Мемуары матери Сталина. 13 женщин Джугашвили - Игорь Оболенский

Сначала как-то было непривычно. Эта громада смутила меня. Ведь этот собор один на весь мир. Трудно представить себе его величие. Я пою в 9. Стоять буду на площадке, где орган. Меня сняли у органа и на фоне алтаря - обещали сегодня вечером карточки приготовить. Ой, как я волнуюсь - это ведь целое событие. Будут транслировать по радио по всей Норвегии.

Пела в соборе. Все прошло хорошо. Народу было масса. Епископ и настоятель благодарили меня. Народ смотрел на меня, как на чудо заморское.

29. VII. Понедельник. Все газеты пишут обо мне, что я пела в церкви, и о концерте. Помещена фотография моя в соборе. В 11 часов сели на гидро-самолет - тот же, что вез меня в Берген. Провожали генерал, архитектор, мэр и еще кто-то. Летели хорошо, над высокими горами и дождь, и солнце, сопки, где жил Пер-Гюнт. Со снегом на вершинах.

Сели на фиорд в волну - здорово тряхнуло, вода тверже земли. Я стукнулась два раза здорово. Когда летели, виден был вдали Лилиегамер.

Я сейчас я уже в 514-ом номере. Заказали разговор с Москвой. В Осло хорошая погода. Живем все в Гранде.

30. VII. Вторник. Осло. Говорила с мамой вчера. Выясняется, что едем через Стокгольм и там пою концерт в Больш. зале филармонии 8-го. Да, лодка-самолет так ужасно села, была волна и я очень сильно стукнулась и опять я с синяками на спине и ниже. Занималась в посольстве и говорила с послом.

31. VII. Среда. Мой концерт в Осло. Чайковский, Григ, Рахманинов. Кнаус Эйге преподнес ноты и сказал речь, а спела по-норвежски «Люблю тебя».

Аншлаг был дикий - билеты в час были проданы все. Пела без конца на бис. Русских было полно - все плакали навзрыд - тоска заела. У машины опять все ждали, хотя был дождь, чуть руку не оторвали из окна машины.

В отеле у меня в номере я, Клаус, Ив. Ив., Уля, Ал. Пал. Ужинали. Получила чудные розы.

1-ое VIII. Концерт Мержанова. Уже точно, что мы едем 6-го в Швецию. Сейчас пойду заниматься в посольство. 8го мой концерт прощальный.

2-ое VIII. Утро, 10 часов. Постучали в дверь. Так рано. Рыжие не понимают сами-то что ли, что сегодня концерту меня.

Известия из Бергена. Будет король у меня на концерте. Белое платье с золотыми колосьями. Сколько волнений! Цветы надо преподносить королю.

Hendriksen приехал. Платье принесла Вера Александрова в 6 часов. Я уже устала от волнений. Как буду петь - не знаю.

Народу было ужасно много, дышать было трудно. Король сидел напротив в ложе и наводил на меня бинокль, огромный, полевой. Я после первого отделения пошла с цветами к королю, благодарила его и он пожал мне руку .

Народ встречал, орали, безумие, слезы. Король ушел после 4-го биса и оркестр ушел, а народ остался. У авто все ждали. Цветов было невероятное количество. Ужинали у меня в номере.

3 августа. Обедали в ресторане. Клаус Arne и мы. Потом поехали петь для детей в посольство. Получила уйму цветов от детей и трола от посла.

4-го были у Hendriksen после концерта в радио. А днем до радио ели малину в саду у Керульфа и я потеряла бриллиант из кольца.

У Hendriksen-a замечательная мать и брат с женой. Была Кари - оба репетировали романсы на завтра для приема. Ужинали у Arne.

5-ое понедельник. Прием у посла. Какой успех у меня среди всех. Arne и Kari пели. Arne очень хорошо пел.

6 августа - не спала всю ночь - очень устала. Отъезд в Стокгольм, хотя еще не знаем точно. Боже, сколько слез и поцелуев. Утро посвятила интерфауст, сломя голову до 12 бегали я и Галочка Пименова.

В 12 вернулись в отель. Там уже ждали нас друзья в костюмах для прогулки за город, откуда Arne хотел показать всем вид на Осло. Но т. к. мы не знали, едем ли мы 6-го или нет, то поехать никуда не смогли - ужасно глупо себя почувствовала и пришлось расстаться с Arne и Кари до обеда и опять ясГалочкой побежали закончить. Боже, как я устала. Вернулась - номер закрыт, никого нет - я опоздала на час.

Я бухнулась в постель и все еще в 3 часа не знали поедем ли - сплошные нервы и с сердцем плохо - так я на правах больной не вставала с постели и с Клаусом и с Ингетасом и Григом прощалась как больная.

Все приходили прощаться, а яне могла встать от переутомления и злости, что мы можем еще не поехать сегодня и остаться. Затворник прибежал обратно с чемоданами. Он едет обратно. Пошли обедать к Палычу - пришла Кари!

И только в 5 часов выяснилось, что мы едем. Сразу я воскресла. Чемоданы укладывал Андрюшка, пыхтел, старался. Потом все из посольства налетели и только мешали спокойно уложить все и я забыла на окне на цветах мою люфу и потеряла карточку Нильса Гейтриксенса.

Какое было тяжелое прощание - слезы, слезы. Arne совсем скис, не знал, как себя держать и грустными глазами, полными слез, смотрел и говорил - «Только до свиданья, моя Кармен!»

7-го уже в Стокгольме. Утром приехали в миссию и я попросила сразу чаю - пили чай с лимоном и потом разместились по квартирам. Как хорошо, что не в гостинице, а у своих. У меня чудесные хозяева - я как дома. Вечером - прием - коктейль. Всякого народу было масса. Говорили с Рубиным - директор оперы, чех и болгарин и иранец. Один Ливанов все подговаривал меня сниматься везде и со всеми. Я ему показала в конце концов кулак -так надоел он!

8-четв. Чувствую себя очень неважно, а сегодня общий концерт в М. зале филармонии. Сколько нервов! Концерт прошел прекрасно. Шведы с первой вещи «Воин» уже орали. Много значит, что зал концертный.

Слава богу, ор, стон и все как полагается.

9-ое - Всю ночь лечилась. Сегодня концерт в опере. Еще напряжение колоссальное и кажется все.

Ну, все в порядке - успех колоссальный, без конца выходила кланяться - цветов море, около машины ждали, кричали «Ура» и русские говорили, что Шаляпин не имел такого успеха, что я здесь.

10. VIII. Газеты полны. Была вчера Грета Гарбо и хлопала во всю. Весь день я отдыхаю, только днем был ленч в ратуше у мэра.

Вечером играли норвежцев - какая музыка!

11. VIII воскрес. Вчера вечером написала письмо Керульфам. Встала в 12 ч. дня. Сегодня на весь день приглашены к послу на дачу. Ливень страшный.

День прошел хорошо - были на даче у Чернышева. Гуляли, стреляли, с яблоней ели яблоки, ягоды ели. Потом поехали в Варьете - смотрели программу, а потом домой. В Варьете пела одна про Владимира, дубинушку и просила подхлопывать, но публика не очень хлопала в такт. Одна белая дама кричала и на сцене творилось черт те знает что, играли «Очи черные». Это здесь русский фольклор. И даже Шаляпин записал пластинку «Очи черные».

12. VIII понедельник. Вечером были у фархи - миллионера с «пролетарским сердцем». (шведско-болгарское общество, он болгар.) Называл меня царицей всего мира, подарил часы гуттаперчевые. Над столом были фонарики, на столе горели свечи (это было в загородном старом ресторане). Потом за окнами горели фейерверки, ели раков (неделя раков в Швеции). Потом потушили свет и вышли маркизы в пудренных париках, играла музыка и на блюдах горящих были лебеди, а в них мороженое. Жена у него немка - колоратура, но не поет уже - он ревнует и не разрешает петь. Она весь вечер восхищалась моей школой. Вот значит уже второй миллионер!