Весь мир и ты - Молли Ингрем

Памелла открыла глаза.

Это что за новое наваждение? — мелькнуло в ее мозгу. Еще сегодня утром я даже не думала про Риччи, а сейчас он не идет у меня из головы. Не порождены ли эти мысли воспоминаниями об Эрике?

Тут она крепко зажмурилась и даже предприняла попытку натянуть на голову одеяло.

Нет-нет! Про Эрика никаких воспоминаний! Я запрещаю. Запрещаю…

Кому? — прокатился в ее голове негромкий смешок. Себе? Напрасные старания. Больше двух лет уже прошло, а ты все никак не избавишься от былой любви. Глупышка, Эрик давно тебя забыл.

Памелла шмыгнула носом. Спорить было бессмысленно. Вдобавок себе дороже. Все равно что сунуть палку в муравейник — его обитатели непременно выползут наружу. Так и с воспоминаниями о прошлом. Только начни — и им конца-края не будет. До утра не уснешь.

К тому же размышлять о том, забыл Эрик ее или нет, было бесполезно хотя бы потому, что она сама категорически запретила своим родителям сообщать ему о своем нынешнем месте жительства. Ведь после того безобразного поступка она вычеркнула его из своей памяти.

Ох-ох, не смеши меня! — вновь раздалось в ее мозгу. Кого ты хочешь обмануть? Говоришь, вычеркнула, а сама только про Эрика и думаешь. Разве не так?

Нет, мысленно возразила Памелла.

И это была правда. В какой-то степени ей действительно удалось избавиться от постоянных размышлений о том, как все могло бы чудесно сложиться, если бы Эрик был ответственным по отношению к ней и менее одержимым своим увлечением. В значительной степени подобные мысли были вытеснены заботами по обустройству дома, работами в саду и иными каждодневными делами.

Однако сейчас все это осталось позади, коттедж был приведен в порядок и выглядел как игрушка. Сад Памелла очистила от залежей растительного мусора, затем под любезным руководством соседки, миссис Хэттер, произвела обрезку ветвей, где было необходимо, и возделала грядки на участке, выделенном под огород. А недавно у нее даже сарай обновился!

К несчастью, все это означало, что забот у Памеллы поубавилось и теперь она могла думать о том, на что прежде не хватало времени.

Получается, мне вновь придется бороться с собой? — удрученно подумала она. А я уж было обрадовалась, что у меня началась новая жизнь!

Вот и не упрямься, дорогуша, обрати внимание на Риччи, тут же вступил в разговор ее невидимый собеседник. Это поможет тебе Окончательно забыть Эрика со всеми его странностями. В отличие от него Риччи парень без затей. И жить с ним будет просто и приятно. Ведь должна же когда-то осуществиться третья твоя мечта!

Речь шла о последнем заветном, хоть и отнюдь не оригинальном желании Памеллы: выйти замуж за любимого человека и обзавестись детишками.

Ох, хорошо бы… Она вздохнула. Только в мечтах о будущем я никогда не видела себя супругой деревенского лавочника.

Ну да, как же, понимаем! Тебе принца подавай. Или рыцаря в грохочущих доспехах. То есть в сияющих, прошу прощения. Впрочем, шума наверняка от любых хватает. И потом, скажу тебе одну вещь: чтобы доспехи сияли, их нужно хорошенько чистить. Поэтому твой рыцарь только тем и будет заниматься, что драить свои железяки, а на тебя у него попросту не останется времени. Улавливаешь мысль? Нет? Хорошо, намекаю прозрачнее: у тебя уже был один такой, не рыцарь правда, но все равно одержимый желанием привести доспехи в идеальное состояние. Понимаешь, про кого речь? Да-да, про Эрика. Разумеется, «доспехи» в данном случае образное выражение, но суть от этого не меняется. Все равно он тебя на них променял, уж прости, что напоминаю. А Риччи совсем другое дело. Ему знакома боль утраты. Только представь себе: жил человек с женой и ребенком, строил планы, а потом в одночасье всего лишился. Дочка-то у него, к счастью, осталась, но будущее, которое он видел в мечтах, развеялось как сон. А теперь, как ты думаешь, станет он беречь вторую супругу? Еще как! И беречь, и холить, и лелеять. Всю жизнь на руках будет носить, кофе в постель подавать и даже большую часть работы по дому возьмет на себя — помяни мое слово!

Может, и так, соглашалась Памелла. — За исключением маленькой закавыки: я его не люблю.

А кого любишь? Эрика?

У-у! Она со стоном повернулась на бок и свернулась калачиком, будто эта поза способна была помочь прекратить затянувшийся диалог с собой.

Нет! К Эрику у меня тоже иссякли эмоции.

Так это же замечательно! — не умолкал голос ее подсознания. Значит, твоя душа свободна для нового чувства. Конечно, в один день оно не возникнет, но со временем…

Не выдержав, Памелла откинула одеяло, села на кровати и открыла ящичек тумбочки. Среди прочего здесь находилась пластмассовая коробка с медикаментами. Порывшись в ней, Памелла извлекла пластиковый флакон с патентованным снотворным. Она уже не помнила, когда последний раз пользовалась этими таблетками, однако сейчас чувствовала, что без их помощи не уснет. Идти же на работу разбитой не хотелось.

Проглотив таблетку и запив водой из стакана, который, перед тем как лечь в постель, всегда наполняла и ставила на тумбочку, Памелла вновь попыталась уснуть. Чтобы череда навязчивых мыслей не потянулась вновь, она представила себе прыгающих через забор баранов и стала их считать. Нехитрая уловка удалась: не прошло и десяти минут, как Памеллу наконец сморил сон.

3

Жаря утром яичницу с беконом, она поглядывала сквозь кухонное окно в сад. Было рано, солнце еще не показалось из-за верхушек деревьев и все вокруг окутывал легкий туман.

Памелла любила подобное начало дня. Полупрозрачная дымка создавала ощущение особенного уюта. Коттедж будто утопал в укрывающем землю белесом мареве. Улыбаясь, Памелла подумала о том, как все выглядит сверху: из молочной мглы выступают лишь красноватая черепичная крыша с белеными трубами да верхушки деревьев.

Она даже вздохнула, настолько лирическим показался ей этот образ.

А если бы я находилась здесь не одна, а с дорогим сердцу человеком?

Отставив сковородку, Памелла приблизилась к окну. Пару минут она вглядывалась в едва заметно клубящийся туман, и в ее голове сами собой возникли такие строки:

Сквозь дымку проступает знакомый образ твой,Далекий, но как прежде желанный и родной.

Памелла медленно повторила эти слова вслух, оценивая, стоит ли записать, — у нее была специальная тетрадь для стихов, куда она заносила удачные рифмы и фразы.

Лучше бы сказать «сквозь утреннюю дымку», но тогда нарушается размер строфы, подумала Памелла. М-да, нужно еще поразмыслить, конечно, но в тетрадку я эти строчки запишу.