Бархат - Джейн Фэйзер

– Они идут следом за мной… будут здесь через несколько минут… Точнее, они уже должны были быть здесь, но куда-то исчезли.

Натаниэль не стал тратить времени на дальнейшие расспросы. Он схватил Габриэль за руку и повел за собой вверх по лестнице. В своей комнатенке он начал бросать вещи в саквояж. Заспанный Джейк сел на кровати.

– Габби? – спросил мальчик.

– Ш-ш-ш!

Натаниэль говорил шепотом, но властным тоном.

– Ты не должен ничего говорить, ни единого слова, ни звука – до тех пор, пока я не разрешу тебе. Ты понял меня? – обратился Прайд к сыну.

Джейк испуганно кивнул.

– К тебе это тоже относится, – приказал лорд Габриэль. Затем он нажал на камень, и стена отодвинулась в сторону.

– Возьми с собой Джейка и идите туда.

– Но ты…

– Делай, как я сказал!

Габриэль подняла мальчика с постели, взяла одеяло и прошла в тайник. Стена за ней сомкнулась.

Оставшись один, Прайд стал приводить комнату в порядок, уничтожая все следы своего пребывания здесь. Он не делал ни одного лишнего движения. Прайд встряхнул подушку, расправил соломенный тюфяк и одеяло. Воду из кувшина он вылил в окно и вытер стол носовым платком. Затем он еще раз внимательно оглядел комнату, взял свечу и саквояж, нажал на камень, и стена вновь отодвинулась.

Габриэль держала завернутого в одеяло ребенка на руках.

Они не проронили ни слова, когда Натаниэль проделал ту же манипуляцию с противоположной стеной и пропустил их вперед. Беглецы миновали три дома, когда услышали стук дверного молотка дома номер тринадцать. Габриэль от испуга подпрыгнула, тревожно глядя на Прайда, но его лицо оставалось невозмутимым. Он лишь подтолкнул графиню вперед. В последней комнате Натаниэль, подтянулся и отодвинул две балки, прикрывающие пространство под островерхой крышей дома.

– Залезай наверх, Джейк, – тихо сказал он, поднимая ребенка и подталкивая его вперед, в темноту. Мальчик заплакал. – Теперь ты. Быстро! Успокой его!

Лорд приподнял девушку, и она смогла ухватиться руками за край стены.

– Вставай мне на плечи.

Габриэль забралась к нему на плечи, пробралась в крохотное пыльное помещение, а затем повернулась наружу и взяла у Прайда свечу, саквояж и две балки.

Натаниэль подтянулся и забрался наверх с легкостью акробата, а затем бесшумно вставил балки на место.

Места на троих было вполне достаточно. Правда, темно, хоть глаз выколи, и пыль забивала ноздри, глаза, скрипела на зубах…

Джейк чихнул и опять заплакал. Натаниэль прижал сына к своей груди и осторожно зажал ему рот.

Тишина камнем навалилась на них, и Габриэль почувствовала, что к ней вот-вот придет ее обычный ночной кошмар. Однажды она уже пряталась под потолочной балкой – пряталась от озверевшей толпы. Запах дерева, пыль, – все было точно таким же, как в тот страшный день. И крыша так же давила на нее. Еще минута – и она упадет или закричит…

Вдруг она почувствовала, что Натаниэль накрыл теплой ладонью ее руку. Его прикосновение вернуло ее к действительности, девушка смогла выбраться из черной бездны воспоминаний, но ее тело содрогнулось от страха. Прайд крепче сжал ее руку, и Габриэль поняла: он знает, что с ней происходит. Графиня благодарно сжала его пальцы в ответ и вдруг осознала, что ее ужас прошел. Несмотря на это неудобное место и невероятное напряжение, она в состоянии прислушиваться ко всем звукам, и паника уже не охватывает ее при мысли о преследователях.

С улицы был слышен шум. Габриэль догадалась, что полицейские, не найдя ничего в доме Фармье, стали обыскивать все дома в этом квартале.

Но люди Фуше не знали о том, что чердаки всех домов были соединены тайным ходом. Из архивных документов было известно, что еще в средние века через эти потайные двери осужденные убегали от своих палачей.

Впрочем, полицейских никак нельзя было назвать тонкими мыслителями или большими знатоками истории. Они были, скорее, мастерами в другом деле – когда надо было вытрясти из кого-то сведения или отправить жертву на тот свет, им не было равных.

Но вот шум приблизился к последнему дому на улице Будэ. Беглецы, надо сказать, испытали даже некоторое облегчение – невыносимо было сидеть, скрючившись, в этой норе и ждать.

Габриэль до крови прикусила губу, стараясь сосредоточиться на боли и не слышать шума, криков и брани, доносившихся снизу.

Натаниэль одной рукой прижимал к своей груди голову Джейка, а другой сильно сжимал руку Габби. Как всегда, в такие минуты он был спокоен, предельно собран и готов ко всему. Сейчас ничего нельзя было сделать, оставалось только тихо ждать и поддерживать по мере сил своих спутников.

Шум обыска приближался. Слышно было, как с треском открылась дверь, и тяжелые сапоги застучали по деревянному полу.

А вдруг на полу, в том месте, где он ставил вынутые с потолка балки, остались следы пыли?

Едва эта мысль мелькнула в голове Прайда, как он начал лихорадочно придумывать план действий. Полицейские ищут только его. И если они потянутся к балкам, он спрыгнет вниз, а Габриэль и его сын останутся в укрытии. У девушки хватит ума не показываться полицейским на глаза – хотя бы ради безопасности Джейка.

Впрочем, сейчас она едва ли не в большей опасности, чем он. И графиня знает об этом. Она предала собственных хозяев, чтобы спасти иностранного, вражеского тайного агента. Прайд не думал, что она способна предать его в этой ситуации – ведь с ними Джейк. Но вряд ли Габриэль станет рисковать своей жизнью ради его спасения.

Кто-то внизу распахнул ставни, раздался треск дерева – очевидно, сорвали ставни. Закричала женщина, протестующая против грабительского вторжения людей Фуше.

Полицейские были уже совсем близко. Из всех домов, стоящих на улице Будэ, раздавались крики, брань и проклятия полицейским и министру полиции.

Сами Фармье, как и все люди их типа, умело придавали своим физиономиям идиотски-тупое и лицемерное выражение. Раз их жилец с ребенком бежали, не оставив следов, Фармье ничем не рисковал. Булочник сказал, что да, жильцы были, но они хорошо платили за помещение, и больше он ничего о них не знает и не следит, когда они приходят и уходят. Тупость и алчность были понятны полицейским, вышедшим из этих же кругов. Они даже с пониманием относились к тому, что человек не задавал лишних вопросов и не интересовался людьми, снимавшими у него комнату.

Но вот, утолив жажду разрушения и ничего не обнаружив, полицейские прекратили наконец свои обыски и отправились заливать неудачу дешевым вином в одном из ночных кабачков.

Джейк трясся от страха в руках Натаниэля, и отец едва слышно успокаивал ребенка. Потом они услышали, как полицейские спускаются вниз. Шум постепенно стихал. У Габриэль от напряжения ныли все мышцы. Ей хотелось закричать от боли, но вместо этого она лишь прикусывала губу. Лорд Прайд уже не так крепко прижимал сына к себе, и мальчик смог двигать головой.