Хозяйка Горячих ключей - Марьяна Брай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мамашка явно девушку загнобила, и каждую минуту Саша слышала от их стола шепоток с очередным: «Ешь медленнее и не опускай глаза в тарелку», «Подтянись и не сиди, как филин на ветке»
Александре, а точнее Светлане Борисовне, стало жаль девушку. Ровесница Сашеньки, а забитая, как волчонок. Мать ей салатов заказывает постных да воды с газом, «чтобы щеки из-за ушей меньше торчали». Да, прямо так и выражается. А девушка вечером к проводникам тайком бегает. Потом шоколад в фойе ест с таким упоением, что даже Светлана один раз следом за ней пошла и купила шоколадку, хоть и не любит вовсе сладкое. Лучше мяса или рыбы съесть – вот это уж истинное удовольствие!
— У меня сил больше нет слушать такие унизительные речи, матушка, - девушка, наконец не выдержала, бросила салфетку на стол и выбежала из вагона-ресторана.
— Стой, Софья, не бесстыдствуй прилюдно! – женщина встала и выкрикнув во всеуслышание ее имя, присела обратно и осмотрелась, выражая полное извинение за дочь своим видом.
— Я схожу в купе. Принесу конфеты, - Сашенька встала и, улыбнувшись матушке, последовала за девушкой. Она знала, что ее «дружная» семья не покинет ресторан еще час, как и все эти люди, кому надоел уже однотипный вид из окна, и возможность понаблюдать за другими пассажирами здесь – единственное развлечение. Сейчас вот, с выходкой этой Софьи, можно было смело сказать, что десерты закажут по второму кругу.
Саша прошла из вагона ресторана в следующий, где было всего четыре каюты. Две из них занимала семья Уманских, а еще две семья с пятью детьми, от которых у матушки были страшные головные боли. А вот Сашенька нарадоваться не могла малышне. Когда становилось совсем уж скучно, выходила и играла с ними, бегая по вагону, который можно было закрыть с обеих сторон, чтобы ребятишки не проскользнули в тамбур.
Саша прошла в следующий вагон. Там-то и ехала эта Софья. Пухлая и вечно смущенная, испуганная даже тем, чего еще и не сделала.
— Софья, откройте, - постучав в дверь, Саша прислушалась. За дверью поутихли рыдания, которые были слышны в фойе вагона.
— Уходите, я не знаю вас, - крикнула девушка и глухо зарыдала. Видимо, старалась реветь в подушку.
— Я помочь вам хочу, милая. Откройте, идемте ко мне, я вас конфетами угощу. Дарья наша сама их делает. Представляете, размачивает в сиропе чернослив, в него ядра грецкого ореха, и всю эту прелесть заливает шоколадом. Она даже темперировать его научилась, - засмеялась на последних словах Саша. – Вы ее видели, мы рядом с вашим столом сидим всегда. Она все еще ругается из-за поцелуев в кино, если герои не в браке.
— Метеор? – голос за дверью перестал плакать.
— Что? – не поняла Саша.
— Конфеты эти. «Метеор» называются.
— А! Может, и «Метеор», я не в курсе. Вот, бастурму от колбасы отличу, а «Метеор» от «Белочки» - это вряд ли, - засмеялась Александра, сказав чистую правду.
Дверь открылась, и за ней Саша увидела красное лицо Софьи. Она все еще продолжала всхлипывать, как малыш, которого мама оставила в детском саду.
— Иди, я тебя обниму, девочка, а потом мы напишем твоей матушке записку, что ты ушла в гости к своей подруге во второй вагон, - Саша раскинула руки, и белокурая девушка бросилась в ее объятия, снова начав рыдать.
5.
Софья в свои девятнадцать с половиною лет ранима была на все шестнадцать. Как оказалось, ее богатая и знатная семья, кроме нее, имела еще троих сыновей, которые служили в царском полку и имели звания, от которых у матушки Софьи срывало крышу. Ну, как срывало… на фоне гордости она вдруг решила, что все ее дети без исключения должны были быть идеальны.
— Значит, вы едете в Кисловодск? – переспросила Саша.
— Да, запивая третью конфету чаем, ответила Софья и глубоко вдохнула.
— И там матушка собирается тебя лечить водами от болезни, которой у тебя нет… - констатировала правду Александра, откусив конфету, чтобы проверить, так ли действительно они хороши.
— Чтобы фигуру, как у моей матушки иметь, и при этом ни в чем себе не отказывать… это надо продать душу дьяволу, Сашенька, а не лечиться водами, - уже перестав плакать, сказала Софья и зачем-то перекрестилась.
— Да я уже поняла, что у нее метаболизм, как у … - она хотела сказать «курицы», но не стала.
— Что у нее? – подняла на Сашу глаза Софья.
— Обмен веществ. Я про это читала, а потом и тренер говорил, - забывшись проболталась Александра, но спохватилась: - Моя напарница – отличный тренер по этим делам, знаешь ли. Ты не поверишь… я раньше пухлая была и круглощекая, - засмеялась Саша, чтобы отвлечь девушку от того, что она сказала ранее.
— Никогда бы не поверила, - девушка разворачивала очередную конфету, когда в дверь постучали. Саша успела заметить, как она сунула шоколадный шарик в карман прямо без обертки, и сама схватила со стола фантики.
— Вот они. Можете не переживать, Надежда Карповна. Моя дочь очень добрая девушка… - рядом с матушкой с лицом надзирателя, который моментально оценил обстановку и отметил две кружки чая на столе, стояла мать Софьи.
— Мне стыдно за тебя, Софья. Ты заставила Александру волноваться, бросить обед и побежать за тобой, - совершенно н меняясь в лице сказал жандарм в юбке, которого матушка назвала этим прекрасным именем «Надежда».
— Она ни капли не помешала мне, знаете ли, - Саша встала между мамой и дочкой, словно защищая девушку. В этот момент в купе просочилась Ольга.
— Мы должны оставить вас. У меня есть к ней разговор, - Надежда аккуратно отодвинула со своего пути Сашеньку, подала руку Софье, и та встала.
— Извините, Александра, - пробурчала Софья и двинулась за матерью, которая принялась благодарить Степаниду Ильинишну.
— Приходи, когда сможешь, - только и удалось прошептать Саше, и Софья чуть заметно улыбнулась.
Все разошлись, и в купе снова восстановилась тишина. Ольга читала книгу под названием «Результат давления книг на подростков младше семнадцати лет».
«Давления» - десятый раз про себя прочитала Саша и десятый раз ее лицо скривилось
