Тема предупреждения в научной фантастике - Е Брандис

Горячий спор, который ведут об этом члены экипажа, завершают слова Координатора, обращенные к Инженеру:

"Во-первых, это не люди. Ты не должен забывать, что в конце концов всегда разговариваешь с калькулятором (имеется в виду электронный переводчик. Авт.) и что двутела понимаешь лишь настолько, насколько понимает его сам калькулятор. Во-вторых, того, что есть, им никто не навязывал. По краиней мере, никто из космоса... Разве население планеты это ребенок, который зашел в тупик, из которого можно его вывести за ручку? Если бы это было так просто, боже мой, Хенрик, освобождение началось бы с того, что нам пришлось бы убивать, и чем яростнее была бы борьба, с тем меньшим разбором мы бы действовали, убивая в конце концов только для того, чтобы открыть себе путь для отступления или дорогу для контратаки..."

И так уже взаимное непонимание привело к тому, что люди в целях самозащиты, хотя неизвестно, была ли действительно угроза, убили нескольких двутелов, а двутелы попытались погубить пришельцев, возведя над звездолетом непроницаемый купол, который космонавтам удалось пробить лишь с помощью аннигилятора.

Если в "Непобедимом" уничтожение кибернетических мушек было бы просто бессмысленным, то на Эдеме вооруженное вмешательство в чужую жизнь, не говоря уже о неисчислимых жертвах, вряд ли могло коренным образом изменить существующий порядок вещей.

И Лем в "Эдеме", и вслед за ним братья Стругацкие в повести "Трудно быть богом" выдвигают дискуссионный философско-этический вопрос: при всех ли исторических условиях может быть оправдано вмешательство извне, даже если оно преследует самые гуманные и благородные цели?

Через роман "Эдем" проходит красной нитью еще и такая важная мысль: никогда, даже при фантастически высоком уровне науки и техники, не будут до конца познаны тайны мироздания, и никогда не устанет пытливый Разум искать и находить ответы на всё новые и новые вопросы.

В этой статье мы ограничились рассмотрением двух жанровых разновидностей современной научно-фантастической литературы Запада и социалистических стран, поставив своей целью выявить особенности антиутопии и романа-предупреждения и показать их принципиальное различие.

Однако неправильно было бы думать, что именно эти жанры являются в научной фантастике преобладающими. По мере развития она становится все более многогранной. Да иначе и быть не может! Ведь caMa действительность каждодневно выдвигает перед писателями-фантастами совершенно новые и неожиданные проблемы, подсказанные как социально-историческим опытом, так и стремительными темпами научно-технического прогресса. Кроме того, будучи одним из рукавов широкого и бурного потока мировой литературы, научная фантастика вбирает в себя и эстетический опыт, накопленный в результате творческих исканий крупнейших писателей наших дней. Поэтому все жанровые признаки и художественные новации, свойственные современной литературе, рано или поздно становятся достоянием и научной фантастики.

Следует еще раз подчеркнуть, что она никак не укладывается в узкое понятие "жанра".

Читателям известна, к примеру, повесть Эдмонда Гамильтона "Сокровище Громовой Луны" - типичный образец авантюрно-приключенческой фантастики.

А повесть Клиффорда Саймака "Поколение, достигшее цели", несмотря на то что действие в ней также развертывается в беспредельных просторах космоса, отличается глубоким психологизмом.

Английский писатель Артур Кларк известен как мастер научно-просветительской популяризаторской фантастики, имеющей давние традиции. И хотя Генрих Альтов в своих последних рассказах близок к этому направлению, он находит для популяризации научнофантастических гипотез совсем иную и довольно необычную форму - строго логических размышлений и дискуссий, которые ведут между собою его герои.

Современная фантастика все больше насыщается мировоззренческой и философской проблематикой. Вспомним хотя бы роман Фреда Хойла "Черное облако" и повести Геннадия Гора. Но читатели этих произведений с равным удовольствием знакомятся с остросатирическими рассказами Роберта Шекли и Ильи Варшавского, с социально-психологическими повестями братьев Стругацких и таких американских фантастов, как Айзек Азимов, Пол Андерсон, Фредерик Пол и т. д...

Чтобы почувствовать широту диапазона советской и мировой научной фантастики последнего десятилетия, достаточно обратиться к альманахам и сборникам, выходящим в Москве и Ленинграде, а также к образцам зарубежной фантастики, выпускаемым издательством "Мир".

Как мы уже видели, тема предупреждения достаточно громко звучит и в литературе буржуазного Запада, и в литературе социалистических стран. Но если на Западе писатели-фантасты, не видя ничего, кроме опасностей и катастроф, которыми чревато будущее, останавливаются перед ними в страхе и растерянности, то у нас дело не ограничивается одним предупреждением.

В нашей фантастике тема предупреждения тесно связана с темой утверждения. И даже в тех случаях, когда позитивное начало не является в сюжете преобладающим, оно неизменно присутствует как жизненный фермент.

Предупреждая, утверждать - вот идейно-художественный принцип, из которого исходят писатели-фантасты стран социализма!