Земля волшебника - Лев Гроссман

— Гляньте, что творится с Меловым Человеком! — крикнул Джош.

Тот, изображенный ранее стоя, переместился на четвереньки, склонив безликую голову то ли с горя, то ли под действием силы тяжести. Посох, выпавший из бесформенных рук, висел в воздухе. Жалостная картина.

А тут еще проклятое нескончаемое лето и жара дикая. Джоша и Поппи все это шокировало еще больше, чем Дженет. Они давно уже не вылезали из Белого Шпиля, сношались в своих покоях и вообще ничего не видели.

Гиппогрифы высадили их не в самом болоте: конец света — еще не причина, чтобы пачкать копытца и коготки. Нашли твердую посадочную площадку ближе к периметру и сели там очень изящно — что да, то да.

— Ждите здесь, — приказала Дженет. — Если через сутки мы не вернемся, можете улетать.

Гиппогрифы, глядя на нее злыми желтыми зенками, ничем не подтвердили своего согласия подождать. Правители во главе с Дженет зашлепали по болоту.

— Не хочу быть критиканом, — сказал Джош, — но я на месте верховного монарха взял бы с собой небольшую воинскую часть, нет? Так, для поддержки? Хотя бы гвардию Белого Шпиля, в которую так трудно вступить. Видела их на учениях? Это ужас, что они вытворяют.

Терпение, сказала себе Дженет, сделав глубокий вдох.

— Мы охотимся на бога, Джош. Помнишь, как бывает в кино? Весь элитный спецназ, который посылают вперед, гибнет в одно мгновение. Все такие: ой, надо же, а мы-то непобедимыми их считали! Потом в дело вступают герои и делают всю работу. Можно спокойно обойтись без нагнетания драматизма и перейти сразу к основной части.

— Мне больше нравится, как в кино.

— Кстати, насчет основной части, Дженет, — вставила Поппи. — Как мы будем сражаться с богом?

— Не сражаться. Охотиться на него.

Она тоже не совсем понимала, в чем разница, — ей просто хотелось заткнуть этих двоих и подумать. Кто-то ведь должен.

— И почему «мы»? — сказал Джош. — Ты драться не будешь, тебе ребенка надо беречь.

— Я буду драться как раз, чтобы его уберечь.

Вода, сочащаяся из-под болотной травы, была ледяная, несмотря на жару: в здешние глубины солнце не проникало. Дженет предусмотрительно обулась в прочные сапоги.

— Мартин Четуин ведь победил Эмбера — значит, это возможно, — сказала она. — Что такого было у Мартина, чего нет у нас?

— Для начала, на шесть пальцев больше, — напомнил Джош.

Допустим… но в полевых заданиях, когда ты к тому же главная, есть своя прелесть. До пустыни она никогда не вкладывалась во что-то полностью, тем более когда смотреть было некому — да и вкладывать ей, собственно, было нечего. Неудивительно, что другие не принимали ее всерьез, и облажаться ей тоже случалось. Интересно, Квентин все еще злится, что она его соблазнила? Как будто это из-за нее у них с Элис все поломалось! Она ведь просто так, по привычке. Если у тебя в семье наркоман, не оставляй на виду таблетки. Все равно она больше двух недель бы не выдержала, учитывая, каким лохом был тогда Квентин. Странно, однако: чем больше в нем крутизны прибавлялось, тем меньше ей хотелось с ним спать.

Найдя гать, Дженет припустила по ней беглым шагом, Поппи за ней.

— Эй, постойте! — Джош, не в пример им, продвигался медленно. Жиры остались при нем даже в волшебном мире без вредной еды и телика. Чудеса, да и только.

На валуне сбоку стояли старые, покоробившиеся детские туфельки. Зачем такой маленький мальчик — туфли были мальчиковые — пришел на Северное болото и что с ним случилось? Ясно, что ничего хорошего.

Завидев вдали пирс, Дженет достала из-за спины свои топоры.

— Клевые топорики, — сказал Джош. — Где ты их…

— Твоя мама дала. За секс.

— Чего?

— Угу. Ей понравилось.

Юморок, конечно, так себе, но не рассказывать же, как все было на самом деле.

На конце пирса она остановилась и огляделась. Все вроде бы выглядело нормально, никаких признаков апокалипсиса. Если вдуматься, то болото, где вода и суша перемешаны хаотически, само по себе апокалипсис: максимум энтропии.

Из воды, подернутой легкой рябью, торчала пара деревьев, разбитых молнией. Дженет, побывавшая здесь всего неделю назад, остро ощутила цикличность и тщету жизни.

Элиот пишет, что Амбера надо искать в болоте. Иди пойми, что он имеет в виду. Не сигануть ли туда наугад, как Люк Скайуотер на Дагобе? Поппи, опередив Дженет, уже спускалась по лесенке. Это, конечно, нарушение дисциплины, но один раз можно закрыть глаза. Поппи попробовала воду носком, потом всей ступней.

— Надо же…

— Осторожно!

Где уж там. Поппи, с традиционным австралийским презрением к водоплавающим хищникам, прыгнула, и болото поглотило ее целиком.

— Поппи! — вскрикнул Джош. Жена вместе с ребенком пропала, но над поверхностью тут же показалась ее рука. Волшебного меча Поппи, в отличие от Владычицы Озера, не предлагала, но большой палец показывала весьма недвусмысленно. — Ох, слава богу.

Джош плюхнулся следом — вот тебе и скрытное проникновение. Дженет, сойдя по колено в воду, поняла, что так удивило Поппи: что-то словно выталкивало ее обратно на пирс. Нагнувшись, она опустила в болото голову… и очутилась на перевернутой куче сырой земли. Среднее ухо настойчиво отвергало показания всех прочих чувств. Дженет, полностью дезориентированная, ощущала сильную тошноту.

— Что за хрень. — Она сплюнула, чтобы предотвратить рвоту. Джош, как ни в чем не бывало, скакал на месте — ну, хоть кому-то весело.

Все трое стояли вверх ногами на обратной стороне болотной поверхности, твердой и скользкой. Внизу стоял мрак, но самое главное рассмотреть было можно. Замок, точную копию Белого Шпиля, но намного страшнее, освещали белые факелы на крепостных стенах. Небо над ним, то есть болотное дно, было черным.

— Подводный, перевернутый вверх тормашками Белый Шпиль, — констатировал Джош. — О таком я даже и не догадывался.

— Его зеркальное отражение.

— Зеркала меняют местами левую и правую стороны, а не верх с низом, — поправила дотошная Поппи. — К тому же он черный…

— Ладно, ладно. Дошло уже.

Им никто не препятствовал, но мост был поднят. Они перелетели через стену во двор, и Джош постучался в толстую парадную дверь. Ответа не было, но открылась она легко. Замок, хоть и пустой, не выглядел заброшенным: везде чисто, прибрано, на стенах горящие факелы.

— Жутковато, — сказала Поппи.

Постояв так с минуту, они разглядели в дальнем конце холла двух часовых, неподвижных, как декоративные урны.

— Эй, ребята! — окликнул их Джош. — Что это за место такое?

Они молчали. Мундиры как траурный вариант формы гвардейцев Белого Шпиля, зрачки расширены, как от наркотиков — неудивительно на такой-то работе. Шевелиться они, однако, могли: когда Джош подошел, они скрестили перед ним алебарды.