Крестоносец - Андрей Посняков

– Не… Пойду, гляну…

– Давай…

Придав лицу как можно более удивленный вид, Михаил выскочил из кустов:

– Юбка! Честное слово – юбка. Леркина, факт!

– Ну, то что на Лерке была такая же, еще не значит, что эта – ее, – пристально рассматривая находку, весьма резонно заметил милиционер. – Но – очень может быть, очень. Спасибо, Михаил, ну и глаз у тебя!

– Группу вызвать надо, – Ратников дипломатично улыбнулся. – Эдьку Узбека арестовывать.

– На каком основании? – снова спросил Димыч, и снова – весьма резонно. – То, что он куда-то там ездил, пусть даже и с Леркой – еще не факт! Скажет, подвез ее… да на то же Танаево… да сразу обратно. Уж попросила, не отказал. А народу тут много было, всех и не упомнил. Ведь так он скажет?

– Ну… Тебе виднее, ты же у нас участковый.

– А потому – давай-ка не будем горячку пороть, а все еще разок внимательно осмотрим… А ж потом отзвонюсь начальству, доложу. Пусть оно решает, на то у него и звезды большие.

Больше ничего не нашли, как ни искали. Ну, конечно, на худой конец, труп можно было б и закопать – и тут участковый что-то сказал о собаке. И это правильно было бы – чего уж тут искать-то? То же еще – Следопыт и Зоркий Глаз.

Нет… вот младший лейтенант застыл… ну, точно взявшая след гончая – наклонился…

– Колеса!

– Так «жигули» – «семера» Узбекова.

– Не-ет… тут на «Урал» больше похоже! И следы свежие… Прав ты, Михаил, вызову-ка я лучше группу!

– Вот и правильно, – одобрительно кивнул Ратников. – А то мы одни с тобой тут наворочаем… Ладно, отвезу тебя в поселок, и – бывай. Вечерком заглядывай, я тут недалеко – во-он по той тропке километров пять, не больше.

Если, конечно, девчонку убили, если дело вовсе не в браслете… Лерку было жалко. По сути, ведь и пожить-то не успела еще, пятнадцать лет – соплюшка. Жаль, жаль, если вдруг найдут прикопанный кем-то труп… С другой стороны, а зачем Узбеку ее убивать? Коль уж она сама к нему в машину села, вместе и поехали… опять же, колечко он ей подарил, не пожадничал, хоть и жлоб…

Опа!

Едва Ратников притормозил на площади, у магазина, как прямо к машине торопливо зашагал некий молодой парень с обмотанной бинтами головой.

Эдик Кумовкин – Узбек!

– А я вас повсюду ищу, товарищ участковый!

– И чего ж, интересно, ты меня ищешь?

– Рассказать все хочу… Ну, как на Танаевом озере было.

– Ну, тогда пошли к тебе…

– Нет. Лучше здесь, в машине, – Эдик неожиданно застенчиво улыбнулся. – Не хочу, чтоб мои видели. И так-то не отпускали…

– А меня не стесняешься? – кивая на заднее сиденье, хмыкнул Миша.

– А мне стесняться нечего, – парень пожал плечами. – Расскажу все как есть…

Он быстро забрался на сиденье и захлопнул дверь. – Короче, Лерка со мной на Танаево поехала… Я ведь всегда ее… ну… нравилась она мне, очень… Кольцо вот ей подарил. А она все – жлоб да жлоб… Я понимаю, всю нашу семью здесь не любят. Ну вот, в общем, поехали… Как бы искупаться, потом – костерок, шашлыки, музыка. Я мясо купил, в машине – стереосистема хорошая. Весело ехали! Лерка все смеялась – никто, говорит, за мной еще так не ухаживал. Нет, что вы смотрите?! Именно так и сказала! Никто, говорит…

– Ладно, – младший лейтенант оторвался от бланка «Объяснения». – Давай – что дальше было?

– А дальше… – парень вновь застеснялся, опустил ресницы. – Ну, сами, наверное, понимаете…

– Ты говори, говори, коль уж начал! Потом еще следователю то же самое рассказывать будешь.

– Так я и говорю…

– Что у тебя с головой-то?

– Так там все, на Танаевом… Короче, приехали, из машины вышли. Я музыку романтическую включил, громко… Хотел костер, да Лерка на капот села… Стали целоваться… А потом вдруг – бамм!!! Кто-то меня приложил по затылку… Отключился… Очнулся – вокруг никого. Ни Лерки, ни… того, кто меня огрел… Ну, покричал-покричал Лерку… да домой поехал. Башка вся в крови… до сих пор трещит – вот.

Участковый задумчиво погрыз колпачок ручки:

– И кто тебя так приложил, ты, конечно, не видел?

– Нет… – Эдик кисло усмехнулся. – Могу, конечно, предположить…

– Потом предположишь, – Димыч спрятал объяснение в дипломат и, защелкнув замки, многозначительно посмотрел на парня. – Значит, сидишь сейчас дома и ждешь следователя… ну, или опера… Заодно – вспоминаешь все подробности, даже самые незначительный… типа там – какая именно музыка играла и какие трусики были на Лерке!

– Трусики, кажется, розовые были. А музыка – Милен Фармер, новый альбом…

– Все, Эдик! Иди.

Вежливо попрощавшись, парень вышел из машины и скрылся за магазином.

– Ну? – Димыч посмотрел на Мишу. – Как тебе ухажер?

– Он к тому гнет, что это Колька Карякин его по башке треснул, – Ратников усмехнулся. – Кстати, очень может быть. Не удивлюсь, если так оно и было. Только вот Карякин к тебе точно не побежит ни в чем признаваться! Да и этот тоже… ишь – только целовались они… Так, что юбка в кусты улетела. Ладно, пошел я звонить.

– Как группа отработает, заглядывайте на огонек, коли время будет, – врубая мотор, гостеприимно пригласил Михаил.

Они все ж заявились уже ближе к ночи, часов в десять – Димыч и с ним какой-то незнакомый коротко остриженный парень, высокий и худой, Димыч его представил Сашей, дознавателем.

– Задержался после работы – дела в порядок привести, – вот и послали, – Саша развел руками. – Кого уж нашли.

– А я думал – на убийства следователь прокуратуры должен выезжать, – разливая водку, дипломатично сказал Ратников.

– Правильно, – Саша с готовностью кивнул. – Только какое ж это убийство, когда трупа нет? Да, Кумовкин пострадал, но у него, как максимум – средней тяжести вред здоровью, а то и вообще – легкий: как эксперт скажет.

– Но девка-то, похоже, пропала!

– Так ведь еще не вечер… – Дознаватель посмотрел в окно и улыбнулся. – Ой… я в смысле – может, найдется.

– А Карякин что?

– Да ничего – я, мол, не я и лошадь не моя! Никто ж его там не видел!

– А следы? От «Урала»?

– А он не отрицает – заезжал на Танаево, искупаться, только вечером, а не ночью.

– С ворованным лесом!

– Да… Только ведь он не дурак: ворованный лес ему куда лучше признать, чем возможное убийство повесить… Хотя – какое там убийство? Трупа-то нет! А Карякина, кстати, мы все же тормознули… пока по-мелкому…

– По какому?

– Ты, Миша, не вникай, – встрял в разговор участковый. – У них там свои тонкости. Кстати, забыл сказать – плохо мы с тобой искали… то есть – не там.

– Что значит, не там? – вскинул глаза Ратников.

– В «Урале» Карякина монтировку нашли… с плохо вытертыми следами крови… Не успел выбросить или не захотел, пожадничал, решил, что и так сойдет.

– Теперь уж мы из него все вытрясем, – ухмыльнувшись, пообещал Саша. – Не мы, так прокурорские, если их прижмет. Это здесь, у себя дома, они все пальцы гнут, в казенных-то стенах совсем по другому разговаривается. Совсем-совсем по-дру– гому…

– Ну и славно, – улыбнулся Михаил. – Димыч! Ты никак водку пить начал?!

– Начнешь тут… – младший лейтенант смущенно помотал головою. – Коли такие дела.

– Маша! – Ратников обернулся к возившейся у печки супруге… или лучше сказать, сожительнице. Пока – сожительнице. – Хватит там елозить, давай, садись к столу.

Миша промолчал тогда про Максика. Решил сначала сам поговорить, а уж потом… Выяснить, откуда ж у него тот браслет? Браслет… А может, зря все? Показалось. Ну, браслет… Похож просто… Чего панику-то раньше времени разводить?

Да и Лерка, быть может, найдется скоро… хм… без юбки. Что, если Карякин и вправду ее того… Все той же монтировкой. Остается надеяться, что все вскоре выяснится.

Утром Миша отвез гостей в поселок, а к ближе к вечеру снова наведался туда же – к приходу рейсового автобуса. Заняв удобную позицию на крылечке расположенной неподалеку от остановки почты, читал газету и делал вид, что кого-то ждал. Впрочем – действительно ведь ждал.

Конечно, наверное, лучше было бы самому не светиться, расспросить Максика через каких-нибудь ребят… да вот ребят-то – хороших знакомых – не было, а доверяться незнамо кому – еще больше подставиться. Поэтому Ратников и решил действовать нахрапом, грубо. Знал, что тетка Лида Гордеева живет на самом конце деревни, куда как раз сейчас поселковый пастух пригонит стадо… Так что никак тетушка не побежит встречать родного племянника, ни– коим образом не побежит.

Да где же, черт возьми, этот долбаный автобус? Что-то запаздывает… А давно уж должен быть… Ага! Вот он!

Подняв тучу пыли и прогнав с площади роющихся там кур, автобус – видавший виды «ЛиАЗ», какие в более приличных населенных пунктах, верно, остались только в музеях, – остановился прямо напротив почты, выпустив из своего прожаренного, словно печка, нутра вялых, как мухи, пассажиров, большей частью поселковых теток с кошелками, в которых виднелись немудреные городские гостинцы типа вареных колбас и французских булок. Вот еще одна тетка вылезла… еще…