча даже ахнула. Черные люди возвращались, причем с добычей. Каждый нес человека, а кое-кто даже двух. Конан оказался прав: дорого стоил безмятежный сон вольным морякам. Теперь они, точно тряпичные куклы, висели в руках великанов, и если бы не слабые движения их конечностей, если бы не судороги их тел, киммериец бы решил, что их уже убили. Пираты были без оружия, но не связаны. Черный великан нес охапку мечей в ножнах, точно вязанку хвороста. Время от времени кто-нибудь из пленников испускал слабый крик – так пьяница вскрикивает в дурном сне.

Конан огляделся по сторонам, как волк, попавший в западню. Из двора с колодцем вели три арки. Черные люди уходили отсюда через восточную арку; возможно, через нее они и вернутся. Сам он проник через арку. За западной аркой он прятался, но тогда ему было недосуг выяснять, что находится в том дворе. Он совершенно не представлял себе планировку замка, но требовалось срочно принимать решение.

Конан спрыгнул во двор и в лихорадочной спешке вернул статуэтки на их места, а убитого гиганта подтащил к колодцу и перевалил через нефритовый борт. Тело кануло без звука.

Провожая его взглядом, Конан похолодел – тело съеживалось, уплотнялось, уменьшалось на глазах. Дрожа, он поспешил отвернуться, схватил за руку девушку и увлек ее за собой к южной арке. Санча умоляла объяснить, что происходит.

– Черные твари переловили наших, – ответил он на бегу. – Хоть убей, я не знаю, что предпринять. Мы сейчас просто спрячемся, а там будет видно. Может, они не заглянут в колодец и не догадаются, что мы здесь.

– Но они увидят кровь на траве!

– Надеюсь, не придадут этому значения, – ответил Конан. – Как ни крути, выбирать нам с тобой не приходится. Сделаем, как я уже сказал.

Они очутились в том самом дворе, из которого он следил, как истязали юнгу. Конан быстро втащил девушку по лестнице на верх южной стены и заставил ее опуститься на корточки за ограждением балкона. Плохое это было укрытие, но все же лучше, чем никакого.

Едва они успели спрятаться, как во двор вошли чернокожие люди. У нижней ступеньки лестницы грянул металлический звон, Конан напрягся всем телом и схватился за рукоять меча. Но великаны прошли через юго-западную арку. Послышались глухие удары и стоны – ловцы побросали свою добычу на траву. Санча истерически захихикала, и Конан поспешил зажать ей ладонью рот, прежде чем эти звуки насторожили бы черных тварей.

Спустя некоторое время они услышали топот многих ног по травянистой земле. Когда наступила тишина, Конан привстал и глянул за парапет. Двор опустел, черные люди перебрались в соседний, к колодцу, и теперь сидели на корточках. Очевидно, пятна крови на траве и нефритовом бортике бассейна остались ими незамеченными. Вероятно, пролитая кровь здесь была совершенно в порядке вещей. Не заглядывали эти твари и в колодец. Они увлеклись беседой, в которой движения конечностей и мимика лиц с успехом заменяли речь. Музыкант снова заиграл на золотой флейте, а сородичи обратились в слух, застыв, будто статуи из черного дерева.

Конан взял Санчу за руку и бесшумно двинулся вниз по лестнице, пригибаясь, чтобы над стеной не было видно его голову. Девушка упиралась, в страхе глядя на арку, ведущую во двор с колодцем. Отсюда через арку не было видно ни колодца, ни зловещей компании рядом с ним. У подножия лестницы лежала груда трофейных мечей. Конан и Санча поняли, что это был за звон – великан бросил наземь охапку пиратского оружия.

Конан увлек девушку к юго-западной арке. Они бесшумно пересекли двор и через очередную арку попали в очередной двор. Там в беспорядке – кого где бросили – валялись моряки, в их ушах поблескивали серьги, из приоткрытых ртов текла слюна. То один, то другой ворочался и беспокойно стонал. Конан склонился над ними, а Санча рядом опустилась на колени, наклонилась вперед, опираясь на руки, и испуганно сказала:

– Какой странный запах… Сладкий, почти приторный. Это от них так пахнет?

– На берегу они наелись фруктов, – пояснил Конан. – Я помню, как они пахли. Наверное, их действие сродни черному лотосу – наводит на человека сон. Ха! Клянусь Кромом, они уже просыпаются! Проклятье, у них отобрали оружие. И эти черные демоны вряд ли будут мешкать – вот-вот они явятся сюда и потащат парней к своему адскому колодцу. Не проснувшись толком да без оружия много ли навоюешь?

Он с такой силой сдавил оливковое запястье, что Санча ойкнула от боли.

– Я знаю, как мы поступим! Я отвлеку этих черномазых негодяев, заведу их в другую часть замка и постараюсь там задержать. Ну а ты пока растолкай наших сонь и принеси им оружие. Это наш единственный шанс выбраться отсюда живыми, поняла, крошка? Справишься?