Князь Тьмы и я. Книга вторая - Звездная Елена
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оговорочка была в тему. Более чем в тему, и она сама по себе несла достаточное количество информации – то есть первый секретарь все еще считал меня сладкой, или чего там у них, что-то вроде избранной, не важно. В любом случае, он был уверен, что я что-то значу, а те кто пытался меня убить, уже были осведомлены о том, что я пустышка. И лично я снова посмотрела на личного секретаря.
Неприметный полулысик стоял с безучастным выражением лица. Как любой простой человек я бы сказала – не виновен, а как полицейский со стажем могла уверенно сказать «вот он наш предатель».
В этот момент открылась дверь, без стука, и меня мгновенно окутало аурой спокойствия – о том, что вошел Навьен, я знала, даже не оборачиваясь. И я отслеживала каждый из его практически неслышных шагов, с трудом подавив желание обернуться, едва он подошел ко мне, и вовсе постаралась выкинуть любые мысли из головы, когда тысячник поставил передо мной стакан с ягодным смузи и трубочкой.
– Я, полагаю, княгине требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к новому… прикусу, – произнес он, объясняя и свое появление и свою заботу.
– Спасибо, – выдохнула я.
И подавилась фразой, едва заметила взгляд князя на себе.
Черт, а что вы знаете о рентгене?! Кажется, я теперь знала о нем все.
– Оставьте нас, – вдруг приказал Даркан.– Тэранс, личного секретаря под стражу.
Полулысый вампир было вскинулся, но на него никто и не смотрел – все снова беззвучно покидали столовую, и уходили из нее вампиры, а вползали, казалось тени, жутким сумраком жуткого предзнаменования.
Я с трудом подавила желание попросить Навьена, чтобы он остался – но просить не пришлось, тысячник стоял по правую руку от меня, и даже не сдвинулся с места.
А Даркан продолжал смотреть на меня. Пристально, изучающе… паршиво.
И так ровно до той секунды как захлопнулись двери, как задернулись шторы, как нас троих отрезало от всего мира. И мне хотелось заорать от надвигающейся паники, но рядом молча стоял Навьен и я… я тоже заставила себя сидеть, не дергаясь.
– И-так… – медленно произнес князь.
Меня начало трясти. Просто трясти. Жуткая мысль «Он все знает! Он все знает!» пульсировала в висках, сердце колотилось безумно, пальцы стали ледяными, ладони дрожали.
«Он все знает»! Он…
А потом вдруг в голову пришла совершенно другая мысль: «А что конкретно он знает?». Конкретно – что?
Неизвестность напрягала. Неизвестность вдруг начала напрягать куда сильнее, чем страх. Неизвестность требовала действий, слов. Неизвестность давила. Неизвестность…
Неизвестность ли?
Мой взгляд перестал метаться по мрачнеющей столовой, и я посмотрела прямо на князя.
– И-так что? – спросила практически враждебно.
Нет, правда, что?!
– Итак – вас подставили, – продолжила я. – Итак – у вас тут крыса завелась! Итак – сегодня меня пытались убить, причем кто-то близкий к вам! Итак – Малисент пытались устранить, подставив движение сопротивления! Какое еще «итак» вас интересует?!
Даркан усмехнулся и произнес:
– «Итак, у меня интрижка с Навьеном»?!
Что?
Сердце рухнуло куда-то в пропасть, но я все равно смогла выговорить:
– Ого…
Сглотнула, отпила из стакана, и, чувствуя, как задыхаюсь, и начав играть на грани фола, потрясенно спросила:
– И… давно… вы двое вместе?..
Я спросила, я выговорила это с трудом, но мысли… Вот передо мной князь вполне половозрелой наружности, и у него, судя по словам Навьена, никогда не было жен, а когда жена потребовалась… Жену для Даркана выбирал Навьен! Самому князю это даже не было интересно… И князь, как не раз говорил тысячник, ему очень дорог, и… И что если личный секретарь знал об этой особенности их «отношений», и сделал все возможное, чтобы подсунуть князю Ивгену Женьер, которая, даже догадавшись, смолчала бы, ради сохранения своего статуса? И тогда, получается, личный секретарь просто заботился о господине? И… как же это…
– Ты!!! – прошипел, поднимаясь, князь.
Из него тут же вылезла дымчатая субстанция, окинула меня внимательным взглядом, и задумчиво произнесла:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})– А что, неплохая теория. Хм, странно, что я сразу не догадался.
– Испарись! – прорычал Даркан.
Субстанция испарилась, на прощание подмигнув мне.
А разъяренный князь молниеносно покинул столовую, хлопнув дверью.
И вот после этого, я взяла бокал со смузи, потянула действительно ягодное содержимое, и да – хорошо, что Навьен о трубочке подумал, ибо есть с этими клыками действительно было бы малоудобно.
– Каиль, ты что сейчас провернула? – прошипел вампир.
Блин, я бы сказала, но ты же меня потом сам прибьешь!
Продолжаю безмятежно пить смузи.
– Что за теория? – Навьен наклонился, упираясь рукой в стол. – О чем ты думала?!
Пожав плечами, улыбнулась, всеми наращенными клыками, и милостиво призналась:
– Тебе лучше не знать.
На самом деле можно было ответить: «Я никогда не рискну тебе об этом рассказать», но к чему слова, если я и так не рискну. Реально не рискну. Зато стало ясно, что князь молод. Действительно молод – думать о том, что скажет кто-либо, и психовать по данному поводу, свойственно только молодым.
– Сколько Даркану? – спросила, сделав очередной глоток.
Навьен, все так же согнувшийся, и глядевший на меня упираясь сильными ладонями о стол, ответил:
– В вашем летоисчислении, или в нашем?
А что, они разные?
– Давай оба.
Тысячник всмотрелся в мои глаза и хрипло ответил:
– Не надо с ним играть.
– Почему сразу «не надо»?
– Если я скажу «не смей» прозвучит лучше? – с яростью вопросил Навьен.
И холодно добавил:
– Это князь, Каиль. Не играй с ним.
Я посмотрела в темные глаза вампира, и тихо спросила:
– А что мне еще остается, Навьен?
Вопрос по существу.
Мы разорвали зрительный контакт одновременно, я, опустив взгляд, он отвернувшись. Несколько секунд тишины, в которой одной минорной нотой звучала безысходность. Исключительно безысходность.
Я могла трепыхаться и играть из последних сил, но итог мне был известен – не сегодня, так завтра князь узнает, что я не вампир, что мне удалось остановить оборот, пусть и ценой того, что я чуть не сварилась в горячей воде, и что Навьен не только не выполнил приказ, но и помог мне с клыками. В общем конец и мне и тысячнику, я это отлично понимала, но… но…
– Навьен, – позвала, не знаю зачем.
Он тоже понимал, что смысла во всем этом нет, просто никакого смысла, не знаю, зачем позвала, но стало как-то стыдно и неловко от собственного порыва, как-то не по себе, словно попросила о помощи, и ощущение, будто упала в своих собственных глазах. Ведь попросила, практически попросила, причем отчетливо понимая – это ничуть не поможет мне, лишь подставит под удар его. Хотя итак под ударом оба…
«Мама, смотри, звезды падают»
«Они не падают, они умирают»…
Что ж, теперь я вполне могла сказать:
«Мама, смотри, я умираю…»
В этот момент на телефон тысячника пришло сообщение. Он активировал гаджет, прочел сообщение и показал его мне.
Там значилось только одно: «Я понял», и имя «лорд Сторс» в отправителях.
Почему-то улыбнулась. Не знаю, надолго ли он понял, но очень хотелось верить, что до него дошло. В хорошее всегда хочется верить.
Но хорошее закончилось, едва особняк князя Даркан потряс чей-то крик, переходящий в вой.
Я застыла, потрясенно глядя на Навьена – крик реально пробирал до костей, но тысячник лишь равнодушно повел плечом, разминая шею, и пояснил:
– Шестое оживление вещь не безболезненная.
– В смысле шестое оживление? – не поняла я.
Навьен постоял, глядя на меня, странно улыбнулся и ответил:
– Как ты думаешь, почему вампиры, при всем их свободолюбии, терпят абсолютное владычество князей?
Ну, причин могло быть множество, например те же князья сильнее.
Однако…
– Князья обладают способностью оживлять убитых вампиров, – не дождавшись предположений от меня, сообщил Навьен. – Причем не только ритуально убитых, а всех.