Пари с будущим - Сергей Гомонов

Макая румяный рогалик в чашку с травяным чаем, Аури продолжила рассказ. Следя за ее тонкой, почти костлявой рукой, я мысленно унесся вслед за повествованием на несколько десятков лет назад…

— Эта история отстоит от нас нынешних более чем на полвека. Однажды, по обыкновению наблюдая за работой орбитального ускорителя частиц, один практикующий астрофизик с кафедры темпоральных наук Восточного университета обнаружил, что машина фиксирует некие дополнительные показатели. Самое неожиданное заключалось в том, что их источник находился очень близко к планете.

— Что это было?

— Переизбыток высокоэнергетических электронов.

— Но это же…

— Да, и чувствительные приборы всегда улавливали эхо аннигиляции антиматерии. В этом, конечно, нет ничего удивительного. Но здесь система начала определять координаты объекта и распознала его как невидимое космическое тело. Причем расположенное внутри Солнечной системы, — Аури взмахнула длинным пальцем: — И даже более того, Агни: расположенное в опасной близости к Земле. Естественно, это вызвало страшный переполох в научных кругах. На Южный полюс рванули сотни астрофизиков. Однако загадочный объект, который был классифицирован как некий прокол в пространстве, оказался нестабилен и исчез еще до того, как его успели толком изучить. Тогда опыт был повторен. Словом, не вдаваясь в подробности и забегая вперед, я скажу, что это был первый в истории человечества рукотворный темпоральный коридор. То, чем мы пользуемся ныне ежедневно, основательно удалившись от нашей планеты.

— И что же, кто-то рискнул тогда нырнуть в черную дыру и выжил?

Профессор усмехнулась:

— Конечно же, нет, Агни. Практически сразу для этих целей была создана программа «Гарута». Проходя сквозь коридор, она давала людям возможность наблюдать то, что уже давным-давно минуло и забылось. С помощью устройства, принимающего на том конце обличье хищной птицы, ученые смотрели на прошлое так же в точности, как мы смотрим визуализацию фантазий на голограмме, сидя на диване дома и попивая горячий кофе.

— А как же была решена проблема коллапса? Ведь такой коридор не смог бы просуществовать сколько-нибудь значительное время и самоуничтожился бы в течение считанных секунд, разве не так? Да и Гарута должна была погибнуть, оказавшись в гравитационной сингулярности…

Черные глаза моей собеседницы весело и даже как-то молодо заиграли:

— А почему вы решили, что Гарута — материальный объект? — тонко улыбнулась она.

— А что же тогда есть Гарута?

— Информация. Она запаковывается здесь и раскрывается уже по ту сторону коридора. В прошлом. Она не несет в себе физических характеристик, ей не страшна разрушительная сила сингулярности: это не свет, не звук, не атом.

— Но ведь до сих пор было неясно, уничтожает черная дыра информацию или нет, и большинство склонялось, что она искажает и уничтожает все, что бы в ней ни оказалось! — возразил я, шапочно знакомый с некоторыми материалами по этому вопросу, но никогда с ним напрямую не сталкивавшийся.

— До сих пор, мой юный друг, это все были лишь теории, и тогда мы впервые получили возможность наглядно убедиться в их правомерности. И убедились. Черная дыра — во всяком случае, тот рукотворный коридор, созданный людьми и обладающий характеристиками черной дыры, — проводит информацию, а не уничтожает ее. Подробнее же об устройстве самой Гаруты вам непременно расскажет ваш будущий куратор, он же — предшественник. А сейчас давайте вернемся к нашим асурам.

Я охотно кивнул. Асуры занимали меня более всего.

— Так вот, коридор, вы совершенно правы, был тогда крайне нестабильным. Гарута могла успеть передать какие-то сведения, могла не успеть, и тогда ресурсы оказывались потраченными впустую. Переход мог схлопнуться сразу же после прохождения сквозь него Гаруты, а мог оставаться некоторое время действующим. Хотя я немного погорячилась. Нельзя назвать опыт пустой тратой ресурсов. Благодаря этим экспериментам мы успели узнать очень многое о свойствах пространства-времени, причем узнать такое, чего раньше не знали. А затем… затем к профессору Лире зашел один из его неприметных сотрудников и сообщил, что может решить проблему с нестабильностью коридора и хронологической путаницей в прошлом. Его открытие было также связано с информационным полем: он нашел способ проявлять такие положительные сущности, как суры. Проявлять и направлять для работы в коридоре и мире прошлого. Сура выставляет так называемые энергетические маяки на этом и на том концах «норы», стабилизируя коридор на весь период циклизации, а сам уходит в прошлое и остается там насовсем.

— То есть вернуться оттуда сура не сможет?

— Нет, никогда… Ну… почти… никогда… — быстро взглянув на меня и пряча затем глаза, отозвалась Аури.

— То есть — может.

— Гипотетически — нет. Но, возможно, существуют исключения. Как в любом правиле. Вы же, как молодой специалист, наверняка знаете эту непреложную истину и вот только что убедились в ее действенности с этим сбежавшим яттой…

Кажется, эта женщина чего-то недоговаривала. Что ж, я тут новичок, и неизвестно, приживусь ли. Профессора можно понять: ее никто не уполномочил раскрывать секреты первому встречному. Секретный правительственный проект, о котором знают немногие, не может стать достоянием каждого встречного и поперечного. Впрочем, они и без того уже рассказали мне слишком много — как мне кажется, обратного пути у меня нет.

— Исследуя различные эпизоды обозримого прошлого, — продолжала Аури, допивая свой чай, — темпоральщики обнаружили множество нестыковок с известной нам историей. Впрочем, история — та еще наука. Но вы же понимаете, что самые важные факты были переданы не слишком искаженными. Можно приврать в деталях, но когда событие целиком является ложью, что влечет за собой некий парадокс, это настораживает.

— И какой парадокс был обнаружен?

— События, Агни, развивались вообще не так, как нам было известно уже много веков! И последствия этих событий все до единого вели к тому, что нашего мира, — она повела руками вокруг себя, — нашей цивилизации не могло существовать как следствия тех причин, что были заданы прошлым.

— Как так? Но мы же существуем! — от бурных попыток осознать сказанное во лбу над переносицей снова заломило, и я невольно мазнул пальцами под носом.

— Да. И существуем лишь с тем условием, что в один прекрасный день некий астрофизик из Восточного университета наткнется на неожиданные показатели и вся эта канитель приведет к созданию «Трийпуры», где такие, как мы с вами, проводим работу над ошибками. То есть…