Девушки из Блумсбери - Натали Дженнер

Алек ожидал этого. И его собственный ответ – впервые спонтанный и по-настоящему искренний – удивил его.

– Меньшую уверенность после недавних событий. Моральный дух крайне низок.

– Ты всегда можешь что-то изменить.

– Как изменил мистер Даттон?

– Не совсем. Можно поспорить, что персонал в магазине нуждается в перестановках. Мы, мужчины, очень похожи друг на друга, все торчим в прошлом. Женщины – компания более интересная. Скажи мне… – Баскин с интересом подался вперед, – чего ты желаешь добиться, завладев магазином?

Алек пожал плечами.

– Полагаю, мне кажется, что настало время для изменений.

– Для магазина или для тебя?

Этим вопросом Алек задавался уже несколько недель.

Пока он размышлял о нем, лорд Баскин сидел, откинувшись на стуле, с видом удивительно спокойным и задумчивым, несмотря на закручивающуюся ситуацию в магазине.

– Я стараюсь видеть свою работу в том, чтобы выявлять в других лучшее. Боюсь, большинство владельцев мыслят категориями контроля. Но дело не в директивах, как бы мистер Даттон ни старался. Мы продаем книги, в конце концов, не плутоний.

Я чувствую себя застывшим. Война давно закончилась. Мне стоит начать двигаться.

– И владение магазином станет решением проблемы?

– Ну, это только логично, учитывая, что я там работаю. У меня есть финансовая возможность, насколько я понимаю вашу ситуацию.

– Определенно.

Они оба оглянулись на раскатистый смех миссис Розенберг в ответ на что-то, сказанное мастером-мореходом Скоттом. Проходящая мимо стола официантка знающе подмигнула Алеку.

– Он тот еще обаяшка. Год за годом сюда ходит.

Алек и лорд Баскин переглянулись и снова удивленно уставились на официантку.

– А теперь они наконец сошлись, и ровно когда хозяйке поплохело, спаси ее Господь. Вы в порядке, джентльмены?

Алек был так поражен, что едва запомнил, что сказал в ответ на ее прямолинейность.

– Что ж, наконец мы знаем, чем Скотт занимался все эти годы. – Лорд Баскин рассмеялся, когда официантка ушла по своим делам. – Вот хитрюга.

– Не хочу показаться снобом, но миссис Розенберг так…

– Отличается? Возможно. Возможно, поэтому у них и получилось. Не стоит стремиться к излишнему сходству.

Алек уловил нотку намека в голосе лорда Баскина и задумался, кого он мог иметь в виду. За месяц работы главным управляющим Алек заметил едва уловимые, но несомненные ухаживания лорда Баскина за Грейс Перкинс, когда он заглядывал в магазин – что он в последнее время делал довольно часто.

– Хороший брак – как хорошая команда. Один должен дополнять другого, если возможно. – Граф отпил лагера. – Может быть слишком много соревнования.

– Теперь вы говорите о Вивьен.

– Теперь я говорю о Вивьен.

Алек не был уверен, сколько за годы мог узнать лорд Баскин.

– Я думал о том, чтобы повысить ее до руководительницы художественного отдела, если захвачу контроль.

– Как щедро с твоей стороны.

– Вы не думаете, что это сработает?

– Напротив. Но я не думаю, что это исправит то, что мешает вам двоим.

Алек вздохнул. Значит, в конце концов лорд Баскин все угадал верно.

– Вероятно, нет. Вероятно, ничто не исправит.

– Ты никогда не сможешь сдержать ее. Об этом я кое-что знаю.

Алек удивился намеку на его бывшую жену Анну, которая давно переехала в Штаты со своим вторым мужем-американцем. Баскин редко обсуждал свою личную жизнь с мужчинами с работы, и впервые Алек задумался, не была ли тому причиной Грейс.

– Я подозреваю, что многие пытались обуздать мисс Лоури, – протянул лорд Баскин. – Она не станет этого терпеть.

– В каком смысле обуздать?

– Можно далеко уйти с ее внешностью, но только в одном направлении и с единственным различимым финалом. Я вижу это каждый сезон. Но затем лорд Сент-Винсент пал в битве, да еще и с целым батальоном холостяков, и вот на дворе 1950-е. Вивьен могла уже привыкнуть к этому – к самостоятельности.

– Ее трудно жалеть. Она всегда так злится.

– Ощутимо, да. Но разве ты не злишься? Разве мы все не злимся по-своему? – Лорд Баскин вздохнул. – Решение Герберта уволить Эви откуда-то взялось. Возможно, из злости. Возможно, из страха. Это явно было ошибочное решение, что бы его ни вызвало. А теперь мне надо как-то все исправить.

– Бедняжка Эви Стоун, – с неожиданным чувством пробормотал Алек вслух. Лагер и сочувствие графа помогали ему расслабиться. Он вдруг перестал чувствовать привязанность – и ограничение – к лежащей перед ним тропе. Как ни странно, ему вдруг показалось, что лорд Баскин показывал ему выход. – Если мне кого и жаль, так это ее.

– Мы определенно подвели ее. Но реакция доктора Фисби заставляет задуматься.

– О чем?

Баскин отпил последний глоток и хитро улыбнулся.

– Как сильно мы будем жалеть мисс Стоун, когда дело подойдет к концу.

Глава тридцать восьмая

Правило № 5

Недисциплинированное поведение персонала, в скоплении или поодиночке, недопустимо

Воскресным вечером лорд Баскин сделал небольшой крюк, направляясь из Сайон-хауса домой в Йоркшир. Он согласился на встречу со всеми тремя своими сотрудницами в «Американском баре» отеля «Савой».

– Мы хотим купить магазин, – заявила Вивьен, когда он уселся напротив них и заказал виски безо льда.

Взгляд лорда Баскина тут же метнулся к Грейс, прежде чем вернуться к Вивьен.

– Мы? – спросил он, открыто недоумевая. – В смысле… муж? Семьи?

Вивьен покачала головой.

– Нет, мы трое.

– Я не понимаю.

Грейс рассмеялась.

– Грейс, почему бы тебе не объяснить? Думаю, он лучше поймет, если говорить будешь ты.

Сидящая между Эви и Вивьен Грейс была вымотана недавними изменениями на работе и дома. Она переехала к матери в прошлые выходные, забрав с собой мальчиков, и все под протесты Гордона. Он звонил каждый час, как по будильнику, пока ее мать – теперь полностью осознавшая, с чем все эти годы боролась ее дочь, – не отключила линию. Мальчики расстроились от спешного и ужасного ухода из дома и безостановочно угрожали побегом. Грейс только и могла надеяться, что за эти годы выстроила и взрастила что-то, что привяжет их к ней. Большего она сделать не могла. Слишком многое зависело не от нее.

На плечах лежала и тяжесть счетов за адвоката. Гордон заявлял, что намерен добиться опеки над их непослушными сыновьями. И снова Грейс могла только надеяться, что со временем тишина в доме успокоит переживания мужа и подарит ему небольшую меру покоя и послушания, которые он постоянно пытался извлечь из окружающих. Извлечение это вело к болезненному разрушению души Грейс, угрожая не оставить в итоге ничего, кроме ее собственных переживаний.

Грейс повернулась к лорду Баскину, который терпеливо ждал ее в своей элегантной и немного взъерошенной манере, обратив к ней теплые карие глаза. Когда