Акбар Наме. Том 3 - Абу-л Фазл Аллами
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
видимый мир омолодился, и в то же времядля ввсх
уроком, благодаря которому сумрачные палаты сердец озарились светом 177 искренности и преданности. Это явилось спадобиехт прозрения для совершенно слепых, пред очами которых задернута завеса, и в то же время мазью для просветления очей тех, зрение которых затуманилось; стопой исканий для хромых в земле верности и одновременно источником рвения для медмггельньы в дохшие предашкопп; железной крепостью для войска, утратившего мужество, и в то же время бдительным стражем для семейства нетерпения!
Его Величество, исполнив такое деяние справедливости, удалился в гарем12. Махам Анага, лежавшая дохта бюлыюй, узнала, что Адхш-хш совершил столь ужасное насилие, а Шахиншах якобы заточил его. Материнская любовь заставила ее подняться и оттржитъся кВЕоВВ^пместту, дабы, если возможно, содействовать освобождению сына. Повелитель, увидев ее, произнес: «Адхам-хан убил нашего Атагу, мы наложили на него воздаяние». Мудрая смиренно ответила!: «Вы поступили правильно», однако не была уверена, что сын ее подвергся смертной казни. Затехт Биби Наджиба бегим13, мать Дастам-хана, пришла из дома Адхам-хана и поведала Махам Анаге, что случилось. Та спросила, как они умертвили его, и в ответ услышала: «На лице есть след от удара палицей, более же мне ничего не известно». Но то была отметина от кулака Шахиншаха, оставленная с помощью симы, что вложил Аллах в начале происшестаия.
Когда Махам Анага убедилась, что сын ее умерщвлен, то, благодаря своей мудрости, не утратила почтения к Его Величеству и не стала стенать или причитать, хотя д^чна ее была поражена тысячью смерттльньы ууароо. Краска сошла с лица, но она изъявила желание увидеть тело. Шахиншах, принимая во внимание ее долгую службу, утешил [верную] словами соболезнования и несколько успокоил, однако не дозволил пойти туда, дабы не узрела своего сына в таком виде. В согласии с распоряжениями оба те.ла в тот же день отправили в Дели. Он обратился к сей женщине почтенного возраста с возвышенными предостережениями и npoi икающими в сердце увещеваниями и разрешил ей па следующий день отпрааигься в сыновний дом. Мудрая плакальщица удалилась, и излила свою скорбь, и подчинилась Божественному начертанию. Затем вернулась в свое жилище, и впала в тоску, и предалась стенаниям и плачу. Болезнь, которой она страдала, усилилась, и основы здоровья пошатнулись. Через сорок дней после этого происшествия в тире, Божественном месяце, что соответствовал шаввалу [969 г.х. — июню 1562 г.], она отправилась в священную обитель небытия. Любящее сердце Его Величества было глубоко тронуто судьбой сей вершины целомудрия , и он выразил великую печаль. Останки ее со всеми почестями также перевезли в Деми и Шаттлах ли-то проводил их, сделав несколько шагов. Все государственные чиновники и великие из возвышенной семьи выказали свое почтение и горе. Согласно повелению над могилами Махам Апаги и Адхам-хана возвели высокое
здание14. Такой же траур устроили и по Атага-хану. Сердца его братьев и детей были утешены, а раны всего рода исцелены. Его Величество уделил большое внимание воспитанию этих верных [людей] и содействию их успеху.
178
Коль ты по одному скорбишь,
Возможно, многим умереть придется.
На следующий день после беды, [постигшей] Хан Аазима и Адхам-хана, Его Величество узнал о бегстве Мупим-хана и Шихаб-ад-дин Ахмад-хана. Он принял во внимание их безрассудство и недалекость и послал за ними Ашраф-хана со словами утешения, д^^РЗы тот успокоил их умы и привез их обратно ко Двору. Даром милости Шахиншаха сосуд их стыда превратился в росу на лике (абру) [ангелов].
Глава 45
Возвышение Ит имад-хана1 и передача ему управления царскими землями
С той поры как, в согласии с начертанием Божественной мудрости, случилась эта беда, Его Величество Шахиншах постигал дух века и сущность человечества и отдавал свое внимание делам государства. Таким образом, земля и ее обитатели вступили в новый период. Хотя ежедневный базар тех, кто выбился вперед благодаря чванливости, притих:, однако искренние ищущие, по несправедливости великих сидя щие в уг^уу презрения , начали продвигаться благодаря иззмителыюй проницааелыюсти Шахиншаха. Примером служит слава, которую снискал евнух Итимад-хан. Вот рассказ о его замечательном возвышении.
Чиновники в своем невежестве, слабоумии тлт бесчестности заботились об обогащении собственных домов и копили сокровища ради личных целей, пренебрегая сбором податей для Шгахиннгах!. Еще, менее думали они о том, чтобы их увеличить. Его Величество, потому ли, что пребывал за завесой, или же потому, что не имел рядом осведомленного человека, ничего об этом не говорил и не предписывал на сей счет никаких правил. Хотя Jуррш.м^ющит даорром ^пшoсвникI2 были вынуждены сносить лишения и ияпсиI, Его Величество отложил ршение их трудностей до следующего сезона и с открытым челом и бодрым умом созерцал зрелище путей судьбы. В то время когда на стекло чести вeлтктх мужей обрушился камень и пoяввтитт никoтороIe pохсyуителыIыe и полезные люди, Ходжа Пхул Малик3, евнух, своими дарованиями привлек мтлосет-вый взгляд Шамипнажа Благодаря чecтиocти он во вpомeIIи ипрале! ны Схлтм-ахиа, сына Шер -хана Афганца, был удостоен титула Мухаммад-ааиа, а из-за этой истории (с Aдахм-ахиом) вошел в число царских слуг
и исполнил добрую службу. Он постиг праведный характер Шахиншаха и изложил надлежащим образом свои мысли о взимании и увеличении податей. Его Величество признал их ценность и поощрил его. Он пожаловал ему титул Итимад-хана и передал [в его ведение] все царские налоги, бывшие в руках растратчиков. Благодаря превосходному управлению тот осуществил всё, что было задумано Шахиншахом относительно сбора податей. Сей труд начался в середине этого года. Руки бессовестных грабителей укоротили, а черные сердцем ублажатели самих себя отошли [от дел] и убрали свои стопы под подол отставки. Пришли чистые сердцем и мыслящие о добрых делах, и налоги, которые являются основанием
