Естественные причины - Майкл Палмер

– Да, – быстро и решительно ответила Хелен Стодард.

– Думаю, что лучше сначала выслушать меня, – возразила Сара.

Она в нескольких словах объяснила, что обнаружила в своем шкафу и показала трем врачам содержимое коробки почтовой службы «Экспресс».

– Меня беспокоила высокая температура у Аннали, скорость нарастания симптомов и характер пульса в трех точках иглотерапии. Все это объяснимо, если речь идет об отравлении кроталидом.

– Вы совершенно спятили, – заявила Хелен Стодард. – Кто-то нарочно положил это в ваш шкаф? Неужели вы думаете, что мы можем проглотить такую...

– Проклятье, Хелен, – оборвал ее Ели. – Неужели вы не можете хоть раз выслушать человека.

Женщина взглянула на него, потом на Сару. Затем повернулась и демонстративно вышла из палаты. Минутой позже в палату влетел Питер Эттингер.

– Что все-таки, черт возьми, тут творится? Почему ушла гематолог, и так демонстративно? – задиристо спросил он.

Ели двинулся ему навстречу, но Сара подняла руку и остановила профессора.

– Подождите, доктор Бленкеншип, – сказала она. – Я знаю, как дорога Питеру Аннали, и я знаю, как его беспокоит то, что тут происходит. – Разрешите мне сказать ей пару слов. – Она шепнула что-то на ухо Аннали и вернулась опять к группе. – Аннали сказала, что не возражает, если он останется в палате.

– О'кей, – рявкнул Бленкеншип. – Но одно скандальное слово, Эттингер, и вам придется уйти.

– Питер, Аннали отравили, – объявила Сара. – Кто-то добавил яд кроталид либо в трубку, либо в бачок капельницы. Я недостаточно много знаю об этом яде, чтобы определить, как и когда его подлили. Но я абсолютно уверена в том, что говорю. Важно немедленно ввести ей антивенин.

– Это какое-то безумие, – воскликнул Эттингер.

– Откуда вы знаете, что в этих флаконах действительно антивенин? – спросил Рэндал Снайдер.

– Ну, хотя бы потому, что флаконы запаяны. Потом, если бы тут было что-то другое, а не антивенин, то зачем бы это класть в мой шкаф.

– Но можно предположить, что положили что-то другое, – сказал Питер.

– Доктор Бленкеншип, – спросила Сара, пропустив мимо ушей замечание Эттингера, – оказывает ли антивенин какое-либо побочное воздействие?

– Аллергическая реакция к лошадиной сыворотке, в которой готовится это лекарство, думаю, – произнес Бленкеншип. – Ничего другого в голову не приходит.

– Тогда никаких проблем.

– Дайте-ка, разрешите взглянуть на вложенное в коробку описание.

Рэндал еще раз взглянул на показания монитора зародыша. – Ели, пульс младенца слегка замедлился. Надо решать.

– Отравление кроталидом, – произнес Питер. – Сара, да вы просто спятили.

– Эттингер, мы же договорились, – предупреждающе произнес Ели, колко глядя на высоченного мужчину из-под своих густых бровей. – Или стойте спокойно по другую сторону кровати, или убирайтесь отсюда к такой-то матери.

Питер потоптался в нерешительности, потом довольно смиренно поступил так, как ему велели. Ели быстро просмотрел содержание инструкции, потом втянул содержимое десяти ампул в большой шприц. Сара объяснила Аннали, в чем дело. В палате воцарилась мертвая тишина, когда Ели воткнул иголку шприца в резиновую трубку капельницы и медленно влил мутноватую жидкость в ее кровь.

Реакция на антивенин последовала незамедлительно.

Меньше чем через пять минут Аннали сказала, что острая боль в конечностях стала ослабевать. Через двадцать шесть минут после инъекции кровотечение из носа и из прокола от иглы полностью прекратилось. К началу вечера температура снизилась, и лабораторные показания всех других параметров приблизились к норме.

Через шесть часов после введения антивенина Гленн Пэрис созвал срочное заседание исполнительного комитета совета попечителей больницы и представителей персонала. Заслушав выступления Рэндала Снайдера, Ели Бленкеншипа, Хелен Стодард и медсестер из подготовительного и родильного отделений, участники совещания единогласно проголосовали за то, чтобы немедленно отправить Сару в длительный оплачиваемый отпуск за счет больницы и отстранить ее от стажерства до тех пор, пока не будут с полной определенностью выявлены все детали произошедшего с Аннали.

Перед тем, как личность погибшего была окончательно установлена, его тело пролежало три для в морге судебно-медицинского эксперта штата. Слово «тело» не давало правильного описания того, что сохранилось на скелете. Неделей раньше команда траулера, которая вела рыбный промысел за семьдесят пять миль от берега штата Массачусетс, выловила это тело вместе с несколькими сотнями фунтов пикши.

На скелете не осталось ни клочка одежды, ни кусочка плоти, за исключением нескольких хрящей на ребрах и на отдельных суставах. И все же судмедэксперт сумел установить, что смерть наступила где-то в пределах последних шести месяцев. Ему также не составило труда установить, что речь шла об уголовном преступлении. Об этом говорили смещения двух шейных позвонков. Характер костных остатков явно говорил о применении грубой силы. К конечностям скелета были привязаны веревками грузовые балласты для ныряльщиков, то же и в том месте, где раньше находилась талия, это окончательно снимало последние сомнения.

Теперь медико-судебный эксперт рассматривал рентгеновские снимки зубов, полученные от полиции Бостона, сравнивая их со снимками зубов скелета. Он надиктовал то, что удалось выяснить, на портативный магнитофон и потом позвонил детективу в полицейское управление Бостона, который прислал рентгеновские снимки.

– Думаю, что вы можете связаться с семьей пропавшего и сообщить им, что судьба этого человека установлена, – проговорил в трубку судебно-медицинский следователь. – К несчастью, похоже, что доктор Трюскот больше не будет делать операций.

Глава 35

Вскоре после обеда в дверь к Розе постучалась миссис Анни Фруманян.

– Из Атланты звонит этот очаровательный мистер Малхолланд, – прочирикала она.

Малхолланд, который улетел домой сразу же после посещения «Био-Вир», все-таки одну ночь переночевал в ее гостинице и позавтракал утром вместе с ней. Он отличался легендарной бессонницей и высказал массу бесценных замечаний, слушая за полночь рассказы миссис Фруманян о своей жизни. Потом говорил Розе, что никакая сонная таблетка не клонила его ко сну так, как убаюкивающая болтовня этой говорливой дамы.

– Кен, что-нибудь удалось получить? – спросила Роза, когда убедилась, что хозяйка положила свою трубку телефона.

– Мы раскопали адрес трехгодичной давности и пока что ничего больше, – ответил вирусолог. – Если вы найдете по этому адресу мистера Фезлера, то, может быть, скажете ему, если имеющийся у нас номер социального страхования правильный, что мы случайно насторожили налоговую службу, а он уже четыре года не подает сведений о своих доходах.

Фезлер, создатель вируса СРВ113, почти наверняка был тем самым пугливым, заикающимся шибздиком, который пытался подойти к Саре. И, несмотря на то что ветераны компании «Био-Вир» помнили, что он проработал с ними пять лет, никто из них ничего не знал о его личной жизни, а в отделе кадров не сохранилось никаких документов о том, что он вообще когда-либо работал в их лаборатории. Из того немногого, что им удалось узнать в «Био-Вир», у Розы и у Кена сложилось впечатление, что это был исключительно одинокий, очень умный, когда-то поразительно толстый мужчина лет сорока или пятидесяти. Он страшно похудел, работая в «Био-Вир». А также угробил большое число обезьян: И к большому ужасу смотрителя животных Клетуса Коллинза, карточки на тех приматов, как и досье на самого Фезлера, куда-то исчезли.

Именно Малхолланду пришла в голову мысль использовать компьютерную систему поиска «фастфайнд». Эта система была установлена в 1981 году по распоряжению комиссии, секретно созданной президентом страны. Перед ней была поставлена простая и практическая задача – отбирать людей для работы в государственном аппарате. Установка системы обошлась в двенадцать миллионов долларов, но уже в течение первого года ее использования удалось окупить эти расходы только на выявлении лиц, которые уклонялись от уплаты налогов. Она действовала на быстрой интеграции всех данных, имевшихся в службе налоговой инспекции, ФБР, в военном ведомстве, в полиции, администрации социальной безопасности, управлении выдачи паспортов, службах иммиграции и натурализации; учреждениях кредита, отделениях по безработице, автоинспекциях по выдаче водительских прав и дюжины национальных почтовых списков. Департамент Розы неоднократно использовал эту систему, чтобы отыскать людей, которые подвергались воздействию заразной среды или опасных токсинов.

– Адрес, по которому числится Фезлер, в районе Бруклина, – добавил Малхолланд.

– Знаю, где расположен Бруклин.