Книга 3. Пути. Дороги. Встречи - Георгий Сидоров

— К кому? — не понял я сразу.

— К евреям, юноша, к евреям. Я верю, что когда-нибудь его не только в России, но и во всём мире напечатают… Поэтому прошу тебя, возьми эту папку с собой. Может быть то, что не удастся мне, получится у тебя…

— Но а как же ты? — растерялся я.

— Не волнуйся, это копия. Самое главное, чтобы у тебя её никто не увидел. Даже самые близкие друзья. Иначе, не сносить тебе головы. Когда ты прочтёшь моё обращение, то многое, очень многое поймёшь! То, о чём ты сейчас и не подозреваешь!

Честно говоря, слова еврея-отступника меня несколько озадачили, я пододвинул к себе его заветную папку и сказал:

— Слушая тебя, я почему-то подумал, дядя Еша, что хоть ты и упираешься и не соглашаешься, но всё равно ты закоренелый антисемит.

Выслушав мой приговор, несколько секунд учёный молчал. Потом, посмотрев куда-то перед собой, медленно проговорил:

— Ты должен знать, Гера, что самыми жестокими и свирепыми антисемитами были и остаются сами евреи. Не амбициозные тупоголовые полукровки, а как раз чистокровные, по твоей терминологии — матёрые. Об этом есть и у Ломброзо, и у Григория Климова, и даже в дневниках Нордау. Ты когда-нибудь задумывался, с чего бы это? Вспомни, как Спиноза разносил иудеев, или тот же Маркс?

— Или полукровка Торквемада. — добавил я.

— Да-да, полукровка Торквемада, — оживился историк. — Он ведь тоже был евреем, только крещённым. Я читал его дневники. Если бы ты их почитал, то сразу понял суть еврейского антисемитизма. Знаешь каких евреев сажал великий инквизитор на костры?

— Откуда же мне знать? Подробно европейской историей я не интересовался, — пробормотал я.

— Торквемада в основном занимался ростовщиками и еврейскими менялами. Евреев: тружеников, портных, сапожников, ткачей он не трогал. Хотя и знал, что все они в тайне исповедают иудаизм. Как ты думаешь, почему?

— Наверное потому, что евреи бедняки его не интересовали, с них нечего было взять, — высказал я свои соображения.

— Я тоже так считал, пока не почитал его дневники. Еврей-выкрест не трогал своих соплеменников из трудового народа, прежде всего потому, что они хоть и оставались формально иудеями, но фактически изменили требованию Талмуда. Вместо того, чтобы паразитировать на гоях, они вошли в сферу производства. Стали создавать материальные ценности. Те же, кто эти материальные ценности присваивал, по приказу Торквемада отправлялись на костры. Как видишь, великий инквизитор, используя законы святой инквизиции, улучшал генофонд своего народа. Он не предал евреев, скорее наоборот, делал всё от него зависящее, чтобы евреи оставили в покое навязанную им, посредством Торы, богоизбранность. Перестали стремиться жить за счёт других. Короче, превратились из запрограммированного на паразитический образ жизни народа в этнос созидателей. А теперь ответь мне на вопрос: любил Торквемада евреев или нет?

— Из твоих слов получается, что любил. Только любовь какая-то у него странная, прямо скажем — своеобразная… — заметил я.

— И не только у одного его была, как ты говоришь, такая вот своеобразная любовь к богоизбранным. История святой инквизиции знает множество имён евреев-выкрестов, которые безжалостно жгли на кострах своих же. Например, инквизитор доминиканец Шпингер или его коллега Инститорис… Я думаю, на них мы останавливаться не будем. Как видишь, правы исследователи, которые утверждают, что самыми жестокими антисемитами являются сами же евреи, только эти уважаемые шелкопёры забывают одно немаловажное слово — «честно»! Честные евреи! Те, которые понимают, что сделали с их народом паскудные пастухи из жречества. И как могут, так и борются с дегенеративными проявлениями программированного сознания в среде своих соплеменников. Такой же и я — антисемит, Гера. Понимаешь, иудеев на Земле слишком мало, чтобы управлять всей планетой. Захватить власть, я думаю, они захватят. Но удержать её не сумеют. И прежде всего потому, что станут после глобализации не нужны своим пастухам-хозяевам. Планетарная революция совершится, и движущие её силы станут уже лишними. Иначе, последуют другие революции. Одна группа богоизбранных начнёт бороться за власть с другой. И так, до бесконечности. Плюс ко всему прибавятся ещё и переделы собственности. Представляешь, какая может начаться всеплатенарная смута?! Жрецы вдохновители библейского проекта всё это, конечно же, осознают. Помнишь, как Сталин после гражданской, лихо разобрался с профессиональными революционерами? Все оказались у стенки! То же самое после прихода на Земле к политической власти жрецов Амона случится и с евреями. Они, эти богоизбранные, такие пассионарные, больше станут никому не нужны. Для новой власти, даже опасны. Это сейчас, начиная с простых иудеев и кончая хабадниками, вбивают в головы, что они избранные, особенные, самые талантливые и умные… Что власть на Земле должна принадлежать им и только им. Так же как и собственность других рас и народов. Включая и их землю. Так как они, евреи, являются потомками самого патриарха Авраама… Самое обидное то, что на такую ложь евреи до сих пор ведутся! Им и в голову не приходит задуматься: с чего это они вдруг стали богоизбранными? За какие такие заслуги вручил Яхве потомкам Авраама власть над миром? Подлую бессовестную ложь евреи со страниц Торы и Талмуда приняли! Это какими надо быть тупыми, чтобы не понять, что все эти сказки о богоизбранности и обещания заполучить чужое, всего лишь хитро сплетённая психологическая ловушка. Для того, чтобы евреи, не жалея себя, приводили в жизнь проект, которой им подсунули те, кто их когда-то создал, и ими успешно управляет. Я один раз, — продолжил свой монолог дядя Ёша, — встретился с интересной молодой еврейкой, которая возмутилась, почему нам, евреям, Советское правительство не отдало Крым? Когда я ей осторожно намекнул, что Крымский полуостров должен принадлежать только русскому народу потому, что это его земля, к тому же она отвоёвана у Турции и полита русской кровью, она, моя знакомая, без тени стыда заявила, что я не знаю закон Бога. По её мнению не только Крым должен быть собственностью евреев, но и вся Россия, и вообще — весь мир! Понимаешь, что из-за таких вот, помешавшихся на Торе и Талмуде, под угрозой уничтожения весь еврейский этнос. Вплоть до последнего человека. Просто народы Земли пока ещё не «проснулись» и не понимают, чем занята вся эта стая амбициозных потомков патриарха Авраама. К тому же, их умело, кстати, эти же самые богоизбранные, разводят и стравливают. Но ничего не бывает вечным, вот в чём дело, юноша. Когда-нибудь тайное станет явным. Это раз. И, во- вторых, о чём я только что говорил: если глобализация победит, то евреям конец. Теперь уже от своих. От хозяев. Как тут не станешь антисемитом? Антисемитом по типу Торквемады или Ломброзо. Это не антисемитизм, Гера, а попытка спасти от верной гибели свой народ. Вот ты, русич, когда встречаешь жида соплеменника — жадного, завистливого, жестокого, ориентированного только на материальное, подлого и лживого, как к такому относишься?

— Иногда ловлю себя на мысли, что мне хочется его убить, — честно признался я.

— Представь, иногда мне хочется ухлопать 90 % соплеменников. Только за то, что искренне верят, что богоизбранные и что им иудеям принадлежит и земля гоев, и их собственность! Читал протоколы сионских мудрецов?

Я кивнул.

— В протоколах озвучен Талмуд… Дело в том, что в нём, в Талмуде, изложено не что иное, как прямой путь к гибели всем евреям. Какая разница, какой фашизм, еврейский или немецкий. Приговор один. А теперь подумай: антисемит я или нет? — посмотрел на меня долгим немигающим взглядом еврей-отступник.

— Я тебя понял, дядя Ёша, ты такой же антисемит, как и я. Скорее антисионист или антифашист, — успокоил я разгорячённого учёного.

По всему было видно, что тема будущего евреев историка волновала. В наших разговорах он часто к ней возвращался и каждый раз несколько иначе. Глядя на антрополога, я искренне пожалел, что так неумело с ним пошутил: назвал учёного антисемитом.

— Прости меня, дядя Ёша, ляпнул сдуру, — сказал я ему.

— Ты о чём? — спросил он меня.

— Что назвал тебя антисемитом…

— С точки зрения невежды-обывателя, я и есть антисемит, — улыбнулся антрополог. — Я на тебя не в обиде. А расстроен я по другой причине: представил, сколько на Земле прольётся крови и слёз, пока, наконец, до богоизбранных дойдёт, чем они заняты и на кого так стараются… Их бы способности повернуть не против человечества, а наоборот. Так ведь нет! Биороботы есть биороботы. Таковыми их сделали хозяева. Душит бессилие, Гера. Вот откуда моя боль.

Дядя Ёша вздохнул, посмотрел в окно, а потом, переводя разговор на другую тему, сказал:

— Я сейчас схожу в магазин за цыплятами. А ты займись чтением. А то у нас одни разговоры да разговоры. Там, — показал он свои распечатки, — у меня есть такие вещи, о которых ты и не подозреваешь… А я хочу в дорогу тебе приготовить жареную курицу, по-еврейски, в маце со специями.