Пойнт-Блан - Энтони Горовиц

Бекетт вдруг выругался.

– Какого?..

– Что такое? – спросил Шкода.

– Чашка…

Шкода увидел, как чашка кофе, стоявшая на полке, вдруг пришла в движение. Она скользнула вбок, потом с грохотом упала на пол, забрызгав холодным кофе серую тряпку, которую они называли ковром. Шкода ничего не понимал. Чашка двигалась сама собой. Её никто не трогал. Он захихикал.

– Как ты это сделал? – спросил он.

– Я этого не делал.

– Тогда…

Бекетт первым понял, что происходит, но даже он понял это не до конца.

– Мы тонем! – закричал он.

Он бросился к двери. Тут и Шкода наконец понял то же самое. Пол кренился и уходил из-под ног. Пробирки сталкивались друг с другом, потом со звоном падали на пол. Он выругался и бросился вслед за Бекеттом – но бежать уже пришлось в гору. И с каждой секундой эта гора становилась всё круче. Но, что самое странное, баржа, похоже, вообще не тонула. Напротив, её нос поднимался над водой.

– Что творится? – крикнул он.

– Дверь заело! – Бекетт сумел приоткрыть её на щёлочку, но замок снаружи прочно её удерживал.

– Другая дверь!

Но другая дверь была уже слишком высоко. Со стола полетели и разбились бутылки. На кухне грязные тарелки и чашки вреза́лись друг в друга и разлетались на кусочки. То ли всхлипывая, то ли рыча, Шкода попытался залезть вверх по склону, в который превратился пол их каюты. Но было уже слишком поздно. Дверь оказалась у него почти прямо над головой. Он потерял равновесие и упал, потом – через секунду, когда его приятель свалился прямо на него – громко закричал. Они клубком откатились в угол. На них попа́дали тарелки, чашки, ножи, вилки и десятки лабораторных приборов. Стены баржи скрипели от напряжения. Одно из окон разбилось. Стол, словно превратившись в таран, полетел на них. У Шкоды хрустнула кость в руке, он громко закричал.

Баржа висела вертикально, под углом 90 градусов к воде. А через мгновение начала подниматься…

Алекс изумлённо разглядывал баржу. Кран поднимал её на половинной скорости – сработали какие-то ограничения, и работа замедлилась, – но без малейшего напряжения. Алекс чувствовал, какая мощь лежит под его ладонями. Сидя в кабине, держа обе руки на рычагах, расставив ноги и смотря на стрелу, торчащую перед ним, он чувствовал, словно слился с краном воедино. Достаточно двинуться всего на сантиметр, и лодку подтянет к нему. Он видел, как она болтается на крюке, медленно поворачиваясь. С кормы стекала вода. Баржа уже поднялась из воды и каждые пять секунд поднималась ещё выше. Интересно, подумал он, каково сейчас внутри.

Радиоприёмник у его колена зашипел и ожил.

– Крановщик! Это база. Что вы тут устроили? Конец связи.

Пауза, шипение помех. Затем снова металлический голос:

– Кто в кране? Кто здесь наверху? Назовите себя!

Рядом с подбородком Алекса висел микрофон, и ему очень хотелось назвать себя. Но он решил промолчать. Услышав голос подростка, они ещё сильнее запаникуют.

Он посмотрел вниз. Возле крана уже собралось больше десятка рабочих. Другие показывали пальцами на лодку и что-то оживлённо обсуждали. До кабины не доносилось ни звука. Алекс словно оказался отрезан от реального мира. Он чувствовал себя в полной безопасности. Несомненно, кто-то из рабочих уже прямо сейчас лезет по лестнице, и вскоре всё будет кончено, но сейчас никто не мог его тронуть. Он сосредоточился на своей работе. Достать баржу из воды – только половина дела. Нужно довести его до конца.

– Крановщик! Опустите крюк! В этой лодке, возможно, есть люди, и вы подвергаете их жизнь опасности. Повторяю: опустите крюк!

Баржа висела высоко над водой, раскачиваясь на крюке. Алекс двинул левой рукой и развернул кран; лодку понесло по дуге – сначала над рекой, потом над сушей. А потом послышалось жужжание, и стрела остановилась. Алекс нажал на рычаг. Ничего не произошло. Он посмотрел на компьютер. Экран потух.

Кто-то на земле наконец-то пришёл в себя и сделал единственную разумную в данной ситуации вещь – отключил электричество. Кран не работал.

Алекс сидел на месте, наблюдая, как покачивается на ветру баржа. Он не совсем сумел исполнить свой замысел. Он планировал спокойно опустить лодку – вместе со всем содержимым – прямо на парковку полицейского участка. Это стало бы отличным сюрпризом для властей, думал он. Теперь же лодка висела прямо над центром для конференций, который он видел с моста Патни. Но, собственно, результат всё равно будет тот же.

Он вытянул руки и расслабился, ожидая, когда откроется люк. Объяснить, что он здесь делает, будет непросто.

А потом он услышал громкий скрежет.

Металлический пиллерс, торчавший из палубы, не был рассчитан на то, что ему придётся выдерживать вес всей баржи. Даже то, что он вообще так долго продержался, стало чудом. Алекс с отвисшей челюстью смотрел, как пиллерс отрывается от баржи. Несколько секунд он ещё держался за палубу одним краем, а потом оторвалась последняя металлическая клёпка.

Баржа висела в шестидесяти метрах над землёй. А теперь она начала падать.

В центре для конференций «Патни-Риверсайд» главный констебль городской полиции произносил речь, обращаясь к большой толпе журналистов, телеоператоров, госслужащих и официальных лиц. Он был высоким, худым и очень серьёзным. Его тёмно-синяя форма была безупречна, всё серебро – от гвоздиков на эполетах до пяти медалей – было начищено до блеска. Сегодня был его день. Он стоял на одной трибуне не с кем-нибудь, а с самим министром внутренних дел. Ещё в зале был заместитель главного констебля и семь офицеров рангом пониже. На стену позади них проецировался лозунг:

Серебряные буквы на синем фоне. Главный констебль сам подбирал цвета, зная, что они такие же, как на его форме. Ему нравился этот лозунг. Он знал, что эти слова завтра будут во всех крупных газетах – а рядом, конечно же, на фотографии будет он сам.

– Мы не упустили ничего! – говорил он, и его слова эхом разносились по современно обставленному залу.

Он смотрел, как журналисты тщательно записывают каждое его слово. Все телевизионные камеры повернулись к нему.

– Благодаря моему личному участию и усилиям мы ещё никогда не были столь успешны. Господин министр…

Он улыбнулся высокопоставленному политику; тот улыбнулся в ответ, блестя зубами.

– Но мы не почиваем на лаврах. О нет! Буквально со дня на день мы надеемся объявить о новом прорыве.

Именно в этот момент баржа ударилась в стеклянную крышу конференц-зала. Раздался взрыв. Главный констебль