Мой путь к мечте. Автобиография великого модельера - Томми Хилфигер

На премьере в «Кэндлстик Парк» в Сан-Франциско собралась огромная толпа, а за кулисами царило нервное напряжение. Я заметил, что с появлением Мика атмосфера резко меняется. Разговоры прекращаются, люди умолкают, и все взгляды устремляются вперед, потому что «эй, это Мик Джаггер!». А перед концертом он нервничает. Очень нервничает. Он не может усидеть на месте. Он стремительно мечется за кулисами, передвигаясь быстрыми шагами, примерно так же, как двигается по сцене, просовывает голову в гардеробную Ронни Вуда или Чарли — у него есть ключи — и говорит со своим узнаваемым британским произношением: «Эй, Ронни, ты в порядке?» Его голова поворачивается, он быстро переводит взгляд: «Что здесь происходит?» Спрашивает с любопытством, без тени осуждения. Наблюдает за новичком: «Эй, как тебя зовут?» Не дожидаясь ответа, бросает: «Все в порядке, скоро увидимся». И уходит.

Внезапно он появляется на площадке за сценой, где лениво беседуют корпоративные спонсоры, поглядывая на дверь, в ожидании, когда их встретят и проводят в зал. Он подойдет к ничего не подозревающим людям с напитками в руках и проговорит: «Привет. У вас все в порядке? Готовы смотреть концерт? У вас хорошие места, надеюсь». Затевает светскую беседу с людьми, застигнутыми врасплох, которые немного растерялись: им выпал шанс поговорить с Миком, но все, что они могут сказать, — это назвать номера своих мест. Мик отвечает: «О, это далеко или близко? Близко, надеюсь. Хотелось бы верить, что вы не промокнете. Будет дождь или нет?» И потом он переходит к кому-то еще, обратив внимание, например, на бейсболку гостя, и скажет: «Где ты взял эту шляпу? Это что, гризли?» И прежде чем человек в кепке успеет ответить, Мик направится к следующему человеку.

Поскольку Мик обязан быть доступным, но ему не очень нравится вступать в разговор с людьми, с которыми не знаком, он просто произнесет подобие остроумной фразы и пойдет дальше.

Первый раз, когда я стал свидетелем этого действа, оно показалось мне забавным. Впоследствии я был просто поражен его способности каждый вечер общаться с людьми, не вступая в контакт по-настоящему.

Если там есть красивые девушки, Мик прямиком направляется к ним. Он загорается. «Привет, как тебя зовут? Мне нравятся твои брюки. Повернись и покажи свой зад!» И, конечно же, они поворачиваются!

Когда в тот вечер на сцену вышли участники The Stones, я находился в центре оркестровой ямы в кабинке звукозаписывающей компании с дизайнером освещения Патриком Вудраффом. Из этой точки вид на сцену просто потрясающий. Мониторы в звукозаписывающей кабинке показывали разные части сцены в разных ракурсах.

Я привел с собой братьев — Бобби, Энди и Билли, они все играли рок-н-ролл. Мы вышли за кулисы, сфотографировались и побеседовали с ребятами. Билли и Энди ушли с вечеринки, посвященной открытию тура, примерно в два часа ночи, но мы с Бобби провели бессонную ночь с Китом и Миком. Сбылась мечта братьев Хилфигер. Я не побоюсь сказать, что это был трепет восторга.

Спонсирование тура No Security помогло завязать дружбу с некоторыми из ребят. Моя сестра Джинни и я несколько месяцев спустя оказались в Лондоне. Мы решили позвонить Ронни Вуду, чтобы узнать, чем он занимается. Он и Джо, в то время его жена, только что открыли частный ночной клуб / ресторан / спа в Кенсингтоне и пригласили нас к себе. После ужина и выпивки мы отправились в студию Ронни, где он проиграл нам все старые записи групп Faces и Gasoline Alley. Мы пробыли там большую часть ночи, слушая его игру на мандолине и гитаре. Ронни хорошо держится на сцене, но часто остается в тени обаяния Кита. Некоторые фанаты групп The Stones и Faces понимают, насколько он талантлив, но я не уверен, что люди действительно знают, что Ронни Вуд — один из лучших гитаристов в мире.

Ронни вообще напоминал ребенка — смеющийся и полный энергии. Джо говорила: «Пойдем, Ронни, нам пора спать, уже поздно», но он был так увлечен, а мы проявляли столько бесстыдства, что подстрекали его, чтобы он не уходил. «Сыграй еще одну. А как насчет „Мэгги Мэй“?» Кто бы мог вообразить, сидя в нашей маленькой квартире в Хайаннисе летом 1969 года, что я буду называть песни и просить их исполнить вживую парня, который сделал их знаменитыми? Моя жизнь наполнялась этими привилегиями!

Мы с Ронни продолжаем поддерживать отношения. Он самый приятный парень, забавный и искренний. А еще он талантливый живописец, и я собрал некоторые из его работ, которые бережно храню. Сейчас он женат на красавице Салли Хамфрис, которая идеально подходит ему. Я рад считать его своим другом.

Примерно в то же время, когда проходил тур The Stones, мы построили в Голливуде декорацию, поставили на подиум модель — мужчину, похожего на рок-звезду, и снимали его со спины перед аудиторией кричащих моделей. Эту кампанию подготовил Питер Арнелл[120]. Мы назвали ее Freedom Tour и запустили аромат Freedom by Tommy Hilfiger.

После этого мы предложили: «Давайте сделаем что-то новое, свежее и оригинальное».

Питер Арнелл сказал: «У меня есть идея. Почему бы нам не провести съемку в Белом доме?»

Это просто смешно. Нам никогда бы не позволили снимать в Белом доме. Но он пояснил: «Нет, нет, нет, поедем в Голливуд и построим декорацию, похожую на Белый дом! У нас модели могут находиться на „лужайке перед Белым домом“, в „комнате Рузвельта“[121] и в „Розовом саду“, в ожидании аудиенции у президента. А роль президента и первой леди сыграют эти модные, прекрасные люди!»

Я ответил: «Давайте рискнем и сделаем нечто возмутительное!»

Мы приступили к работе, изучив сотни фотографий Овального кабинета, лужайки перед Белым домом, Портика и Восточной комнаты.

Строительство декорации в Голливуде стоит сотни тысяч долларов, если не миллионы, поэтому мы использовали те, которые уже были созданы для фильмов «Дэйв» и «Американский президент». Ребекка Ромейн была очень красивой, сексуальной супермоделью, с длинными, струящимися светлыми волосами — просто невероятной. Мы снимали Ребекку, Тайру Бэнкс и моделей Джейсона Шоу, Клейтона Хантера и Алекса Лундквиста. Они высаживались из вертолета с логотипом Tommy Hilfiger и бегали по «лужайке перед Белым домом», а затем усадили Ребекку в провокационной позе на столе президента в Овальном кабинете. Мы опубликовали объявления в таких журналах, как GQ, Vogue, Elle и Vanity Fair. Кампания продемонстрировала дух оптимизма и энергию классического американизма. Наш Белый дом воплощал сервис «все включено». Любой может стать президентом!

И реклама сработала!

Она продвинула продукт! Скандал, связанный