Уроки любви - Виктория Тория

— Склонна винить истеричность барона.

— А Вы, Петра-Нов? Как считаете?

— А моя работа подозревать всех. Барона в том, что врет. Заговорщиков, что это их рук дело.

— Ты же вроде… — Вот и вернулись к вопросу: «А кто ты сейчас, Артимий?»

— Я все еще глава отдела по прорывам. Но теперь мой отдел как независимое ведомство, тайная канцелярия с сегодняшнего дня упразднена. Внутренние расследования предоставлены полиции, внешние международной безопасности. Да, это новый отдел.

— Мы предполагаем, что малышка Нотерм станет во главе подразделения.

— Не слишком ли она молода? — На языке крутился вопрос: «А вы уверены, что она не из числа предателей?»

— Молодость не помеха для Петра-Новых, так почему же должна мешать девочке?

Разумно. Стоит ли озвучивать подозрения? Не хотелось бы выглядеть параноиком или завистницей. Все-таки юное прекрасное создание, рядом со мной как бабочка возле моли.

— Вы правы. — Лучше промолчу. Без доказательств я параноик и завистница. Стоит признаться, что это все же недалеко от правды. Девочка красивая, я не очень. Избалованная как семьей, так и противоположным полом. Хорошо одета, самоуверенная, как кукла или принцесса из сказок. — А что считает сама маркиза? Она готова к такой ответственности?

— Мы заручились ее согласием еще до того, как приступили к переменам.

Когда только успели. Как же быстро все меняется. Не успеваешь привыкнуть к отделу прорывов, а уже нет тайной канцелярии.

Мысль зацепилась за лишнее. И странное. Почему все перемены не обсуждались с советом? И снова молчать. Во враги принцессы быть записанной тоже нет желания.

— Маркиз, возвращаясь к вопросу памяти. Моей памяти. Почему нет?

— Я же сказал Вам, герцогиня. Акценты у брата. — Недоволен. Значит, не просто акценты. Значит, там сильное смещение дара семьи. А что тогда у самого маркиза? Что я о нем помню? Кроме красивый и любовник принцессы? Он маг. Какой маг? Светлый? Будь проклята бездна и моя теперешняя бездарность. Раньше я бы только посмотрела на него и половина информации уже передо мной. Не спрашивать же Арта, кто принц и что принц. Ох, не принц, маркиз. Опять забываю.

— Арт, ты можешь нам организовать прямо сейчас хорошего менталиста?

— Это так срочно?

— Не люблю откладывать проблемы на завтра. — Намек мой поняли. Не вопрос. Проблема. Мы улыбнулись друг другу, а Арт поднялся, отставляя свой бокал на столик.

— Дай мне половинник[72]. Я все организую.

Молчать в компании маркиза оказалось не так сложно, когда мы вдвоем и каждый занят своим коньяком. Кофе был давно выпит. А новый готовить я не собиралась. Как и будить горничную.

Но что мои надежды богам и правящим мира сего? Допив очередную порцию алкоголя, будущий принц еще раз обновил наши бокалы. Звякнуло стекло, бутылка вернулась на столик, а Эвадо перешел к привычному — к уничтожению моей нервной системы.

— Значит, Пера-Нов. Вижу, вкус у Вас весьма специфичен, леди Ива-Нова. — Мог бы помолчать еще немного. Но это был бы уже не Марсен, а какой-то чужой сиятельный. — Предпочитаете мужчин моложе?

— Знаете, не будь Вы братом Сильвия и женихом принцессы, я бы посчитала, что Вы завидуете.

— Возможно, — он ухмыльнулся, рассматривая меня через стекло и жидкость, — в нашем возрасте совращение юных сознаний очень бодрит.

Юных? В нашем возрасте? Кашлянула.

— Вы совсем не знаете брата. Но о бодрости спорить не буду.

— Хотя бы в чем-то Вы согласны со мной. Польщен.

— Не согласна. Не спорю. Опыта нет, чтобы утверждать что-либо в Вашей области.

— Все-таки отрицаете.

— То, что у меня было с Сильвием, я Вам сказала — не отрицаю и не собираюсь. И даже сейчас дам возможность заняться родственным вуайеризмом. Но Артимия оставьте в покое. Его родители были мне долгое время самыми близкими друзьями. И сейчас. Боги с Вами, эти люди мне дороги. Суть размолвки и саму ситуацию тоже сможете увидеть. Никаких тайн, смиритесь и не ищите подвоха.

Я все же допила коньяк и с грохотом поставила стакан на стол. Перевернув тот в знак «хватит». Сознание от усталости и голода под действием алкоголя туманилось. А тело наконец-то расслабилось.

— Почему Вы не внесли правки в список на инспекцию по светлому дару?

— Все-таки не выдержали. Хорошо. Вы слишком хотели этих правок. Так, что…

— Ваш отец никогда не сомневался в своем отцовстве? Если что, я могу подтвердить, что мерзкий характер есть у обоих братьев. А третий такой же? Или еще хуже?

— Вы пьяны, Анрика.

— И что?

— И ничего, были бы трезвой, поняли, какую глупость сказали. А так…

— А так — мне можно. Я пьяна. Надо бы еще что-то сказать. Дайте-ка подумаю…

— Анрика, прекратите.

Прекращать не хотелось. Но никак не могла придумать, что бы еще сболтнуть такого, чтобы потом можно было сказать: «А это не я, это все коньяк». О, придумала.

— Так почему Вы меня так невзлюбили?

— Невзлюбил? Герцогиня, не будь Вы здесь, я бы подумал, что вопрос задает кто-то из девиц Силя.

— Что за?..

— Вы взрослая женщина, не ломайте комедию. — Даже от пьяной от меня чего-то ждут. Как же надоело. Смертельно надоело соответствовать. Рика, Вы дочь герцога, Рика, Вы леди, Вы профессор, Рика… Надоело!

Дверь скрипнула. Вернулся Арт. Парень был молчалив и сосредоточен. С собой привел невысокого щуплого мужичка в сером костюме и значком мага пятой категории. Низший чин. Штрафник или эмигрант? И тех, и других брали только на самые низкие должности, требуя от них высоких показателей. Наши споры и оскорбления со старшим Марсеном сразу же были отброшены и забыты до лучших (или худших) времен.

Еще спустя несколько наперстков моя память за последние пять лет была помещена в пять разных накопителей.

— Отформатируйте, — приказал Эвадо. — Пускай останется только то, что касается моего брата.

— Последний год советую не форматировать. — Его взгляд задержался на мне, мужчина обдумывал нечто, что так и осталось для меня загадкой.

— Хорошо. Анрика, я благодарен.

Кивнула. Сама же смотрела на Артимия. Уж очень он странным мне показался, после того как вернулся.

Дождавшись обработанных сюров[73], Сиятельынй удалился. Время перешагнула за полночь. Менталист нас тоже покинул.

— Еще есть? — кивнул Арт на пустую бутылку.

— Нет. Не ожидала попойки.

— Плохо. Я бы выпил.

— И зачем ты накинулся на маркиза? Ты же узнал его.

— Без предисловий, Ани? Не был готов к таким нежностям. Ты, он, рука в руке.

— Боги, это мог быть кто угодно, Арт.

— И от этого сцена стала бы менее интимной? И ты время видела? А еще вы не открывали. Что я должен был думать?