Фонари и города - Андрей Цуприк

сияют сердца,

Не напрасно «Росинкой» назвали!

Арбатский музыкант

Арбат затих в одно мгновенье вдруг,

Всех покорила музыка вокруг.

О, как был чист и нежен этот звук!..

Играл артист, держал в руках дудук.

Дарил добро он каждому в толпе,

О Ереване бессловесно пел…

Про дом родной, жену и малыша,

Над всей Москвой неслась его душа…

Неслась душа туда, где из-за гор

Блестит волшебный солнечный узор,

И мир вкушал мелодии нектар,

Но, жаль, был мал, недолог этот дар!..

Арбат затих, он словно видел сны,

Но быстротечно время тишины…

Вновь зашумит столица в двух шагах,

А блюз звучит по-прежнему в сердцах.

Поутру

А поутру они проснулись

Среди холодных серых стен,

Тайком друг другу улыбнулись

В мечтах покинуть мрачный плен…

А за окном сверкало солнце

И пели птицы на ветвях…

Они – два юных миротворца –

Так долго мучились в цепях

Немой тоски, безмерной стужи,

Сковавшей души и тела…

Пришёл рассвет. Он был так нужен.

Земля страдала без тепла.

Земля соскучилась по чувствам.

Никак не кончится рассказ:

Всё меньше в наши дни безумства,

Всё больше равнодушных глаз.

В нашем мире подлунном…

В нашем мире подлунном чудес не бывает,

И романтика вся упорхнула в окно…

Посмотри, как изящно она там летает,

Нам бы следом за ней, но без крыльев давно!..

В нашем мире подлунном ни дня невозможно

Протянуть без прекрасных во всем трех сестёр…

Та Надежда постарше, Любовь помоложе,

А Вера про возраст молчит до сих пор!..

Кто назвал наш бескрайний мир словом «подлунный»?..

Он, скорее, «подсолнечный», светлый, живой!..

Ты послушай, как любят гитарные струны

Тех, кто в музыку солнца ушёл с головой!..

И повсюду за ними ступают, как прежде,

Три родные сестры, только скрыты от глаз.

И Любовь уступает дорогу Надежде,

А Вера желает закончить рассказ.

Утро в городе

Безмятежная ночь растворяется в дланях Авроры,

Блеклый свет фонарей провожает её в никуда…

Словно розы весной, после сна расцветают просторы,

Просят чистой любви от людей города…

Но прохожие вновь равнодушны к реальным красотам,

Им бы только успеть по делам, и шагают вперёд…

Всем за выслугу лет полагаются щедрые льготы,

Знать бы, где и когда состоится расчёт…

Мне приятель сказал: задохнулась отныне природа,

Вместо сосен дома и повсюду скопленье машин…

Где же этот простор?.. С кем осталась свобода,

Если краны растут до лазурных вершин?..

На извечный вопрос не найду я, наверно, ответа,

Но советую вам не корить за размер этажи…

В каждом новом окне отражаются лучики света,

В каждом новом окне просыпается жизнь!

У Никитских на углу

В чью-то взрослую судьбу

Я мечтаю окунуться,

Утром с женщиной проснуться,

С воздержанья снять табу,

Тронуть волосы рукой,

Разбудить живое чудо…

«Кто ты,– спросит, – и откуда?»

Я отвечу: «Ангел твой!»

Что за бред? В мою кровать

Как забрался ты, красивый?

Вот вернется муж ревнивый,

И тогда несдобровать!

Побегу я, если так,

К молодой теперь до хаты,

Только дворника зарплаты

Нам не хватит на кабак,

На шубчонку к декабрю,

На учёбу и диеты…

Нет! Домой! Сам съем конфеты,

Розы маме подарю…

Вновь пойду, возьму метлу.

Листья падают невольно…

На душе уже не больно

У Никитских на углу…

У Никитских у ворот

Гордо парочки гуляют,

Жажду пивом утоляют.

Непоседливый народ!..

Оставляют тару мне,

Я сдаю её недаром.

Городским бездомным тварям

По умеренной цене

Покупаю корм сухой

И пшено, для птиц отрада.

Мне большой любви не надо,

Лишь бы не было плохой!

У Никитских, в той Москве,

Где я вырос и учился.

На бульваре том влюбился,

И невесты было две…

С юной феей на Арбат

Мы ходили за подарком,

А потом в театр к Марку

С той, годам которой рад…

Повторяется опять

Праздник листьев возле храма.

Снова девочки и дамы

Начинают в гости звать…

Говорят, оставь свой труд

И возьми гитару в руки…

Пролетают мимо звуки.

Листопад сегодня тут.

Звонок в Москву

Представь себе московские огни…

Пробрался вечер в русскую столицу.

Представь себе, а лучше позвони,

Узнай, как поживают за границей,

Не выпал снег ли на бульвар,

Где мы встречались и гуляли…

Соединила нас Москва,

Потом родную променяли

Невольно на чужие города.

Теперь молчим, скрывая слёзы,

А может, не мечтать, махнуть туда,

Где золотая осень, по прогнозам?..

Пройдёмся по Арбату и Тверской,

Зайдём в кафе на Моссовете…

Мы будем рады встретиться с Москвой.

Встречайте! Едем! Ваши дети.

Московский ветер

Арбат, Тверской бульвар и ВВЦ…

Сокольники, Лефортово, Таганка…

Мы на Садовом встретимся кольце,

И вспомнится улыбка и осанка!..

Фили, Охотный ряд, Кузнецкий Мост…

Крылатское, Солянка и Ордынка…

Московский ветер листьями погост

Тихонечко накроет, как простынкой…

Домов старинный облик на века

Останется от Марьино до Пресни…

Московский ангел бросит облака

И спустится нам спеть простые песни

Про то, как хорошо бывает там,

Где вроде бы тепло, но я там не был…

Я Чистым исповедуюсь прудам,

Мне дорого останкинское небо!

Ангел над Москвой

«Я сложен тем, что прост» – вот формула поэта,

«За громкий смех!» – отныне главный тост.

Так выпьем все, друзья мои, за это;

Не нужно лжи, я сложен тем, что прост.

Я сложен тем, что прост… Поверьте мне, графиня,

И ты поверь, мой ангел над Москвой.

Не улетай в свой рай на небе синем.

Зачем ты там, ведь здесь ты, как живой?..

Я сложен тем, что прост, и в этом вся наука,

Не время мне осваивать погост.

Пусть обойдёт мой светлый дом разлука,

Не нужно слёз, я сложен тем, что прост.

Я сложен тем, что прост в душе и на бумаге.

Что сложного – обычный алфавит;

Пока со мной Москвы печальный ангел,

Я буду петь живущим о любви.

Россия, мама…

Хочу туда, где ждут

ночного гостя до рассвета.

Хочу туда, где ждут

в метель ромашковое лето.

Где не погасят свет

и не закроют двери.

Где продолжают жить

и в будущее верить.

Хочу туда, где всех

влекут рябины и берёзы.

Хочу туда, где смех

Услышу вновь сквозь слёзы.

Пусть говорят, что нет

Такой страны отныне,

Одну могу сравнить

С глотком воды в пустыне.

Одну сравнить могу

с цветущей