Вредная утопленница - Наталья Александрова

Дело, однако, доходило до абсурда – мужчины побаивались ходить к экономистам, идиот Скородумов наорал как-то на Женю без всякого повода.

Некоторые тетки Женю фальшиво жалели, и это было еще противнее. В конце концов она уволилась по собственному желанию. С тех пор они не встречались.

Надежда очнулась от дум, поймав на себе внимательный Женин взгляд.

– Как ты? – спросила она. – Замуж не вышла?

– Нет! – с вызовом ответила Женя. – И нисколько от этого не страдаю!

– Извини… – отступила Надежда, – зря я спросила…

– Да брось ты, Надя! – Женя подошла ближе. – Я же помню, что во всем этом безобразии ты не участвовала, всегда хорошо ко мне относилась!

– Ну конечно! – осмелела Надежда. – Да что про это говорить сейчас.

– Это все Витька Ливеров, сволочь такая, устроил! – В Женином голосе послышалась самая настоящая ненависть.

– Такой рыжий, морда в веснушках и ногти вечно грязные? – с трудом припомнила Надежда.

– Ну да, он. Начал он после развода на меня самую настоящую охоту. Поспорил, что ли, с кем-то, я уж не знаю. То после работы меня поджидает, в кафе зовет, то провожать увяжется, то в лифте прижмет. И ведь видит, что я от него шарахаюсь, а он еще пуще увивается. «Такая, – говорит, – женщина – и не моя!»

– Скажите, какой Казанова! – усмехнулась Надежда. – Да на него смотреть-то оторопь брала, а туда же…

– Вот-вот. Я, конечно, первое время все хотела по-хорошему его отвадить, на шутку свести, а он как с цепи сорвался. Тут квартальный отчет подоспел, я осталась после работы. Сижу в комнате одна – этот подлец вваливается и ко мне лезет прямо нахально. Ну что делать? Кричать – никто не услышит. Дала ему пару раз по морде, да еще коленкой кое-куда.

– Вот это правильно! – горячо одобрила Надежда.

Они помолчали.

– А помнишь Колю Стрекопытова? – оживилась вдруг Женя.

– Это который вместо Москвы прилетел в Хабаровск?

Эта история случилась лет за пять до того, как Надежда Николаевна познакомилась с Сан Санычем. Тогда их институт как раз закончил серьезную разработку, и главный конструктор проекта с несколькими ведущими специалистами улетел в Москву сдавать работу заказчику. Во время сдачи выяснилось, что нет какого-то важного документа. Конструктор позвонил в родной институт, и ему пообещали срочно прислать документ. Молодому специалисту Стрекопытову оформили командировку, вручили портфель с важной бумагой и отправили в аэропорт: поезда «Сапсан» тогда еще не было, а доставить документ нужно было срочно.

Стрекопытов добрался до аэропорта, прошел регистрацию… и исчез.

В Москве его безуспешно ждали, но так и не дождались.

Оказалось, что, выйдя на летное поле, Николай Стрекопытов каким-то образом умудрился сесть в другой самолет и вместо Москвы вылетел в Хабаровск.

Сев на свободное место, Николай заснул, через несколько часов проснулся и с удивлением спросил стюардессу: «Неужели мы все еще не долетели?»

– Ну да, тот самый! – подтвердила Женя. – Так представляешь, он теперь в Англии, владелец крупной компьютерной фирмы.

– Что, тоже по ошибке в Лондон залетел? – усмехнулась Надежда.

– А ведь это из-за него Витька меня травить начал, – призналась Женя.

– Да он-то тут при чем? – изумилась Надежда. – Парень молодой, и пофигист такой был, ни во что не вмешивался…

– А он, понимаешь, совершенно случайно, после того как мы с Витькой разодрались, к нам в экономический отдел зашел. Чего уж ему у нас понадобилось – может, кофе хотел попросить или сигаретку стрельнуть… Ну вот и застал нас. «Ой, – говорит, – простите, я не вовремя!» И ушел. И главное, я ведь точно знала, что Коле этому все равно, что у нас с Витькой произошло. Он бы и рассказывать никому не стал, да он как вышел – так в ту же секунду и забыл. А Витька побоялся, что все узнают, как какая-то баба ему отказала. Да еще кой-куда коленкой врезала. Ну и начал про меня гадости говорить – что я на него вешалась, проходу не давала, хотела из семьи увести…

– Да кому он нужен-то?

– Нашим сплетницам только подскажи, в каком направлении двигаться, – с горечью сказала Женя, – им много не надо, все раздуют до небес…

– Точно, – согласилась Надежда, вспомнив Ленку Бехтереву.

Женя сварила кофе, поставила на стол вазочку с шоколадными конфетами. Дамы сели за стол, но Женя задумчиво помешивала кофе, глядя невидящими глазами в окно. Надежда Николаевна тоже притихла, сообразив, что за некрасивой историей, случившейся много лет назад, кроется нечто большее. В комнате было душновато, Надежда почувствовала слабый, но неприятный запах.

– Думаешь, что за мямля эта Женька, – криво улыбаясь, начала Женя, – не сумела себя защитить. Позволить какому-то мерзавцу так себе жизнь испортить.

– В общем, да… – неуверенно заметила Надежда, – припоминаю, что Витька Ливеров довольно пустой был мужик, скользкий какой-то, на него люди посерьезнее и внимания-то не обращали. А еще говорили, что он в отдел режима постукивает, но точно никто не знал.

– Ох, Надя… – в голосе Жени послышались самые настоящие слезы, – как все непросто! А, ладно, расскажу все…

Женя отпила кофе и заговорила, не глядя на Надежду.

– Я потому старалась тише воды, ниже травы себя вести, что была у меня любовь. Как пришла я в институт, так его там встретила.

– Да кого же? – не утерпела Надежда.

– А Дятлова, Евгения Ивановича, – улыбнулась Женя.

– Так он же… у вас с ним разница-то лет двадцать…

– Двадцать два, – сказала Женя, – но какое это имело значение тогда?

Надежда удивленно молчала. Интересный был мужчина Евгений Иванович, вальяжный, импозантный. Но не бабник, никогда никаких слухов про него не ходило. Вот, значит, как.

– Я ведь родителями в строгости воспитана была, – говорила Женя, – замуж вышла рано, кто первый предложил, за того и пошла. Смешно сказать, мы жить начали, когда уже заявление в загс подали. И вроде бы жили мы с мужем неплохо, у него характер спокойный, невредный… А тут как накатило на меня – прямо не любовь, а цунами. В первое время себя не помнила, потом уж он, Дятлов, как-то меня в рамки ввел. Сразу вопрос ребром поставил – чтобы никто ни о чем не узнал. Он человек с положением, ему сплетни ни к чему, опять же семья, дети, они не должны ни о чем узнать. Помню, я только головой кивала. А сама вдруг поняла, что не могу с мужем жить. Ну ничем он передо мной не виноват, а не могу – и все тут! Развелись мы, он как-то спокойно все принял, я, естественно, ему ничего не рассказала, чтобы скандала не было. Квартиру он мне с дочкой даже оставил, на Север уехал деньги зарабатывать. А у меня любовь. Каждое утро с мыслью о нем встаю, каждый вечер с его именем засыпаю. Утром глаза крашу – для него, какую-нибудь кофточку вяжу – для него, туфли покупаю, а самой видится, как я в этих туфлях по коридору пойду, и он мне вслед один взгляд бросит… Не веришь?

– Верю… – Надежда вспомнила, как похорошела Женя после развода, они еще все удивлялись, а оказалось вот что.

Женя снова отпила остывший кофе и поморщилась.

– Может, и к лучшему, что Витька Ливеров такой сволочью оказался, – вздохнула она, – ну сколько нам удавалось бы свой роман скрывать? Все равно тетки рассекретили бы.

– Уж это они умели, – усмехнулась Надежда.

– Да, а так я долго терпела, но как-то не выдержала и пожаловалась Евгению Ивановичу.

– А он что? – оживилась Надежда.

– Да ничего. Не нашла я у него понимания, вот что.

Надежда кивнула, она так и думала.

– Рассердился он на меня тогда впервые. «Ты, – говорит, – чего от меня хочешь? Чтобы я Витьке Ливерову, мрази этакой, на которую и плевка жалко, прилюдно морду набил? Только скандала мне не хватало, а Витька, гаденыш, тут же настучит гэбэшнику нашему штатному. А тому лишь бы повод какой, потом меня затаскают. И так, – говорит, – на работе не все гладко, а тут еще ты…»

– Ага, – ввернула Надежда очень выразительно.

– Что смотришь? – рассердилась Женя. – Знаю, что не защитил он меня, а что он мог?

– Ну… – неуверенно протянула Надежда, – как-то это все…

– Не забывай, что я его тогда любила без памяти. В общем, велел он мне срочно увольняться из института, поговорил со своим приятелем, тот меня на работу бухгалтером устроил, и пошла у нас дальнейшая любовь на расстоянии. Так я хоть каждый день его на работе видела, а теперь получались у нас встречи раз в неделю на два часа. По чужим квартирам и дачам, а то и в машине…

Надежда сочувственно погладила Женю по руке.

– На том все и кончилось?

– Да нет, много лет так тянулось. Наверно, он меня все же любил, раз не бросал. – Женя снова отвернулась к окну. – Ну, потом как-то все закрутилось, у меня дочка сначала в институт поступала, потом замуж выходила, у него жена заболела, мы совсем редко видеться стали… Потом я бабушкой стала… – Женя впервые за весь разговор светло улыбнулась и показала на фотографию светловолосого кудрявого мальчишки, стоящую на столе. – И тут, года два назад, вдруг звонит он – надо, мол, встретиться. В ресторан меня пригласил – впервые за семнадцать лет знакомства, представляешь! Ну посидели, выпили. Так и так, он говорит, жена умерла год назад, у детей свои семьи, своя жизнь, я один как перст, может, примешь меня жить?