Гиперборейские тайны Руси - Валерий Никитич Демин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рис. 95. Бегство гипербореев. Художник Всеволод Иванов
Расселяясь по просторам Евразии и упорно продвигаясь вперед, гиперборейцы – прапредки будущих индоевропейских народов – обосабливались друг от друга, создавая основу новых этносов. Конфликты были неизбежны, войны тоже. Боевые мамонты (как впоследствии и боевые слоны) составляли несокрушимую ударную силу. Вот эти-то боевые когорты с хоботами могли сохраниться в народной памяти и запечатлеться в доживших до наших дней фольклорных текстах.
Ну и, наконец, то, о чем тоже уже говорилось выше. Змей – древнее тотемное пресмыкающееся и одновременно объект почитания во многих архаичных культурах мира. О тотемных функциях змея свидетельствует, например, упоминавшаяся выше сказка «Кузьма Скоробогатый», где явственно проступают черты двух древних тотемов – змеи и лисицы. Кроме того, в русском народном мировоззрении до самого последнего времени сохранялись еще и реликты древних арийских и доарийских представлений о космическом змееподобном существе (драконе), творце Вселенной. По русским поверьям апокрифического происхождения считалось, что Земля покоится на огнеродном змее, живущем в Огненной реке или в Океан-море. В болгарских апокрифах рисуется еще более подробная картина: змей покоится поверх вола, тот стоит на рыбе, плавающей в море, которую, в свою очередь, держит на себе огромная черепаха (представления о последней, как мы помним, восходят к самым истоками индоарийской древности и смыкаются с божественной личностью Кашьяпы, который в переводе с санскрита как раз и означает «черепаха»).
* * *
В свете всего вышесказанного проливается некоторый свет и на странную привязанность, даже любовь и верность (что называется, до гробовой доски) арийских женщин (и не в последнюю очередь славянских девушек). Лучшее подтверждение тому – архаичная сербская песня из классического сборника Вука Караджича (1787–1864):
Змей от моря пролетал к Дунаю,
Под крылом он нес красну девицу,
Как под правым нес красну девицу,
А под левым – уборы девичьи.
Скоро жажда одолела змея,
Он на землю выпустил – девицу,
В лес зеленый по воду отправил.
Повстречала трех добрых молодцев.
Первый молвил: «Девица красива!»
Другой молвил: «Мы ее расспросим!»
Третий молвил: «Лучше расцелуем!»
Но сказала им красна девица:
«Прочь подите, три добрых молодца,
Я ведь, знайте, дочь царя честного,
А сестрица паши боснийского,
Верна люба огненного змея».
И по ровну полю пролетела,
Будто бы звезда по ясну небу.
В другой эпической сербской песне «Царица Милица и змей с Ястребаца» рассказывается о роковой любви супруги царя Лазаря к огненному монстру, который еженощно прилетал в высокую башню к предмету своего вожделения, превращаясь в прекрасного и страстного любовника:
<…> Дым-огонь пошел от Ястребаца,
От Змаеваца, реки студеной,
И поднялся над Крушевом ровным,<…>
И спустился на высоку башню,
На постель и мягкие подушки;
Скинул Змей одежду огневую
И с царицей лег на те подушки.
Немало аналогичных сюжетов и в болгарском фольклоре, где крылатые и огненные твари выступают в виде самых обыденных и заурядных персонажей:
По воду Рада ходила,
А был колодец змеиный,
Змеиный колодец, заклятый,
Пошла она и воротилась.
Навстречу идут два змея,
Огняника два навстречу.
Старший прошел мимо Рады,
Младший остановился
И напился из корчаги.
И говорит он Раде:
«Рада, милая Рада,
Ко мне, что ни вечер приходишь,
Всегда мне цветы приносишь,
А нынче ты без цветочков».
Ответствует Рада змею:
«Змей же ты, змей-огняник,
Пусти меня, дай дорогу,
Дай мне пройти поскорее.
Матушка захврала,
Терпит она от хвори,
Но дважды терпит от жажды».
Змей говорит Раде:
«Рада, красная дева,
Обманывай, Рада, другого,
А змея ты не обманешь:
Змей летает высоко
И видит вокруг широко.
Летел я над вашим домом,
В углу твоя мать сидела,
Сидела и колдовала.
Ведь мать твоя – колдунья,
Колдунья и волховница.
Покуда она колдует,
Я унесу тебя, Рада!»
Едва это змей промолвил,
Взял он Раду и поднял,
Поднял высоко в небо,
До самых скал высоченных,
До каменных скал ее поднял,
В широкие пещеры.
Согласно южнославянской традиции, в результате любви крылатых змеев (драконов) и земных женщин рождались отважные богатыри – юнаки. Известна и обратная «схема»: любовная страсть к земным юношам охватывала змееподобных существ женского рода (в просторечии – змеих). В целом же история странного симбиоза человека (в особенности девушек и женщин) с драконами (змеями) уходит своими корнями в седую старину. Сюжеты, аналогичные вышеприведенным, мы находим уже у древних хеттов (индоевропейцев по своей этнолингвистической принадлежности). В дошедших до нас мифах прослеживается и мотив змееборчества, о котором подробно речь пойдет в следующей главе. В хеттских мифах главными действующими лицами «драконьего действа» оказываются Змей Иллуянка, Бог Грозы и Богиня Войны:
«Змей победил бога Грозы и взял у него сердце и глаза. И бог Грозы потерял свой образ. Тогда бог Грозы взял себе в жены дочь смертного человека – Бедного. И она родила от него сына. Сын вырос и взял себе в жены дочь Змея.
Бог Грозы сыну наказывает: “Когда в дом к жене своей пойдешь, попроси сердце и глаза”. Когда тот пошел к ним, он у них сердце попросил, и они ему дали. Потом он у них глаза попросил, и они ему дали. И сердце и глаза он отдал богу Грозы, отцу своему. И бог Грозы сердце и глаза свои назад получил.
Когда он вернул себе свой прежний образ, он пошел к морю для битвы. И бог Грозы Змею дал бой. И он начал побеждать Змея, а со
