Баллантайн - Уилбур Смит

– Адамс предоставит вам более подробную информацию и снабдит всем, что может понадобиться в пути. Сегодня вечером вы можете сесть на пароход Кука, и во вторник в полдень будете в Асуане. Далее вам придется продолжить путь самостоятельно. Как далеко оттуда до Хартума, Баллантайн? Вы уже не раз проделывали столь опасное путешествие.

– Это зависит от условий в пустыне Матерь Камней. Если колодцы еще сохранились, сэр, – сухо ответил Пенрод, – я могу сократить извилистый путь вдоль реки и достичь Хартума через двадцать один день. В противном случае путешествие может растянуться на двадцать шесть дней.

Беринг молча кивнул.

– Постарайтесь уложиться за двадцать дней, а не за двадцать шесть. Сделайте все возможное. – С этими словами консул отпустил его, даже не пожав на прощание руку. Не успел Пенрод дойти до двери, как тот уже полностью погрузился в свои депеши. Берингу было совершенно безразлично, нравится он людям или нет. Главное, чтобы они хорошо делали свою работу.

Полковник Сэм Адамс рад был снова увидеть Пенрода. Сейчас он передвигался с помощью только одной палки.

– Хирург-костоправ говорит, что к Рождеству я снова смогу играть в поло. – При этом он даже словом не обмолвился о долгом и мучительном путешествии с поля боя под Эль-Обейдом. Все, что можно было сказать по этому поводу, давно сказано. И тем не менее Адамс с нескрываемым восхищением смотрел на бронзовый крест на груди Пенрода.

Капитан быстро составил зашифрованную телеграмму офицеру-разведчику, который находился в авангарде отряда, направлявшегося к месту сбора в Вади-Халфе, что в восьмистах милях вверх по Нилу. Адъютант Адамса отнес ее телеграфисту на первый этаж и вскоре вернулся с подтверждением, что телеграмма отправлена и получена адресатом. После этого майор Адамс пригласил Пенрода отобедать в отеле Шепарда, но тот деликатно отказался, сославшись на срочные дела. Он ушел сразу, как получил все необходимые для путешествия бумаги. Конюх держал его боевого коня у ворот, и через полчаса быстрой езды по берегу реки он уже был в клубе Гезира.

Леди Агата ждала его на «Женской веранде». Она была младшей дочерью герцога и в свои двадцать лет имела ежегодный доход в размере двадцати тысяч, а ее крестным отцом являлся виконт Уолсли – главнокомандующий британской армии в Египте. Помимо всего прочего, она была весьма симпатичной блондинкой, изящной и в высшей степени утонченной особой, но в то же время несносным существом для любого претендента на ее руку.

– Я бы предпочел иметь дело с какой-нибудь трипперной француженкой, нежели с леди Агатой, – услышал Пенрод сальную шутку в баре отеля Шепарда и не знал, как реагировать на эти слова – рассмеяться в ответ или вызвать шутника во двор для выяснения отношений. В конце концов он просто угостил его выпивкой.

– Вы опоздали, Пенрод, – сказала она, покачиваясь в кресле-качалке и недовольно хмуря брови, когда он поднимался из сада вверх по ступенькам. Капитан поцеловал ей руку и посмотрел на большие настенные часы, висевшие над входом в столовую. Она перехватила его взгляд. – Иногда десять минут кажутся вечностью.

– К сожалению, дела, моя дорогая. Интересы королевы и государства.

– Какая жуткая тоска. Дайте мне бокал шампанского.

Пенрод поднял голову, и в тот же миг, как джинн из волшебной лампы, откуда-то появился слуга в длинном белом одеянии – галабийя – и феске с кисточкой.

Агата пригубила шампанское.

– В эту субботу Грейс Эверингтон выходит замуж.

– Так неожиданно?

– Ничего неожиданного, как раз вовремя. Пока все еще не слишком заметно.

– Надеюсь, она с радостью ожидает этого момента.

– Нет, сказала мне, что очень недовольна, но отец просто озверел и требует непременно пройти через это. Честь семьи. Разумеется, торжество готовится втайне, без лишнего шума, но мне удалось получить для тебя приглашение, так что сможешь меня сопровождать. Полагаю, будет чрезвычайно любопытно понаблюдать, как она станет его дурачить и изворачиваться.

– Мне очень жаль, но, боюсь, к этому времени я буду очень далеко.

Агата мгновенно выпрямилась в кресле, как стальная пружина.

– О Господи! Нет! Только не сейчас. Не так быстро.

Пенрод пожал плечами:

– Мне не оставили выбора.

– Когда же ты должен уехать?

– Через три часа.

– И куда они посылают тебя на этот раз?

– Вы и сами хорошо знаете, куда именно.

– Ты не можешь уехать, Пен. Завтра вечером в австрийском посольстве большой прием, и по этому случаю я приготовила новое платье.

Пенрод снова пожал плечами.

– И когда же ты вернешься?

– Это известно только здешним ветрам.

– Три часа, – тихо сказала она и поднялась с кресла. Это движение привлекло к себе внимание всех слуг, находившихся на веранде. – Идите! – скомандовала Агата.

– Обед? – удивился он.

– Вовсе нет. – Она направилась в апартаменты, которые ее семейство постоянно снимало в отеле Шепарда, и Пенрод послушно пошел следом. Когда дверь номера закрылась за ними, она бросилась к нему на шею, как кошка на клубок с шерстью, – игриво, грациозно и искренно. Он легко подхватил ее на руки и понес в спальню.

– Живо! – приказала она. – Но не слишком быстро.

– Я офицер ее величества, а приказ есть приказ.

…Леди Агата, соблазнительно растянувшись на постели, словно приглашая полюбоваться собой, молча наблюдала, как он одевается. – Ты все равно не найдешь ничего лучше этого, Пенрод Баллантайн, – игриво улыбнулась она, приподнимая упругие груди – белоснежные и несоразмерно большие по сравнению с осиной девичьей талией – и сжала пальцами соски, отчего он застыл на мгновение, наблюдая за ней. – Видишь? Они действительно тебе нравятся. Когда ты на мне женишься?

– О! Неужели мы не можем обсудить этот вопрос чуть позже?

– Ты невыносимое чудовище… – Она соблазняюще теребила кудряшки внизу живота. – Мне погладить себя в этом месте? Арабские девушки так делают.

– Ваша осведомленность в таких вещах, несомненно, превосходит мои скромные познания.

– Я слышала, тебе нравятся арабские девушки.

– Иногда вы просто обворожительны, леди Агата, но порой такой не кажетесь. То