«Мозг» флота России от Цусимы до Первой мировой войны - Кирилл Назаренко

В 1904 г. в составе ГМШ появилась Законодательная часть, которая должна была разрабатывать и докладывать в Адмиралтейств-совете законопроекты, касающиеся морского ведомства. Положение Законодательной части оказалось довольно сложным: с одной стороны, ее чиновники, имевшие основательную юридическую подготовку, могли грамотно составить законопроект, но в силу незнания специфики морской службы и нюансов военно-морского управления зачастую эти законопроекты оказывались бесполезными и даже вредными для практической деятельности флота. Несмотря на это, Законодательная часть и в период преобразований 1905–1914 гг. ревниво оберегала свою монополию на законотворческую деятельность, что приводило к трениям с другими подразделениями Морского министерства.

Получил свою окончательную организацию в 1885 г. и МТК. Его председатель фактически занял пост главного судостроителя русского флота, а сам комитет был разделен на инспекции по специальностям: Кораблестроительную, Механическую, Артиллерийскую, Минную (в ведении которой находилось также и все электрооборудование на кораблях). Некоторое время существовал также Морской Строительный комитет, ведавший проектированием береговых сооружений, но в 1891 г. он был упразднен, а его дела переданы во вновь созданную Главную инспекцию строительной части МТК. В комитете разрабатывались проекты кораблей, а распределение заказов, закупка материалов, выдача нарядов на работы и другие хозяйственные дела были переданы вновь образованному Главному управлению кораблестроения и снабжения. Кроме того, ГУКИС заготавливал все предметы материально-технического и интендантского снабжения для флота — от угля до мундирного сукна и для всех портов — от Либавы до Владивостока. Система централизованного снабжения создавалась для прекращения злоупотреблений и бесхозяйственности на местах. В состав ГУКИС входили отделы: Сооружений (ведал строительством кораблей и береговых сооружений, был создан после упразднения Морского Строительного комитета в 1891 г.)., Заготовлений (заготовка любых материалов и припасов) и Счетный (составление сметы и отпуск средств)[82]. В портах аналогом ГУКИС стали портовые конторы, а функции МТК исполняли главные техники (в главных портах), старшие техники (в портах первого разряда) или техники (в портах второго разряда). Создание этого органа вызвало в начале 80-х годов XIX в. наибольшие споры. Протесты вызывала крайняя централизация и отсутствие независимого контроля над хозяйственной деятельностью ГУКИС, так как проверки Государственного контроля были достаточно формальными и не могли гарантировать хозяйственную целесообразность всех его распоряжений.

В рамках реформы 1885 г. создаются Главное гидрографическое управление, Главное военно-морское судное управление и Управление главного медицинского инспектора флота. Важную роль играла Канцелярия Морского министерства, в обязанности которой входили, кроме ведения переписки генерал-адмирала и управляющего Морским министерством, также и кодификационные работы, а ее директор по совместительству был юрисконсультом морского ведомства[83].

В целом можно сделать вывод, что система 1885 г. имела целый ряд преимуществ по сравнению с организацией морского ведомства образца 1867 г. Однако когда проводились преобразования середины 80-х годов, корабельный состав флота был еще сравнительно невелик. Эта система могла обслуживать и выросший флот рубежа веков, но только в условиях мирного времени, когда можно было более или менее точно прогнозировать потребность флота в запасах, и отсутствовала необходимость массового экстренного ремонта кораблей. Поэтому в ходе русско-японской войны прежде всего выявились недостатки материально-технического обеспечения боевых действий на море, и показали свою неподготовленность органы оперативно-стратегического руководства флотом. Их численная и интеллектуальная слабость усугублялась также непониманием большинством высших морских начальников значения и роли штаба. Еще до русско-японской войны для некоторых морских офицеров недостатки системы 1885 г. были очевидны. В частности А.Г. фон Витте предполагал, что уже в ближайшем будущем последует расширение компетенции Адмиралтейств-совета, а в его состав будут включены представители «плавающего» флота; ВМУО будет придана более четкая организация и его деятельность будет сосредоточена исключительно на разработке стратегических вопросов; в ведении МТК останется лишь решение важнейших научно-технических проблем, а частные технические и хозяйственные вопросы будут переданы в ГУКИС и в порты. Кроме того, по мнению А.Г. фон Витте, неизбежна и коренная реорганизация ГУКИС[84].

Когда в начале 80-х годов XIX в. обсуждался вопрос о реорганизации структуры управления ведомством, вице-адмирал Иван Федорович Лихачев (1826–1907) высказывал мысль о необходимости создания принципиально нового органа — Морского Генерального штаба, а в 1888 г. он опубликовал обширную статью в журнале «Русское судоходство», в которой детально обосновывалась необходимость создания этого органа. И.Ф. Лихачев уже в двадцатипятилетнем возрасте в 1851 г. получил под команду корвет «Оливуца» и чин капитан-лейтенанта, который соответствовал майорскому. Во время Крымской войны он был одним из четырех флаг-офицеров при адмирале В.А. Корнилове и отвечал за организацию перевозок через Севастопольскую бухту. Во время обороны Севастополя И.Ф. Лихачев был контужен и награжден несколькими орденами. После завершения войны он стал адъютантом великого князя Константина Николаевича, а в 1860 г. получил чин контр-адмирала и командовал отрядом русских кораблей в китайских водах. Решительные и самостоятельные действия И.Ф. Лихачева способствовали заключению Пекинского договора с Китаем, по которому Россия получила междуречье Амура и Уссури (Уссурийскую область)[85]. Вскоре после этого он был назначен морским агентом в Англии и Франции. Он занимал эту должность семнадцать лет и ушел в отставку в 1881 г., после того как великого князя Константина Николаевича на посту главного начальника флота и морского ведомства сменил его племянник великий князь Алексей Александрович.

Задачами МГШ по мысли И.Ф. Лихачева[86] было следующее:

— сбор сведений о собственном и иностранных флотах и разработка вопросов мобилизации;

— составление стратегических планов будущей войны, а следовательно, и программ строительства флота;

— распределение судов по эскадрам, составление программ плавания.

В состав проектируемого вице-адмиралом МГШ должны были входить:

— инспекторское отделение (фактически автор проекта возлагал на него обязанности по разработке плана мобилизации);

— статистическое отделение с архивом (основной функцией этого подразделения стала бы разведка);

— стратегическое отделение (должно было вырабатывать план войны);

— тактическое отделение (обобщение опыта боевых действий, учений, маневров, разработка на этой основе уставных документов, разработка программ тактических упражнений для кораблей флота);

— распорядительное отделение с Академией Генерального штаба (управление кораблями, отрядами и эскадрами, находящимися в плавании).

Для поднятия авторитета нового учреждения в состав МГШ должен был войти «совет или комитет Генерального штаба» под председательством начальника учреждения. «Совет этот мог бы состоять из нескольких адмиралов или старших капитанов, из числа имеющих диплом Генерального штаба и не занятых строевыми обязанностями»[87]. Начальника нового учреждения предполагалось освободить от заведывания личным составом флота. И.Ф. Лихачев предлагал также создать морскую Академию Генерального штаба, готовить там высокообразованных офицеров, которые должны будут нести службу как в центре, так и на местах — в составе походных штабов командующих эскадрами и в штабах военных портов. Таким образом, И.Ф. Лихачев создал проект организации МГШ и очертил круг его обязанностей, полностью предвосхитив организацию будущего реально созданного МГШ.

Вместе с тем в статье И.Ф. Лихачева, опубликованной в «Русском судоходстве» в 1888 г., проглядывают те настроения, которые и привели его к конфликту с новым руководством морского ведомства и к отставке. Так, вице-адмирал настойчиво указывал на необходимость «строго научного» подхода к решению стратегических, организационных и прочих вопросов, а его оппоненты справедливо замечали, что в то время не существовала морская стратегическая наука, а были лишь «вопросы морской тактики и стратегии»[88]. И.Ф. Лихачев был сторонником строительства крейсеров, что, по его мнению, давало возможность борьбы с сильными флотами вероятных противников России (прежде всего, с английским) в океанских просторах. Он довольно резко нападал с «научных позиций» на строительство броненосцев, к которому как раз и приступили в 1880-х годах. Оппоненты же И.Ф. Лихачева, справедливо критикуя его пристрастие к неброненосным судам и излишнее увлечение сомнительной «наукой», «выплескивали вместе с водой и ребенка» — отвергали идею Генерального штаба на флоте. При этом аргументом противников И. Ф. Лихачева было отсутствие подобного органа во всех крупных морских державах и неудачная попытка учреждения МГШ в Германии в 70-х годах XIX в.