Мудрость веков - Людмила Шапошникова

Живая Этика, Учение, открывшее нам энергетическое мировоззрение, говорит о высших Мирах, Тонком и Огненном, под влиянием которых находятся многие явления на Земле и элементы которых входят и в нашу Культуру. Новый период существования Земли, наступающий с очередным эволюционным витком, еще более усилит нашу связь с «иной, духовной действительностью».

Николай Константинович, обращая внимание на это обстоятельство, цитирует один из параграфов Живой Этики: «Не забудем, что каждое мгновение должно принадлежать Новому Миру. Мир Мысленный составляет живую связь между Тонким и Огненным, он входит как ближайший двигатель Мира Огненного. Мысль не существует без Огня, и Огонь превращается в творящую мысль»[475]. Эта ступень творящей мысли и есть один из этапов Космической эволюции человечества, к которой нас готовит лишь Культура как форма существования духа на нашей Планете. Иного пути в Космическую эволюцию нет. Те, кто не в состоянии идти по этому нелегкому и сложному пути, выпадают из эволюционного коридора, предназначенного нашей Планете. Их подхватит спираль инволюции, бросит вниз и вновь заставит подниматься путем страдальческим и мученическим. Великие законы Космоса неумолимы, а энергетические процессы, идущие в нем, необратимы.

«Немногие понимают, что Культура как таковая по-прежнему гнездится только на некоторых вершинах и что пути к этим замкам восхождения человеческого духа по-прежнему необыкновенно трудны и, кто знает, может быть, даже еще труднее, нежели в некоторые бывшие эпохи»[476]. Земная материя, в какой бы форме она ни пребывала, своей энергетикой сопротивляется этому восхождению, не желая выходить из комфортного состояния инерции, всячески мешая тому процессу собственного утончения, к которому стремится динамичный и бессмертный дух. Этот дух есть «материя» Культуры, и поэтому она, в отличие от иных земных явлений, вечна, несмотря даже на то, что ее материальные формы-выражения могут разрушиться и погибнуть. Но не материя формы держит дух, а нетленный и неразрушимый дух держит эту материю и обеспечивает ей потом возможность нового возрождения.

«Никакой меч не может расстроить истинное наследие Культуры. Человеческий ум может временно уклоняться от первичных источников, но в сужденный час вновь обратится к ним с обновленною мощью духа»[477]. И еще: «Где зародилась Культура, там ее уже нельзя умертвить. Можно убить цивилизацию. Но Культура как истинная духовная ценность бессмертна»[478].

В своих философско-художественных очерках Николай Константинович выработал совершенно новую концепцию Культуры, пронизанную идеями Живой Этики и имеющую практическое эволюционное значение. Среди различных достижений XX века эта реальная концепция, связанная с проблемами Космической эволюции, была одним из важнейших его нахождений. И когда мы осмыслим ее, поймем ее особенности и суть, то разница между нею и цивилизацией станет еще резче, а смешение этих понятий — недопустимей.

«Именно Культура, — писал Рерих, — есть сознательное познавание, духовная утонченность и убедительность. Между тем как условные формы цивилизации вполне зависят даже от проходящей моды. Культура, возникнув и утвердившись, уже неистребима. Могут быть различные степени и методы ее выявления, но в существе своем она незыблема и прежде всего живет в сердце человеческом. Случайная фраза рассудка может удовлетвориться и механической цивилизацией, тогда как просветленное сознание может дышать лишь в Культуре. Казалось бы, уже давно сказано, что Культура есть то прибежище, где дух человеческий находит пути к религии и ко всему просветительному и прекрасному»[479].

Итак, опустимся теперь с высот духа в материю человеческой жизни, сойдем с Башен Культуры в долину цивилизации, чтобы еще раз осознать, сколь велика разница между этими двумя понятиями. Цивилизация, как утверждают Учителя, есть обустройство жизни, связанное с тем рукотворчеством, которое является главной формой деятельности материи в нашем плотном мире. В течение истории человечества возникали и складывались различные типы цивилизаций. Их характер определялся в первую очередь уровнем взаимодействия с Культурой. Ибо сама цивилизация возникает на энергетическом поле Культуры. Процесс этот еще не изучен, так же как еще не осмыслен характер самой Культуры. Можно только сказать, что во многих случаях ранние цивилизации, самые древние из них, создавались и развивались вместе с Культурой и активно взаимодействовали с этой Культурой. Особенности этого взаимодействия определяли уровень дифференциации Культуры и цивилизации, степень их взаимопроникновения и весомость доминанты каждой из этих категорий. На ранних этапах цивилизация являлась как бы оправой драгоценного камня Культуры, и соответствие этой оправы самому камню или степень их гармонии определяли качество того или иного этапа человеческой истории, его духовность и культурность. Иногда оправа изнашивалась, разрушалась в силу разных обстоятельств, и тогда сам камень отдавался во власть стихий, часто низких. Иногда цивилизация в большей или меньшей степени отдалялась от Культуры или приближалась к ней, но никогда на протяжении последних двух тысячелетий, да и ранее, не существовала отдельно от нее. Полный отход цивилизации от Культуры является особенностью лишь XX века, века, стоящего на пороге новых эволюционных изменений в жизни Планеты. Представляя, в отличие от Культуры, смертную преходящую материю человеческой жизни, цивилизации приходили и уходили, возникали и разрушались, в то время как вечный дух Культуры, носителем которой являлось человечество в целом, оставался, проходя свои циклы развития через многие поколения, укрепляя их дух и расширяя энергетические возможности их дальнейшей эволюции.

Большинство современных философов и культурологов вне зависимости от того, отделяли ли они Культуру от цивилизации или нет, писали в основном о цивилизации XX века и ее особенностях. Наиболее значительными в этом отношении являются исследования и выводы Н.А.Бердяева. «Цивилизация в противоположность Культуре, — писал он, — не религиозна уже по своей основе, в ней побеждает разум „просвещения“, но разум этот уже не отвлеченный, а прагматический разум. Цивилизация в противоположность Культуре не символична, не иерархична, не органична. Она хочет не символических, а „реалистических“ достижений жизни, хочет самой реальной жизни, а не подобий и знаков, не символов иных миров»[480]. И еще: «Цивилизация есть подмена целей жизни средствами жизни, орудиями жизни. Цели жизни меркнут, закрываются. Сознание людей цивилизации направлено исключительно на средства жизни, на технику жизни… Соотношение между целями и средствами жизни перемешивается и извращается»[481].

В этих двух фрагментах Бердяев дает реальную ситуацию, сложившуюся в условиях современной цивилизации.

Рерих в своих очерках все время обращает наше внимание на то, что во взаимодействии Культуры и цивилизации приоритет должен принадлежать Культуре, что избавит цивилизацию от многих искажений, ей свойственных. «Будем помнить завет Света, — пишет он, — что прежде всего самое важное для нас будет дух и творчество, затем идет здоровье и лишь на третьем месте — богатство»[482].

Проблема взаимодействия Культуры и цивилизации столь же сложна и многообразна, как и принципиальные моменты взаимодействия духа и материи, в которых целостность и синтез чередуются с разделением и дифференциацией.

Изначальный, древнейший период человеческой истории дает нам свидетельства о том, что между Культурой и цивилизацией не существовало такого резкого разделения, которое возникло впоследствии. По всей видимости, это была единая и цельная самоорганизующаяся система духа и материи человеческой деятельности, так называемый первоначальный синтез. Мифология различных народов довольно ярко отразила это явление. Этнографический материал также подтверждает его. Род, например, был категорией первоначальной цивилизации, но существование его было немыслимо без родового божества. Орудия производства, включая и оружие, освящались на родовых и племенных алтарях. Первобытная космогония была тесно связана с ориентацией в Пространстве и Времени. Огонь был священен не только в святилище, но и в домашнем очаге, на котором готовили пищу.

Священные рощи, священные реки, священные горы были связаны с экологией местности, где жили люди, поклонявшиеся им. На них распространялись определенные табу, мудро и строго регулировавшие необходимое экологическое равновесие огромных территорий. Включение самой природы в цельную систему «Культура — цивилизация» было одним из характерных и важнейших особенностей самой системы. Это единение с природой, умение жить в ритме с ней, было тем важнейшим средством первоначального синтеза, который делал подчас столь неразличимыми элементы Культуры и цивилизации. Дифференциация этих двух категорий началась с исключения природы и природных явлений из самой системы, с отделения человека от природы, иначе говоря, от реалий самой Планеты. «Начало» это было достаточно длительным и продолжалось, видимо, не одно тысячелетие. Пока очень трудно сказать, что послужило побудительным или причинным моментом к возникновению иного отношения к природе. Но фактом остается то обстоятельство, что разрыв связей с природой, а также забвение природы самого человека облегчило возникновение и становление «техногенной цивилизации» и привело к грубым экологическим нарушениям, поставившим уже в XX веке нашу Планету на грань катастрофы. На протяжении человеческой истории формы взаимодействия Культуры и цивилизации, а иногда и переход одного в другое или, вернее, изменение пропорций одного и другого в жизни определенных обществ были самыми разнообразными. Но основная тенденция в развитии этого взаимодействия состояла во все более усиливающемся расхождении этих понятий и углублении различий между ними на Западе, в значительной мере, и в меньшей — на Востоке.