СОВЕТСКО-ФИНСКАЯ ВОЙНА - Элоиза Энгл

ГЛАВА 2

30 НОЯБРЯ 1939 ГОДА: «НАШИ ГРАНИЦЫ ГОРЯТ!»

В 7.57 карельские леса и поля, воспетые в симфонической поэме Яна Сибелиуса, спали в морозной тиши тусклого зимнего утра. В небе летел самолет, и финны знали, что он чужой. Всю ночь солдаты, столпившись у радиоприемников, слушали новости, потому что в 0.45 пограничники поняли, что русские нарушили пакт о ненападении.

Ожидание закончилось. Теперь они находились в состоянии войны.

Едва пробило 8.00, воздух внезапно наполнил свист снарядов, сопровождаемый эхом разрывов, громовыми раскатами залпов гаубиц и приглушенным гулом тяжелых орудий. Со стороны Кронштадта, русской крепости в заливе, доносилось эхо залпов береговых орудий. Через 30 секунд горизонт стал похож на стену огня. Вся финская граница пылала. Заснеженные деревья взлетали в воздух; валуны, комья грязи, обломки домов фермеров разлетались во все стороны на фоне багрово-синего предрассветного неба. Изрытые воронками извилистые проселочные дороги исчезли, словно земля разверзлась и поглотила их.

Вскоре послышался треск пулеметных очередей и ответные очереди финнов. С финской стороны в этом адском хоре принимали участие скорострельные автоматические винтовки системы «Лахти-Салоранта», а с русской — легкие автоматы меньшей скорострельности. В течение 30 минут перестрелка продолжалась по всей линии фронта длиной в 90 и глубиной в 11 миль. Зеленые ракеты, взвившись в холодное зимнее небо, подали русской пехоте сигнал к наступлению, и солдаты бросились вперед с криком «Ура!». Попрыгав в ледяную воду реки Райяоки, они тут же стали наводить понтонную переправу. В 9.15 часть сил первого батальона пересекла границу и, миновав мосты, двинулась в глубь Финской Карелии.

Дальше на север леса, спавшие в тишине за час до нападения, наполнились ревом танковых моторов, лязгом гусениц и воем сирен движущихся по заснеженным дорогам машин. Поля и леса сотрясались от разрывов мин и снарядов, на всем протяжении 800-мильной границы финны оказались атакованными со всех дорог. Даже у крошечной деревушки Мюллюярви, к которой вела всего лишь узкая тропинка, русские большими силами под прикрытием артиллерии устремились через границу. Трескались и валились в глубокий снег деревья, чье падение сопровождалось облаками взметавшихся в воздух льда, веток и камней. Над верхушками деревьев с ревом проносились самолеты, ведя пулеметный огонь и сбрасывая бомбы. Даже в самом страшном ночном кошмаре финнам не могло привидеться такое. Ни память, ни воображение не подготовили их ни к чему подобному.

По различным оценкам, в составе четырех русских армий в начале вторжения было 600 тысяч человек; 7, 8, 9 и 14-я армии нанесли удар Финляндии по всему фронту от Карельского перешейка до Петсамо на севере. Вторжение шло по четырем направлениям; 9-я армия должна была расчленить Финляндию пополам в самой ее узкой части. Огромные танки, лязгая гусеницами и поливая огнем своих пушек малочисленные силы финских пограничников, продвигались вперед по узким обледеневшим дорогам, прокладывая путь следовавшим за ними в колоннах ордам солдат. Один из финнов с округлившимися глазами в ужасе промолвил: «Как много русских — где мы их всех похороним?» Его товарищи мрачно засмеялись, наблюдая, как их пули отскакивают от брони ползущих на них танков, не причиняя им никакого вреда.

К северу от Ладожского озера финны завершили так называемую фазу отхода, точно таким же порядком, как и силы на Карельском перешейке: короткий бой, передышка, а затем отступление в небольшие траншеи и укрепления, расположенные в этой пустынной местности. Здесь, на севере, не существовало ничего похожего на «роскошь» линии Маннергейма; солдаты, хорошо зная местность и передвигаясь на лыжах, чувствовали себя в пятидесятиградусный мороз в родной стихии. Почти все они были бойцами национальной гвардии и резервистами, они вместе росли, учились в школе, проходили военные сборы и являли собой образчики физической выносливости. Они знали, что защищают свои дома и фермы, и потому сражались яростно и решительно, почти фанатично. Они были опытными охотниками и меткими стрелками, им не нужно было приказывать, когда нажать на курок или куда целиться.

Партизанская война всерьез разгорелась почти с момента нападения русских, лыжные патрули в белой маскировочной форме совершали набеги, нанося урон колоннам противника. Их самодельные пьексы — сапоги с загнутыми носками — позволяли в доли секунды вынимать ноги из креплений и освобождаться от лыж. Передвигаясь ползком по снегу и стреляя, они тянули за собой лыжи на кожаном ремне[13].

Появляясь ниоткуда, лыжники, вооруженные автоматами системы «Суоми», открывали ураганный огонь по скоплениям русских и снова исчезали в морозной белизне.

Сосредоточение русских дивизий перед вторжением в Финляндию в ноябре 1939 г.

«Как много русских! Где мы их всех похороним?»

Художник Юсси Аарнио

В арктической части Финляндии, у Петсамо, 104-я и 52-я советские дивизии при поддержке береговой артиллерии своих арктических портов начали захватывать города, села и промышленные предприятия. Они рассчитывали выйти к Рованиеми в Лапландии к 12 декабря, не ожидая встретить серьезного сопротивления дислоцированных здесь частей. На одного обороняющегося финского солдата здесь приходилось 42 русских.

На участке Салла — Савукоски раздвоенное острие 88-й и 122-й русских дивизий было направлено на небольшую лапландскую деревню Салла, где русские предвкушали быструю победу и соединение с силами из Петсамо у Рованиеми.

В 70 милях южнее Салла, в Куусамо, «финской Швейцарии», с ее бескрайними заснеженными болотами и замерзшими озерами, финны оставили несколько постов для защиты дороги на Рованиеми, но, когда крупномасштабного наступления на этом участке не последовало, эти силы на лыжах направились к югу на помощь защитникам Суомуссалми.

Суомуссалми расположен в самой узкой части Финляндии, кратчайшее расстояние отделяет его от Оулу, и в этом районе Мурманская железная дорога могла снабжать припасами Красную армию. Более того, дороги на финской стороне были хорошими, и вслед за хлынувшими через границу войсками шла тяжелая дорожно-строительная техника, а также танки, грузовики, артиллерия, лошади, полевые кухни, везлись листовки пропагандистского характера, подарки, ехали духовые оркестры и личный состав 163-й дивизии в количестве 17 тысяч человек.

Тем временем проводилась поспешная эвакуация гражданского населения. Часть бежала в Норвегию или укрылась в более безопасных глухих районах сельской местности. Другим повезло меньше. В Кухмо, в 65 милях от Суомуссалми, пограничники Кимпимяки и Тауриайнен подъехали на лыжах к расположенной в 2,5 мили от шоссе ферме, носившей название Лаамасенваара, с тем чтобы организовать эвакуацию живущей здесь семьи.

— Русские на подходе, — сообщили они. — Вам придется уезжать!

— Но не выпить ли вам сначала кофе? — спросили пограничников.

— Kiitos, спасибо. — Они решили выпить горячего кофе, чтобы согреться, и поесть черного хлеба, батоны которого были развешаны на шесте над огромным камином.

Пограничники повесили свои меховые накидки на оленьи рога в прихожей и направились к камину, чтобы сесть у огня.

Внезапно раздался стук в дверь. Дверь распахнулась, и человек шесть русских ворвались внутрь. Тауриайнен схватил свою винтовку и ударил шедшего первым русского по голове прикладом. Остальные русские отступили в прихожую и стали бросать в гостиную гранаты. Финские пограничники быстро хватали их и бросали обратно. Раздались взрывы, и началась перестрелка, в которой шальная пуля попала в ребенка, сидевшего у матери на коленях за столом. Оба финских пограничника выбрались наружу через окно в задней части дома в надежде добраться до своих и предупредить о появлении русских, но во дворе их поймали и расстреляли[14].

У Кухмо 54-я дивизия русских под командованием генерал-майора Гусевского продвигалась вперед по дороге от Репола до Хюккяйярви, имея в своем составе 12800 человек, 120 артиллерийских орудий и 35 танков. 1200 финских резервистов под командованием лейтенанта Каарьяла провели несколько атак и контратак, прежде чем покинуть поле неравной битвы.

Повсюду на северном участке границы подразделения 139-й дивизии русских продвигались по всем проходимым дорогам, ведущим к Толваярви, замёрзшему озеру длиной в 10 миль с находящейся на его берегу деревушкой, где имелась церковь и кооперативный магазин. 20 тысяч солдат Красной армии под командованием генерала Беляева имели на вооружении 147 артиллерийских стволов и 45 танков, которые были брошены против 4200 местных жителей.

Лейтенант-резервист Тойвиайнен отмечал в то утро свой сорок пятый день рождения на пограничной заставе около местечка Артахухта. Его подчиненные пришли поздравить его и преподнесли ему в подарок авторучку. Едва командир успел поблагодарить их, как из Мюлляйярви до них докатилось эхо залпов тяжелых орудий. После паузы Тойвиайнен заявил своим притихшим от ужаса подчиненным: «Товарищ Молотов, видимо, приказал произвести салют в мою честь. Пошли!»