Второй Карибский кризис 1978 (СИ) - Арх Максим

– Мы записали и сняли просто колыбельную. Не понимаю, что тебя так расстроило.

– Как что?!? Зачем ты такое снял?!

– Да незачем. В голову идея пришла, вот и отсняли.

– Не ври мне! Я знаю! Ты не просто так все эти ужасные и мрачные песни снял. Ты на что-то намекаешь!

– Успокойся. Это просто песни такие, вот и всё, – стал пояснять я. – Их не надо проецировать на себя. Они вне нашего мира.

– Просто песни?! Вне мира?!? А ты знаешь, что из-за твоих песен я уже месяц постоянно плачу! Знаешь?! – заревела она в трубку. – Плачу, и хочу связаться с тобой. А меня не соединяют. Всё время говорят, что ты за…

– Что я «за»?.. – не понял я. – Что «за»? Алло!

– Что ты за… – с ужасным акцентом произнесла та по-русски, прорываясь через шуршание эфира.

Я чуть потряс трубкой и кашлянул, понимая, что я ничего не понимаю.

– Что ты занят постоянно, – наконец донеслись слова Марты.

– Ах, это, – облегчённо выдохнул я, ибо думал, что она имеет в виду что-то другое – более не цензурное. – Было дело – действительно занят был. Да и сейчас занят. Плыву на корабле. Причём плыву туда, где жаркое солнце, где все пьют коктейль «Махито», а вокруг ходят жгучие мулатки.

При последних словах Кравцов хохотнул.

– Какие мулатки? Жгучие? – зашипела собеседница, вероятно надрываясь.

– Ага, – не стал обманывать я.

– Саша, мне нужно с тобой поговорить! – заревела собеседница.

– Хватит плакать. Что случилось? К тому же мы и так говорим, – напомнил Саша и быстро стал анализировать сложившуюся ситуацию.

«Шутки шутками, а ведь ситуация на самом деле складывалась не очень хорошо. Дочь секретаря канцлера ФРГ, очевидно, вообразила себя супермодной певицей и хотела получить материал, который бы гармонировал с предыдущими песнями. Я же ей отправил три композиции в совершенно другом жанре. Вероятно, ей они не подошли. Да и, по большому счёту, подойти не могли. Одно дело электронщина, другое дело рок с живыми инструментами. Ну, никак не сочетается предыдущий её материал и этот. Никак! Н-да… Пошутить-то я, конечно, пошутил, но вот обернуться эта шутка, может геморроем. Она явно недовольна. Начнёт давить на своего папу. Тот обязательно решит любимой дочурке помочь и попросит о помощи канцлера. Ну а тот, в свою очередь, обратится в наш МИД. Естественно, при любом раскладе крайним окажусь я. С чем я себя и поздравляю. По ходу дела мне песец…

Нет, конечно, у меня есть твёрдое алиби. Во-первых, я не знал, какой материал конкретно хочет Мотька. Во-вторых, я написал очевидные хиты. Это может подтвердить любой мало-мальски подкованный музыкант, особенно тот, кто в теме. Так что, тут всё пучком. Ну и в-третьих, а не пошли бы вы со своими претензиями все лесом? Пишите сами, если не нравится! Пишите, что и как хотите, а от меня отстанете!! Всё! Баста! Халява кончилась! Я в творческом отпуске!

Могу я так сказать? В общем-то, да. Но вот наши, с меня с живого точно не слезут. Будут долдонить о международной обстановке каждый день. И обязательно предъявят, что я эту самую международную обстановку накаляю. С них станется… Ладно, фиг с вами сделаю другие три песни, раз эти им слишком мрачные, видите ли. Придётся заморочиться, конечно, но зря я что ль настоял, чтобы в трюме баржи, что следует за нами и везёт реквизит, сделали не только комнату монтажа, но и комнату звукозаписи. Так что подумаю, что ей записать, и запишу. Юля споёт. Передам всё это Лебедеву, который плывёт с нами и по факту является сотрудником МИД СССР. Передам ему кассету с записью и скажу: „Вот вам кассета. И на этом всё! А как уж вы её американцу передадите, или даже сразу немцам, это уже ваши проблемы“. А потом добавлю: „И учтите, больше я ни для каких немок писать не буду!“»

– Саша? Ты меня слышишь? – тем временем Марта перешла на скверный русский язык.

– Слышишь. Слышишь, – поморщился Саша, слушая необычную для уха речь.

За окном начался не только шторм, но и целое светопреставление. Раскаты грома громыхали, а всполохи молний сверкали каждую секунду. Казалось, что стихия буквально желала, во чтобы то ни стало, всячески изничтожить нас.

– Саша, я… – в трубке вновь всё зашипело.

– Чего ты?

– Саша, я временно…

Опять шуршание…

– Чего? Чего ты временно? Алло! Я не понял, – проорал я, пытаясь расслышать речь.

Мощная волна под раскаты грома и молний толкнула корабль, и чтобы не улететь в другой конец помещения я, в который за сегодня раз, схватился за пульт, с рычажками, задев какие-то из них.

Выругался…

В этот момент эфир стал абсолютно чист и на весь пароход, из всех громкоговорителей, которые на нём были установлены и которые случайно включил Саша, раздался надрывный крик немки, говорившей на ломанном русском:

– Саша! Я беременна! У нас с тобой будет ребёнок!

Конец одиннадцатой книги

09. 09. 2022 года

Максим Арх

Продолжение следует…