Пламя одержимости - Майк Омер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не поэтому? Тогда почему же я в растрепанных чувствах, как вы изволили выразиться?
– Потому что довольно давно не имели возможности нормально выспаться, – как ни в чем не бывало ответила Зои. – И потому что после завтрака так ничего и не ели. И потому что промокли и замерзли.
Эбби стиснула челюсти. Было что-то бесящее в том, что где-то в самой глубине души она понимала: Зои в общем и целом права.
– Ладно, – бросила Маллен, стаскивая с себя мокрые, перепачканные грязью штаны. – Давайте посмотрим, подойдут ли мне ваши брюки.
Брюки вполне подошли, хоть и сидели малость туговато. Вообще-то в расчете на Зои это были брюки длиной до щиколоток, а значит, на Эбби должны были сесть на всю длину. Тем не менее результат вполне удовлетворил. Изучив себя в зеркале, она даже удивилась, насколько довольна тем, как выглядит в заимствованной одежде.
Подойдя к раковине, Эбби умылась. Руки ополоснула лишь чисто символически, после чего демонстративно выключила воду, переборов желание с силой оттирать их. Медленно выдохнув, постаралась взять себя в руки.
– Ну что ж, пойдем посмотрим, сможет ли Роуз с нами пообщаться.
Глава 44
Четверг, 13 мая 2008 года
– В каком это смысле ушла?! – Моисей с нарастающей яростью уставился на Анну.
Они находились в его кабинете в филиале церкви, расположенном в Сент-Джордже. Теперь у них было уже четыре отделения, и они проводили семинары в шести различных штатах. До этого момента день у него складывался просто-таки замечательно – он изучал варианты покупки недвижимости для их очередного филиала. Подумывал о Монтане. А потом в кабинет к нему вдруг заявилась Анна с такой вот потрясающей новостью.
– Анджела сказала, что церковь Братства Лилии отнимает у нее слишком много времени, – объяснила Анна. – И что она соскучилась по своим родителям. Просила меня передать тебе, что…
– Я вроде предельно ясно дал понять, что если имеются какие-то указания на то, что кто-то собрался уходить, ты сразу посылаешь его ко мне для беседы!
В груди у него вновь накапливалось напряжение. Моисей всегда был напряжен, всегда испытывал стресс. Даже теперь, со всеми этими достижениями его церкви, со всеми этими постоянными разъездами… Даже сейчас, зная, что никто больше не свяжет его с Моисеем Уилкоксом, что Бог хранит его, он не испытывал чувства окончательной завершенности. Как будто чего-то не хватало. Даже небольших пожаров, которые он время от времени устраивал, было уже недостаточно, чтобы подарить покой.
Моисей крепко сжал подлокотники своего кресла, глядя на Анну, стоявшую по другую сторону письменного стола.
– Да, я помню твою просьбу, – нетерпеливо отозвалась она. – Но в данном случае я не видела в этом особого смысла. Ты был занят, и не похоже, чтобы это была такая уж большая потеря. Анджела – девушка ленивая и довольно бестолковая. И у нее нет никаких средств, чтобы внести свой вклад в наше дело…
– Это я решаю, вносит ли кто-то свой вклад или не вносит! – гаркнул Моисей.
Да, все соответствовало действительности – толку от этой девицы было немного. Изначально у нее имелись кое-какие сбережения, но она уже пожертвовала их церкви. И все-таки…
Анджеле было едва за двадцать, и всякий раз, когда Моисей заговаривал с ней, она казалась очень увлеченной делами церкви – широко раскрыв свои большие глаза и приоткрыв губы, жадно впитывала каждое его слово…
– Она уже ушла?
– Анджела на улице, ждет машину, – холодно ответила Анна.
Ее тон привел его в ярость.
– Скажи ей, чтобы немедленно пришла ко мне!
– Я уже сказала ей, что ты занят. И не буду догонять ее. Анджела мне нагрубила. Она уже ушла, вот и всё.
Моисей двинулся, даже не успев этого осознать, и схватил Анну за руку.
– Эй! – возмущенно воскликнула она.
Он крепко сжал пальцы, а затем, не раздумывая, достал зажигалку. Моисей уже много раз представлял себе, как сделает это, хотя вообще-то никогда не думал, что способен действовать, повинуясь сиюминутному побуждению. Но сейчас он понимал, что это не просто секундная прихоть. То, что им двигало, было гораздо сильней простого земного желания. Это была Божья воля.
Моисей щелкнул зажигалкой, над которой заплясало мерцающее пламя. И поднес его к запястью Анны.
Она вскрикнула, но он едва ли это услышал. Прилив эйфории был настолько всепоглощающим, что у него чуть не перехватило дыхание. На несколько секунд Моисей совершенно забыл, где находится и что делает. Существовали только пламя и боль этой женщины.
Анна выгибалась и извивалась, но он не отпускал ее. Кричала, хныкала, умоляла…
Наконец Моисей щелкнул крышечкой зажигалки и отпустил ее, тяжело дыша. Лицо у Анны было залито слезами.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – ухитрился буркнуть он.
– Я… Я… – На лице у Анны что-то промелькнуло.
– Ну? – прорычал Моисей.
– Я… прости, Отец! В следующий раз я сделаю так, как ты сказал.
– Хорошо. – Его всего трясло. Он ощутил, как плоть под ширинкой напряглась. У Бога по-прежнему оставалась для него еще одна задача.
– Анджела все еще у входа, насколько я понимаю?
– Д-да…
– Тогда выйди на улицу и пришли ее сюда, – приказал Моисей. – Прямо сейчас.
Глава 45
Эбби быстро вошла в комнату с белыми стенами, Зои – за ней. Роуз Олсон лежала на больничной кровати – сложной конструкции со множеством регулировок; вверх по ее руке тянулась трубка для переливания крови. Белый флуоресцентный свет резко высвечивал синяки и царапины на бледной коже. Глаза ее отсутствующе смотрели в потолок, и она едва сдвинулась с места, когда Эбби приблизилась к ней.
– Здравствуйте, Роуз, – мягко произнесла Маллен. – Как вы себя чувствуете?
– Они меня не отпускают, – натянуто проговорила та. – И не дают мне телефон. Даже с Гретхен не разрешают поговорить.
Присев на ближайший табурет, Эбби тронула Роуз за руку.
– Мне очень жаль. Гретхен не так повезло, как вам.
– Ох… – Роуз сглотнула, на глаза у нее навернулись слезы. Через несколько секунд она произнесла: – Мне нужен телефон. Мне нужно позвонить в нашу церковь и сказать им.
– Я уверена, что местная полиция сейчас как раз этим занимается, – сказала Эбби.
– Нет, мне самой нужно это им сообщить! Они должны услышать это от меня. И… и мне нужно будет съездить туда. Поговорить с нашим проповедником. Он должен знать, что произошло.
Даже несмотря на все
