ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ - Ольга Кентон

– А мне не нужно тебя знать – я вижу твои глаза. Они говорят очень многое. Глаза – зеркало души, в них отражается больше, чем может сказать человек. А в твоих я вижу свет.

«Красиво говорит… – Я продолжала про себя комментировать его слова и поступки. – Куда мы едем? Уже за Садовым кольцом… Интересно, и где мы будем обедать? Неужели тут есть какое-то приличное заведение? Все хорошие места мы уже проехали».

Остановились возле небольшого дома. Я вышла из машины, взяла цветы и прочитала название улицы – Сергия Радонежского. Это мне ни о чём не говорило, кроме того, что здесь недалеко должен быть монастырь. Я посмотрела вокруг – ничего даже наподобие суши-бара рядом не было.

– Пойдем, – сказал Георгий.

Мы вошли в небольшое кафе. Внутри было темно, но пахло приятно. Подошла девушка восточной внешности с длинным черными волосами, стянутыми в хвост.

– Зарина, здравствуй, – сказал Георгий. Я сразу поняла, что он тут постоянный клиент, раз знает имя официантки.

– Здравствуйте, проходите.

Мы двинулись дальше. Пройдя через арку, вошли в соседний зал, выложенный красным кирпичом. Здесь оказалось ещё темнее. В зале никого не было. Зарина принесла меню.

– Что ты будешь?

– Не знаю. Посоветуй, – сказала я, читая меню и удивляясь невысоким ценам.

Мне почему-то сразу вспомнился Сергей. Наши отношения развивались стремительно, и на ноябрьские праздники, через месяц после знакомства, он пригласил меня в Ригу. Я согласилась. Мы отлично провели время. В последний день пребывания в Риге я вспомнила, что обещала Дане прислать открытку. Зашла на почту и отправила ему послание, которое он, конечно, получил, когда я уже давно была дома. Но всё-таки приятно получить весточку издалека. Как сейчас помню, Германов стоит с утренней газетой под мышкой, пьет свежесваренный кофе и читает мою открытку вслух: «Хоть он и не горилла, зато в зелени».

– Остроумно, Машинский. Не знал, что ты такая меркантильная.

– А что, – отвечаю я, – ты хочешь, чтобы я умирала с голоду? Ты же знаешь, что волосатые красавцы с деньгами – это моё любимое блюдо.

– Но ты же сама пишешь, что тут одного параметра не хватает.

– Да ладно, его светлые волосы можно и перекрасить. В конечном счете, любому мужчине недалеко до обезьяны.

– Ну спасибо, обрадовала. Пойду-ка я лучше побреюсь. – Даня удалился в ванную, оставив дверь приоткрытой. Наш диалог не прекратился. – Скажи, а Сергей знает о твоих пристрастиях?

– Нет, но думаю, догадывается. Когда мы в самолёте летели, рядом со мной сидел араб. Я с него глаз не спускала.

– Ты с него или он с тебя?

– Друг с друга.

– А что Сергей?

– По-моему, начал ревновать.

– Зачем же ты так открыто провоцировала?

– Араб очень понравился.

– Это не повод.

– Ещё какой повод. Потому что этот распрекрасный Серёжа накануне вечером в баре рассматривал танцовщицу так детально, будто пытался найти у неё целлюлит. Вот я ему и отомстила.

– Делать тебе нечего, – сказал Даня, выходя и ванны и вытирая лицо. – По твоей теории, мужчина – обезьяна, зверь. Вот он и смотрит на всё, что движется.

– Да, но я тоже двигаюсь.

– Ты уже пойманная жертва.

– Это я-то жертва? Ха! Если я жертва, то Сережа плохой охотник. Потому что вряд ли какой-нибудь охотник будет дарить жертве такое кольцо. – Я протянула Дане руку, на которой красовалось изящное колечко из белого золота с пятью бриллиантами.

– Да, неплохой улов.

– То-то.

– И что это значит? Поездка пошла на пользу – скоро пойдете в загс. Уже одиннадцать утра, они работают.

– Нет, просто он влюблён.

– Неужели?

– Дань, ты сам прекрасно знаешь, что это значит. Ты своей Насте тоже кольцо дарил.

– Да, было дело.

– Ну так что это значит?

– Серьёзный, очень серьёзный поступок, не переживай. Скоро услышишь марш Мендельсона.

– Не хочу я его слышать. Вечно ты со своими шуточками.

– А я люблю тебя с утра позлить.

– Оно и видно.

– Когда это он тебе кольцо подарил?

– Вчера за ужином.

Потом Сергей потребовал это кольцо назад. Я отдала его вместе с вещами, за которыми приезжал его папочка. Засунула в его трусы.

Сейчас, сидя в этом безымянном кафе, я поняла, что параметры в моём любимом блюде поменялись – знойный кавказский парень, сводящий меня с ума, есть, а денег нет… Что же делать? Оставалось одно – пить чачу.

5

То ли чачи я выпила слишком много, то ли грузинский акцент моего нового знакомого очаровал меня, но так получилось, что вечером я оказалась у Георгия дома. Он был пылким и уверенным в себе любовником.

Как только мы вошли в квартиру, не включая свет, он прислонил меня к стене и начал страстно целовать в губы. Я чувствовала, как его сильная рука бродит снизу вверх, а пальцы медленно расстегивают пуговицы на моем плаще, через несколько секунд оказавшемся на полу, затем туда же полетело платье. «Ты такая сладкая, – шептал он мне на ухо. – Я тебя безумно хочу…» Кажется, я ответила, что тоже. Я была возбуждена и сконфужена одновременно. Его напор и пылкость были приятны, он понравился мне ещё с первой встречи в кафе, но я пыталась включить остатки благоразумия, только почему-то эмоции не подчинялись моему внутреннему голосу. Тем временем Георгий стянул с себя обтягивающий торс лёгкий джемпер, и я почувствовала приятное щекотание от волос на его груди и аромат одеколона, исходивший от его кожи. Моё тело поддавалось и отвечало каждому его движению. Я словно находилась в состоянии эйфории, когда бессмысленно противиться тому, что доставляет тебе удовольствие.

Моя голова шла кругом от выпитого, съеденного и сделанного. «Боже мой, что он о тебе подумает, Ульянова?» – так я ругала себя всегда, когда случайно и неслучайно оказывалась в чьей-нибудь постели на первом свидании. «И всё же шло так хорошо – мы столько разговаривали, обсуждали самые разные темы, я казалась себе такой остроумной, красивой… – говорила я самой себе. – А получается, что вот он меня накормил, напоил и спать уложил. Неправильно всё это. Надо собираться… и уносить ноги».

Я встала. Немного покачивало. «Боже, не хватало только, чтобы меня сейчас начало тошнить… Подумает, что я…» Нет-нет, я не хотела себя так называть, хотя прекрасно понимала, что для моего поведения есть определенные, очень грубые слова. Но хотелось себя оправдать. Ведь причина здесь не в легкомысленности, а в том, что после расставания с Сергеем, после обидных слов, неприятной встречи с его отцом мне хотелось почувствовать себя любимой и желанной. Как я могла устоять перед обаянием Георгия, перед красивыми словами, уверенностью? Я не искала что-то в этом новом романе, но была готова рискнуть.

Оказавшись в ванной комнате, я подошла к зеркалу – тут же захотелось выключить свет: тушь под глазами размазалась, тени и румяна стерлись. Нужно было срочно реабилитироваться. Я умылась, нанесла увлажняющий крем на лицо – по счастью, в сумке завалялся пробник из магазина. Над макияжем долго не трудилась: накрасила ресницы, прошлась пуховкой по лицу и нанесла прозрачный блеск на губы. В таком виде можно было выходить на улицу, тем более, как я поняла, проходя мимо окна, там было уже темно. «Интересно, сколько сейчас времени?»

Я вышла из ванной. Квартира у Георгия была однокомнатная, но уютная, сделанная в виде студии. По-моему, он её снимал, но я точно не помнила, как и многое из того, о чём мы говорили с ним сегодняшним днём. Меня больше пугало то, что будет дальше. Георгий, полуобнаженный, стоял на кухне и что-то готовил. «Какое всё-таки потрясающее у него тело», – подумала я, украдкой разглядывая его. Я оделась.

– Я пойду.

Он обернулся.

– Ты куда? Не останешься?

– Мне нужно домой.

– Родители будут ругаться?

– Да, что-то вроде того.

– Может, позвонишь им, скажешь, что останешься ночевать у подруги? – Он обнял меня. – Попробуй.

– Что это? – спросила я, когда Георгий протянул мне небольшой кусок мяса. Я откусила.

– Вкусно?

– Очень.

– Это чахохбили. Ты сказала, что любишь курицу. Я решил для тебя приготовить.

– А я не умею готовить.

– Ничего страшного, я сам тебе буду готовить. Оставайся.

– Я не поняла – так, значит, для тебя это не просто так?

– Разве бывает что-то просто?

– Но всё так быстро произошло. Я не знаю, что ты теперь обо мне думаешь – точнее, предпочитаю не знать.

– А я скажу. Ты мне очень нравишься. А быстро всё или нет, разве это важно? Главное, чтобы ты не жалела об этом.

– Я буду жалеть, только если это не повторится.

– Тогда не уезжай.

– Не уеду.

Я осталась. Позвонила Дане.

– Алло, привет.

– Привет. Ты где?

– Ты не волнуйся, я у подруги. Как дела?

– Нормально. У какой подруги?

– У Дианы.

– Машинский, ты пьяная, что ли? Диана только что звонила, искала тебя.