Библейский Израиль. История двух народов - Игорь Липовский

Таким образом, три важные линии — Сарры, Агари и Ктуры, а также второстепенные — от наложниц, в действительности, представляют собой иерархию кочевых аморейских племен, которые Авраам привел с собой из Харана. Имена сыновей Авраама — это, безусловно, патронимы, представляющие легендарных родоначальников всех этих племен и кланов. За большинством из тех кочевых амореев, кто остался в Ханаане, укрепилось имя «хабиру», другие, ушедшие на восток и север, стали все чаще именоваться «суту» или «сутии». Одним словом, семейная история Авраама — это фактическая родословная племен хабиру и суту. Роль линии Сарры-Исаака особо выделена лишь потому, что К ней принадлежали носители традиции — авторы Библии. Праотец Авраам был не только вождем и первосвященником собственного племени, но и номинальным верховным главой нескольких племенных групп кочевых амореев-хабиру. Видимо, кроме племенных вождей, у хабиру и суту в каждом регионе существовали и свои верховные вожди, к которым обращались как к арбитрам в случае конфликтов и разногласий между кочевниками. Они же осуществляли и координацию действий в периоды серьезной внешней угрозы. Вероятно, Авраам и был таким верховным вождем хабиру в южном Ханаане, хотя в обычное время его реальная власть не распространялась дальше территории его собственного племени. Его резиденцией, если таковая вообще Может быть у полукочевого народа, являлась Элоней Мамрэ под Хевроном. До ухода в Египет каждое племя хабиру и суту имело строго определенный ареал для своих кочевок и старалось не нарушать границ своих родичей. Именно эта система распределения свободных земель между кочевыми И полукочевыми амореями позволила группе племен, возглавляемых: Авраамом, прийти в Ханаан, но она же и ограничила их только его южной частью. Северный и центральный Ханаан занимали другие племена хабиру, которые пришли туда раньше Авраама. Вероятно, именно через них Тэрах получил информацию о наличии свободных пастбищ на юге И поэтому принял решение переселиться в южный Ханаан, правда, осуществить это удалось только его сыну. Судя по эпосу хабиру, отраженному в истории семьи Авраама, еврейский патриарх имел столь большое влияние на кочевых амореев, что многие из них стали считать его своим традиционным родоначальником. В то же время не следует забывать — и об этом постоянно напоминает Библия, — что кочевые амореи составляли лишь часть населения Ханаана, другую его часть представляли ханаанеи и оседлые амореи, которые занимали наиболее удобные для жизни и земледелия области.

Много вопросов вызывают те места Библии, где говорится о главной жене Авраама — Сарре. В Египте и Гераре патриарх выдает свою престарелую жену за родную сестру только для того, чтобы местные правители, соблазнившись ее красотой, не лишили самого Авраама жизни. Из небиблейских источников нам известно, что на древнем Ближнем Востоке действительно существовал обычай, согласно которому царь имел право брать в свой гарем дочерей и сестер зависимых от него правителей или вождей племен. Судьба же их мужей зачастую бывала незавидна. За примерами ходить далеко не надо. Легендарный царь Давид, о котором Библия отзывается только в превосходной степени, — и тот не устоял перед искушением послать на смерть мужа женщины, которая ему приглянулась. Однако упомянутый обычай касался лишь молодых и, как правило, привлекательных женщин, в то время как Сарра, согласно библейскому тексту, была далеко не в том возрасте, когда ей могла грозить подобная участь. Еще более необъяснимым кажется сообщение, что в 90 лет жена патриарха родила сына Исаака. Почему составители Пятикнижия включили эти нелепые эпизоды в канонический текст? Только для того, чтобы показать всесилие Бога? Не являются ли эпизоды о попадании Сарры в гаремы местных правителей и о ее более чем поздних родах всего лишь вынужденными издержками выбора в пользу линии Сарры? Не исключено, что в изначальных версиях эпоса племен хабиру вместо Сарры фигурировала молодая и красивая женщина — одна из жен Авраама. Возможно, существовали различные устные предания, связанные с женами патриарха, или в одном и том же эпосе об Аврааме имелись в виду разные женщины. Многие столетия спустя носители традиции сделали родоначальницу своей собственной линии Сарру главной героиней эпоса об Аврааме, вписав ее имя во все эпизоды жизни патриарха. Вероятно, мы имеем дело с редакцией, продиктованной политическими соображениями (желание утвердить свое «первородство» и главенство в наследовании общему патриарху), которая и привела к этой несуразице. Что касается позднейших редакторов Пятикнижия, то они, хоть уже и не будучи отягощены такими соображениями, просто не осмелились менять древние тексты. Так Сарра осталась главной героиней всех событий, происшедших с различными женщинами и в разное время.

Аналогичная проблема существует и в отношении возраста патриархов. Их необычное долголетие, в частности Авраама (175 лет) и Исаака (180 лет), навевает мысль, что под этими именами скрыты жизни не одного, а двух или более людей. Возможно, было несколько известных вождей с именем Авраам, но в многовековой устной традиции они слились в одного легендарного патриарха-долгожителя. Точно так же в отсутствие письменных хроник правление нескольких Людовиков во Франции могло бы восприниматься спустя многие века как царствование одного человека. Или правление трех русских императоров с именем Александр вспоминалось бы через тысячу лет как жизненный путь только одного из них. Более того, за столь долгие годы устная традиция наверняка утратила бы память о том, что между царствованием Александра I и Александра II было еще и правление Николая I. К сожалению, эпос племен хабиру получил свое отражение в самых ранних библейских текстах слишком поздно, как минимум тысячу лет спустя. Хотя письменность была уже известна в Ханаане, кочевые амореи ею тогда не пользовались. Не исключено и другое предположение, по крайней мере в отношении одного из патриархов: изменение имени с Аврам на Авраам («отец народов») привело к превращению его в титул верховного вождя хабиру в Ханаане, и в качестве титула оно передавалось некоторое время по наследству. Как бы то ни было, нет ни малейшего сомнения в том, что имя каждого патриарха-долгожителя олицетворяло несколько человек.

Самым загадочным из всех патриархов выглядит Исаак (др. — евр. Ицхак). Как ни странно, мы о нем практически ничего не знаем, хотя по продолжительности жизни он опередил других еврейских праотцов. Нам куда больше известно о его отце, Аврааме, и сыновьях, Иакове и Эсаве (Исаве), чем о нем самом. Исаак лишь многократно упоминается, но самостоятельно нигде не действует. Все, что написано о нем, является лишь повторением эпизодов из жизни Авраама. Видимо, у северных и южных племен хабиру в Ханаане были две версии одного и того же предания о пребывании их патриарха в Гераре, на юго-западе Палестины. Согласно этому преданию, местный правитель Авимелех забрал к себе в гарем жену патриарха, которую тот, опасаясь за свою жизнь, выдал за сестру. Ночью, во сне, Всесильный приходит к Авимелеху и предупреждает его, что он и его близкие умрут за женщину, взятую в гарем, ибо она замужем. Насмерть перепуганный правитель немедленно возвращает жену патриарху и просит у него вымолить прощение у Бога. Позднее, несмотря на разногласия из-за колодцев, Авимелех и его военачальник Пихоль (Фихол) заключают клятвенный союз с патриархом в районе Беэр-Шевы. Обе версии этого предания почти идентичны, но в первой фигурирует Авраам и его жена Сарра, а во второй — Исаак и его жена Ревекка. Кстати, обе версии этого предания косвенно подтверждают, что за патриархами стоит не семья или клан, а племена, которые внушают страх местному правителю, и тот ищет союза с пришельцами-кочевниками. Однако на этом эпизоде аналогии между Авраамом и Исааком не кончаются. Долгая бездетность Ревекки, ее поздние роды являются практически копией преданий о Сарре. И наконец, обещание Господа отдать страну Ханаан потомкам Исаака напоминает то, что было обещано и Аврааму. Одним словом, все, что сообщает Библия об Исааке, представляет собой всего лишь копию некоторых преданий об Аврааме. Трудно избавиться от ощущения, что значение патриарха Исаака умышленно сведено к минимуму и что он упомянут только по необходимости, вынужденно, как промежуточное звено между Авраамом и Иаковом.

Чем руководствовались составители самых ранних частей Пятикнижия, когда, упоминая об Исааке, предпочитали не сообщать никаких подробностей о нем? Ведь он нигде не является субъектом действий, упоминаясь всегда лишь в связи с поступками других людей. Возможно, более скромное место Исаака в жизнеописании патриархов связано с тем, что его любимым сыном являлся Эсав — родоначальник домитян, а не Иаков — праотец древних евреев. Библия не скрывает, что Исаак отдавал явное предпочтение Эсаву, и не столько из-за того, что тот был его первенцом, сколько потому, что он был ему духовно ближе. Повышенное внимание к Исааку неизбежно привело бы к выделению роли Эсава среди его сыновей и к порицанию Иакова за нарушение воли отца. Бегство Иакова к родственникам в Харан произошло не только из-за страха перед местью Эсава, но и из-за осуждения его поведения отцом. Если бы Исаак вступился за своего младшего сына, то Эсав не осмелился бы угрожать Иакову. Но Исаак не благоволил к Иакову и не хотел его защищать, поэтому авторы Библии — потомки Иакова — максимально приглушили роль Исаака в родословной своих праотцов. Зато Ревекке, ревностно отстаивавшей интересы своего любимого сына Иакова, они уделили несравненно больше внимания, чем ее мужу Исааку, что явно не соответствовало традициям того времени.