Жена с хвостом - Кристина Юрьевна Юраш

Глава пятая

— Прямо сердце радуется. Вот — вот из груди выскочит! — продолжал он, буравя меня взглядом. — А у меня замечательная новость! Я женился!

Инквизитор тут же изменился в голосе.

— Я не знал, куда от того брака деться. Откладывал его, как мог! А тут вы! — заметил он, ужасаясь своим грязным манжетам. Сразу видно, чистоплюй!

— Приехали! Стой! — послышался крик кучера. Карета остановилась. Вокруг было тихо — тихо. Наверное, мне это показалось после стука копыт, который казался бесконечным.

— Вылезайте, — вежливо предложили мне. Я робко открыла дверь, выставив руку. Кажется, дождик прекратился. Передо мной были старые- престарые железные ворота, поросшие диким хмелем. Виноград почти полностью прикрывал каменную кладку забора. За забором, в промозглом осеннем тумане, виднелось старинное поместье.

— Какой ужас, — случайно вырвалось у меня. Гостей особняк не любит. Хозяев, видимо, тоже.

— Согласен. Уютненько, — послышался мрачный голос, когда я открыла ворота. Они проскрипели так, словно кого–то убивают. Хмель прошелестел, когда я робко заглянула внутрь, видя заросший сад, мрачные скрюченные деревья и колючки кустов. Ветер гулял в саду и завывал в трубах.

— Ой! — перепугалась я, слыша шаги сзади. Я чуть не подскочила на месте от неожиданности.

— Не бойтесь. Это всего лишь я и мой чудесный характер, — послышался мрачный голос.

Ну все, сейчас он приведет меня в дом, разденет и… Страшно представить, что будет, когда он увидит хвост! От волнения у меня чуть не прогнулись колени и вспотели ладошки. Мурашки пробежали по коже не то от ветра, не то при мысли, что меня ждет, когда тайна раскроется.

Нет, я так просто не сдамся! Я скажу, что у меня ужасно болит голова! Или спрячусь где–нибудь! В шкаф. Да. В шкаф! Или закроюсь в комнате!

Внезапно меня дернули за подмышки вверх. Я едва успела поджать хвост.

— Посмотри, дорогая. Все, что ты видишь, теперь принадлежит тебе! Это мой тебе свадебный подарок, — послышался ядовитый голос. До чего же у него приятный голос. Но почему он говорит так гадко?

Ой, мамочки! Жуть–то какая! Серая дымка тумана заволакивала поместье. Туман расползался по саду, приводя меня в ужас.

Меня поставили на землю и демонстративно отряхнули.

— Я тут подумал, — снова подал голос Инквизитор, а мне на плечо внезапно легла тяжелая рука. Я округлила глаза, как совенок, искоса поглядывая на руку в перчатке. — Нам будет очень тяжело жить втроем.

— П–п–почему втроем? — спросила я, все еще поглядывая на чужую руку.

— Ты, я и мой чудесный характер, — послышался голос.

«Тогда уж вчетвером. Ты, я, твой чудесный характер и мой хвост!», — подумала я, посопев обиженным хомячком.

— Так что вряд ли мы уживемся вместе. Согласись. Кто–то явно лишний, — продолжал Инквизитор.

— Может, характер? — спросила я, видя, как рука исчезает с моего плеча. Хвост нервно дернулся, но юбка была слишком просторной, чтобы это было заметно.

— Поместье я вам дарю. Деньги буду присылать. Бастардов топить вон в том озере. Деревня там! — указали мне рукой в сторону леса. — Прощайте!

Мне ссыпали в грязную ладошку золото и одарили подобием милой улыбки.

Через мгновенье я увидела, как инквизитор садится в карету.

Я опомниться не успела, как дверца захлопнулась, и карета тронулась, оставив меня наедине с подарком.

Платье промокло насквозь, волосы облепили плечи, а я приподняла юбку и выжала кончик хвоста. Не люблю, когда он мокрый шлепает по ногам.

— Опять грязь собирал, да? — спросила я, вытаскивая из мокрой взъерошенной кисточки сухие листья и какие–то веточки.

— Здесь кто–нибудь живет? — спросила я, привставая на цыпочки и прислушиваясь.

Пройдя до середины холла, я обернулась, как вдруг дверь сама по себе захлопнулась.

— Мама! — подпрыгнула я, прижимая к груди хвост и кружась на месте. Мои испуганные глаза внимательно смотрели на золотые канделябры, поросшие бородой паутины, на огромную пыльную люстру и на старую зеленую софу, которая издали напоминала замшелый валун.

За окнами громыхнуло так, что я снова подпрыгнула, пятясь в сторону лестницы. Сквозь шторы сверкнула яркая вспышка молнии.

Только я успокоилась и решила ступить на первую ступеньку лестницы, как вдруг послышался странный звон. Сначала я не поняла, что это, а потом посмотрела наверх.

Огромная пыльная люстра тряслась сотнями хрусталиков.

— М–м–мама! — дернулась я, натыкаясь на перила. Я бросилась к двери, повиснув на ручке, но дверь была закрыта.

Все вокруг пришло в движение, когда я бегала глазами от одной вещи к другой. Не помня себя от ужаса, я бросилась по лестнице, слыша, как среди звона и грохота раздается детский смех.

Двери хлопали, а я металась от одной двери к другой, отскакивая и сжимаясь от страха. Я помню, как бежала, открывая все двери подряд, пытаясь спастись от чего–то страшного. Распахнув последние двери, я во что–то врезалась и отключилась.

Очнулась я, лежа на пыльной туфле. На мне было покрывало, которое на поверку оказалось шуршащим платьем.

— Ой–е–е-ей, — простонала я, тряся головой. Дверца шкафа была приоткрыта, а я толкнула ее и вывалилась наружу.

В доме было тихо. За окном был ясный день, и комната выглядела вовсе не страшно. Солнечные лучи били прямо в окна сквозь порванную занавеску.

— Это только я могла от страха перепутать шкаф и комнату, — простонала я, вставая и одергивая юбку.

Тут же юбка снова поднялась, причем, сама по себе, а я снова одернула ее. Юбка стала подниматься, а я прижала ее руками.

— Покажи! — послышался голосок. — У тебя что? Хвост?!

— Да, а что? — спросила я, никого не видя. Мои глаза шарили по комнате, пока я пятилась к стене.

— Настоящий хвост? — послышался детский голосок. — Ну покажи!

— Не покажу! Ты вчера меня пугала, — прижала я юбку посильнее, пытаясь понять, что происходит. Как вдруг я присмотрелась и увидела маленькую полупрозрачную девочку с распущенными волосами. На вид ей было лет пять. На ней была ночная рубашка, а она кралась ко мне.

— Мне просто нужен твой хвост! — заявила девочка, идя так, словно ее никто не видит. — А ты не показывала! Я думала, что если напугать тебя хорошенечко, ты упадешь и покажешь хвост!

— Я тебя вижу,