Ваше благородие. Дилогия (СИ) - Северюхин Олег Васильевич

29 сентября Италия начала военные действия против Османской империи. Началась Итало-турецкая война.

Продолжились студенческие волнения по делу Кассо. В январе 1911 года вышли циркуляры министра просвещения Л. А. Кассо «О надзоре за учащимися высших учебных заведений», «О временном недопущении публичных и частных студенческих заведений» и другие, фактически уничтожавшие университетскую автономию: они запрещали проведение студенческих собраний и возлагали полицейские функции на университетскую администрацию. В знак протеста в отставку подали ректор Московского государственного университета и его заместители. Свыше ста профессоров по всем университетам подали в отставку, и эта отставка была принята.

4 ноября в Берлине посол Франции Жюль Камбон и германский статс-секретарь Альфред фон Кидерлен-Вехтер подписали франко-германский договор. Франция уступала Германии 250 тысяч квадратных километров во Французском Конго, получив 15 тысяч квадратных километров в Германском Камеруне и признание Германией её протектората над Марокко.

В США впервые были необычайные морозы, в результате чего замёрз Ниагарский водопад.

Марфа Никаноровна взяла отпуск на Рождество, и мы поехали с ней в Энск, благо наши друзья давно приглашали нас на новый год.

О своём отъезде я никого не предупреждал и никому и ничего не докладывал. Буду нужен – найдут. Раньше не нужно было предъявлять документы, чтобы купить железнодорожный билет, как это делается в моё время и как делалось на почтовых станциях – ямах – оставшихся нам от Золотой орды, улусом которой было московское княжество. Тогда нужно было предъявлять подорожную, то есть командировочное удостоверение, где прописывалось, что такой-то, титул, должность, чин, кавалер орденов едет с казённой или неказённой надобностью туда-то и туда-то. Однако, на всякий случай у меня было удостоверение о том, что я являюсь чиновником для особых поручений при премьер-министре Российской империи. Но я ехал инкогнито. Хорошая завязка для истории в стиле «Ревизор» Николая Васильевича Гоголя.

Рождество оно и в Африке Рождество. Мы остановились в гостинице и наносили визиты своим друзьям, хорошо постоловавшись у них, а потом на Новый год встретились в ресторане, чтобы отпраздновать наступление нового года.

В одной из компаний в ресторане я увидел уже полковника Скульдицкого Владимира Ивановича, начальника губернского жандармского управления. Увидев меня, он был очень удивлён, либо меня уже разыскивали, либо он следующим утром без отдыха отобьёт телеграмму в столицу о том, что видел меня здесь, или предупредит генерал-губернатора о том, что чиновник для особых поручений инкогнито находится в ресторане города Энска.

Новый год по китайскому календарю был годом белой свиньи. Похоже, что он подложит хорошую свинью Российской империи.

1 января Китай провозглашён республикой, а город Нанкин (nanjing - дословный перевод – южная столица) - её временной столицей. Собрание представителей восставших провинций Китая избрало Сунь Ятсена временным президентом страны.

Первого января где-то в полдень я пил заказанный в номер чай и сидел за столом в домашнем наряде, то есть в брюках-галифе, сапогах, белой рубашке и поверх неё подтяжки, всё как в фильмах про белых офицеров. Марфа Никаноровна уже попила чай, оделась и приводила себя в порядок у зеркала, как в дверь постучались.

Я подумал, что это пришёл половой за столиком с посудой для чая, поэтому спокойно подошёл к двери и открыл её.

В дверях стояли в парадных мундирах полковник Скульдицкий и генерал от кавалерии Шмит Евгений Оттович, генерал-губернатор Степного края, произведённый в полные генералы за подавление революционных выступлений. Я его видел мельком, когда решался вопрос о моём переводе в Петербург.

- Прошу вас, господа, - сказал я и быстро надел китель, висевший на спинке стула.

- Капитан Туманов, чиновник для особых поручений при премьер-министре России, - представился я, как и положено младшему по чину офицеру.

- Почёл своим долгом представиться особому представителю высокоуважаемого премьер-министра и министра внутренних дел, - сказал генерал, - начальник жандармского управления своевременно доложил мне о вашем прибытии. Хотел поинтересоваться вашими планами о работе в Энске.

- Ваше Высокопревосходительство, - сказал я, - возможно, что произошла какая-то ошибка, я здесь по частным делам, приехал навестить друзей и вместе с ними отпраздновать новый год. Намереваюсь завтра-послезавтра возвращаться к месту службы. Вот, представляю мою супругу, Марфа Никаноровна, врач Мариинской больницы, тоже вместе со мной в гостях.

Генерал посмотрел на Скульдицкого так, как смотрел городничий на Добчинского и Бобчинского, и вдруг расхохотался. Засмеялся и я, и только потом засмеялся Скульдицкий, поняв смехотворность ситуации.

- Поверьте мне, старику (а ему в то время было шестьдесят восемь лет), - сказал он, - ну никак не думал, что мне придётся оказаться в роли городничего. Думаю, что мы оставим это в секрете. А сейчас, приглашаю всех ко мне, супруга приготовила обед и ждёт нас в гости. И вас, господин полковник, тоже. Развеселили старика.

В гости ехали на губернаторском выезде. Шмит принципиально не пользовался автомобилем, хотя он ему был положен по должности.

Дома у генерал-губернатора уже ожидал его ближайший соратник, директор кадетского корпуса генерал-лейтенант Медведев Александр Ардалионович с супругой и супруга полковника Скульдицкого, из чего можно было предположить, что они уже ехали с планом приглашения меня к столу.

Глава 61-69

Глава 61

Увидев меня, Александр Ардалионович, тепло пожал мне руки и сказал генерал-губернатору:

- Вы не поверите, Евгений Оттович, вот это мой офицер, который за сутки стал из рядовых зауряд-прапорщиком, командовал ротой, сдал экзамены за гимназию, за университет и военное училище и именным указом ему был присвоен чин поручика. Здесь он заслужил три медали и был переведён в Петербург. И вот смотрите, капитан и ещё два ордена на груди. Я просто в удивлении и рад, что наш питомец вознёсся так высоко.

- Пройдёмте, господа в библиотеку, - сказал хозяин, - пока женщины будут колдовать над столом.

Закурив, мужчины сразу занялись политикой.

- Что вы думаете по поводу введения конституционной монархии в России? - спросил генерал Шмит.

- Думаю, что это правильный и своевременный шаг по сохранению монархии в России, - сказал я. - Главный девиз – Вера, Царь и Отечество, будет сохранён и к реальному руководству страной могут прийти люди, доказавшие свои деловые способности в политической борьбе.

- Поверьте мне, старику, - сказал генерал Шмит, - революций бояться не надо. Наша армия подавит любое выступление. Офицеры всегда были и будут вне политики.

- Всё правильно, Ваше высокопревосходительство, - сказал я. – Армия может подавить любой бунт. Пугачёвщина. Польское восстание. Восстание в Венгрии. Везде наша армия стяжала славу и оставила долгую память о себе. Но подавление революционных выступлений армией разлагает саму армию с самого низа и до самого верха. Чем кровавее подавление выступлений, тем яростнее будет сопротивление и тогда возникнет гражданская война, которая так перевернёт нашу страну, что проигравшие будут сидеть бывшими в иностранных кафе и размышлять о том, как нужно было сделать, чтобы избежать всего этого. Мы сделали первый шаг и остановились. А это значит, что изменений никаких нет, всё как было, так и останется, и сбудется всё, что записано для нас в Книге судеб.

- Где же эта книга находится? – спросил генерал Медведев.

- Там, у Всевышнего, - сказал я и для понятности поднял указательный вверх.

Я специально упомянул Книгу судеб и то, что все изменения перечёркнуты и всё остаётся, как есть. Доклад полковника Скульдицкого об этом будет передан телеграфом в корпус жандармов, а от командира корпуса телеграмма попадёт на стол Столыпину. Нет пророков в своём отечестве, так пусть пророчество услышат от другой стороны. В России всегда так было. Чтобы наше изобретение приняли, нужно его переправить за границу, там на него поставят заграничное клеймо и тогда оно пойдёт в России.