Дневник электрофикатора - Владимир Михайлович Шарик

Погода последних дней жаркая, настоящая летняя. Начались зачеты. Сегодня сдаю зачет по классовой борьбе. Уже сдал физику и русский язык. Впереди самый главный экзамен– по математике. Надо готовиться, поэтому откладываю все дела и сажусь за учебник.

28 июня 1932 года.

Сдали экзамены, и перешли на следующий курс, хотя не все – из группы шестеро человек оставили на другой год. По случае успешной сдачи экзаменов поехали на озеро несколько человек из нашей группы. Взяли с собой еды и бутылку Мадеры. Хорошо погуляли, купались в озере, стреляли из винтовки по воронам. Была с нами и Ира. Мы с ней пошли в лес. Я сказал, что она мне нравится, и затем мы целовались. Она, правда, сказала, что сомневается в моих чувствах, ибо после того случая, когда она требовала к себе серьёзного отношения, я даже не смотрел в её сторону, а заигрывал с другими девчонками с группы. Я её успокоил, сказал, что никто мне не надо, ибо она самая лучшая девчонка. После чего мы утонули в объятиях. Какие прекрасные чувства!

4 июля 1932 года.

Очень жарко. Температура за 30 градусов. Ходили с Ирой на Арбатскую площадь. Смотрели там Любовь моряка. Когда вышли, то нас накрыл грозовой ливень. Спрятались в переходе. Не знаю, но у нас чувства волнами набегают, то всё хорошо, мы всем довольны, то набегает какая-то тучка, и мы словно, чужие. Не понимаю, чего она хочет от меня и почему такие капризы. Расстались мы холодно, она даже не разрешила поцеловать её.

6 июля 1932 года.

С утра сегодня солнце, но ветер. Ходил на именины у нашей родственницы, был хороший стол: и пироги, и колбасы, и селедка – это потому что они через распределитель покупают продукты, а вообще-то в городе, почти голод. Мяса и масла в магазине нет с зимы. Паек сахара довели до 500грамм на месяц. Конфет не. Хорошо, что есть в столовой еда, хотя она тоже подорожала – обед стоит 1руб. 20 копеек. На рынках могут скупиться только хорошо получающие люди.

В Тарасовке был ливень с грозой. Молния попала в радиоантенну, и она разлетелась в щепки, сгорел электросчетчик.

24 июля 1932 года.

Был в Тарасовке. Созревают огурцы, подросли помидоры, поспел горошек, выросла морковка Много малины у нас на даче, наелся и не хочется её уже собирать. Взял ружье и пошел в лес, хотел пострелять дроздов, но никого не подстрелил, а просто бродил лесом, любовался природой. Грибов не видно в лесу. К сожалению, Ира уехала за город к своим родственникам. И я теперь один скучаю по ней.

9 августа 1932 года.

Тарасовка. Стоит жара. С июля нет ни одного дождя. Где-то на Мытищах загорелись леса и над Москвой стоит смог. Побурели первые помидоры. Огурцы спеют, но как-то не дружно, так как земля сухая. Сегодня, попробовали мясо ворона, убитого для нашего собаки. Мясо сносно, можно употреблять в скрутные моменты. Вышло постановление Мосгорисполкома, запрещающее разводить костры в лесу, полях, лугах. Это же касается и курения.

1 сентября 1932 года.

Пришёл на рабфак после каникул. Встречи, приятные воспоминания о лете. Конечно, встретил Иру. Сначала мы только поздоровались и не подошли друг к другу, между нами , словно стена выросла. Не знаю почему. Ведь я не сделал ничего такого, что бы она рассердилась на меня. И мы расстались, как хорошие друзья. А может стена и возникла потому, что я не предпринял никаких попыток, встретится с ней. Но ведь я не знал, куда она поехала, как меня примут ее родственники. Конечно, не знал, но попытку-то можно было предпринять, а я же никаких действий не произвел, которые бы доказывали мои чувства.

Я подошел к ней после первой пары и сказал, что очень скучал по ней. Она ответила, неужели? Я произнес все мыслимые и немыслимые клятвы, пока она мне не поверила. Затем все пошло хорошо, даже прекрасно. Это было такое блаженство: видеть её, сидеть рядом с ней, слушать её голос. Я больше ничего не слышал, что говорили другие студенты, преподаватели.

После занятий мы пошли в наш любимый парк, где осень уже торкнулась деревьев, но светило яркое солнце. Мы признавались друг другу в вечной любви и целовались. Из чего я сделал заключение, что нет ничего лучше в мире, чем встреча возлюбленных после разлуки.

6 сентября 1932 года.

Сегодня преподаватель физики говорил , что на Поволжье этим летом была ужасная жара, температура воздуха в тени достигала +43 градусов и потому урожай весь пропал и там сейчас настоящий голод. У него там живут родственники, к которым он ездил летом. У нас тоже летом была жара, и урожай собрали значительно меньше, чем предыдущие годы. Поэтому важны постановления правительства на мелиорацию этих районов Поволжья, которые всегда считались зоной опасного земледелия.

Примечание автора.

Условия прошедшего 2014 года по метеорологических показателях примерно тождественны показателям 1932 года, даже, если ограничится дневниковыми записями Николая Леднева. Тогда была теплая зима и ранняя весна, которая пришла недели на две раньше, потому как абрикосы у нас цвели уже в конца марта, тогда как должны цвести в середине апреля – это на юге Украины. Как следствие у нас практически не было: ни абрикос, ни яблок, ни груш. Виноград нормально завязался, но потом гроздья почернели и весь культурный виноград пропал. Не пропал только у тех, кто очень много обрабатывал виноград химикатами, но от него тогда много людей травилось. Мои родственники работают фермерами. Так вот у них не взошли ни дыни, ни арбузы, а кукуруза вымахала под два метра, но, буквально, за два дня сгорела от температуры под сорок градусов. Да и картошка совсем не уродила. Так что у нас прошлое лето практически по урожайности повторило лето 1932 года. Только сейчас у нас есть некоторые резервы, и картошка, благодаря тому, что Россия отказалась от картошки из западных районов сравнительно дешева 2гривни 50 копеек – 4 гривни. на оптовых базарах.

24 октября 1932 года.

Стоит пасмурная погода, хотя ещё тепло +6 градусов сегодня. И до этих пор еще не было заморозка, та, что мы на Тарасовке собираем огурцы. По учебе мы движемся вперед. Сегодня передали важное правительственное сообщение – запущен в действие Днепрогес, самая мощная в Европе гидроэлектростанция. Приятно сознавать, что там есть и частица моего труда, пусть и маленькая, но она присутствует. Это событие открывают новые возможности для развития промышленности в этом регионе.