Крестный. Восточная хитрость бандита - Сергей Зверев

Сперва он не обратил на него никакого внимания, но собака продолжала настойчиво призывать своего хозяина.

– Джекки, что там у тебя случилось? – проворчал грибник.

Поднявшись на ноги, он прихватил пакет и палку и направился в ту сторону, откуда доносился собачий лай. Однако сделал всего несколько шагов по поляне, после чего остановился как вкопанный.

– О господи… – только и смог вымолвить мужчина.

В первые секунды ему показалось, что на противоположном конце поляны стоит человек, однако что-то в его облике и позе было настолько завораживающим и ужасающим, что грибник, глядя на него, не смог сделать и шага в направлении незнакомца, продолжая стоять на месте и широко открытыми глазами глядя на противоположный край поляны.

Незнакомец застыл в неестественной смиренной позе. Он стоял прямой, как струна, руки его висели вдоль тела, голова чуть-чуть склонилась набок, отрешенный, слегка задумчивый взгляд устремился на стоящую перед ним и лающую собаку.

Он весь олицетворял собой покорность и уныние, и, лишь присмотревшись к мужчине, грибник увидел, что ступни его сантиметров на пятнадцать не достают до земли.

Покойник висел, подвешенный за шею тонкой бечевой, конец которой крепился к толстой березовой ветке, прогнувшейся под тяжестью мертвеца.

Овчарка тоже, видимо, взбудораженная этой ужасающей картиной, остановилась метрах в пяти от висельника, периодически то рыча, то лая на него.

– Пошли отсюда, Джекки, – едва слышно прошептал хозяин собаки, – пошли отсюда, дубина, тебе говорят! – прокричал он в следующий момент и бросился бежать подальше от этого страшного места.

Собака, еще несколько раз облаяв висельника, также направилась вслед за своим хозяином.

Минут через сорок на поляне остановился милицейский «уазик», вызванный грибником по телефону из ближайшего пионерлагеря.

Двое сержантов, вооруженные короткоствольными автоматами, лениво вылезли из машины, подошли к трупу и оглядели его равнодушными взглядами.

– Ну что, – произнес один из милиционеров, медленно пережевывая жвачку, – давай оперов вызывать.

– Угу, – промычал второй, еще раз оглядывая покойника, – судя по прикиду, еще одного крутого замочили, видишь, какой болт на мизинце надет, с бриллиантом.

– А может, мы этот болт прихватизируем? – посмотрел на своего напарника второй милиционер.

– Не стоит, – покачал головой его напарник, – его по этому бриллианту, скорее всего, и опознают, вещь ценная, не каждый себе такую позволить может. Ее потом не сдашь никому.

Милиционер развернулся и направился к милицейскому «уазику», чтобы подтвердить по рации информацию о нахождении на Молочной поляне очередного трупа…

Заместитель начальника городской криминальной милиции майор Виталий Горчаков подъехал на Молочную поляну, когда день уже был в разгаре. Он вылез из дежурной «Волги» и направился к группе криминалистов, работающих на месте обнаружения покойника.

Капитан Петренко, один из подчиненных Горчакова, с самого утра находился здесь же. Когда к нему подошел Горчаков, Петренко, кивнув на висевший на ветке березы труп, спросил:

– Ну что, узнал красавца?

– Узнал, – тяжело вздохнул Горчаков, со скепсисом в глазах всматриваясь в лицо висельника, – хотя узнать его непросто.

– Ага, – с усмешкой подтвердил Петренко, – он здесь такой покорный, как нашкодивший ученик на разносе у директора школы.

– Да, есть что-то, – кивнул Горчаков, – а при жизни Сережа Суриков был очень беспокойным и нам отдыха не давал. По молодости лет он не раз со своим приятелем Багаем весь Заводской район на уши ставил.

– Для него и Молочная поляна место боевой славы, сколько они здесь стрелок забили, сколько разборок учинили, – весело продолжил циничный Петренко.

– Угу, – подтвердил Горчаков, – это даже символично, что он закончил здесь свой земной путь.

– Карьеру, – произнес Петренко.

– Чего?

– Карьеру закончил.

– Какую карьеру? – не понял Горчаков.

– Не знаю, – пожал плечами Петренко, – видимо, карьеру бандита или бизнесмена, кем он там числился последнее время?

– Ты о чем говоришь-то, ни черта не пойму? – слегка раздраженно спросил Горчаков.

В ответ Петренко вынул из нагрудного кармана своей рубашки свернутый белый лист бумаги и, развернув его, протянул Горчакову.

Печатными буквами на листке была сделана надпись из трех слов: «Его карьера окончена».

– Херня какая-то, – проворчал Горчаков, крутя в руках листок бумаги. – Ты хоть что-нибудь понимаешь?

– Пока мало что, – ответил Петренко, – слегка смахивает на ритуальное убийство… Нечасто покойников обеспечивают сопроводительными записками, похожими на инструкцию для идиотов.

Петренко, взяв из рук Горчакова бумагу, прочел:

– Его карьера окончена, – после чего в недоумении пожал плечами.

– Я думаю, тот, для кого эти слова были написаны, поймет их истинный смысл, – задумчиво произнес Горчаков.

Он снова бросил взгляд на Сурика и неожиданно раздраженно проговорил:

– Что он у вас до сих пор на дереве висит? Или до Нового года будет болтаться, как елочное украшение?

– Эксперты только закончили работать, – пытался оправдаться Петренко, – к тому же ребята из РУБОПа должны подъехать, мы им только недавно сообщили, ведь это больше их клиент, чем наш.

В следующий момент внимание обоих было привлечено въехавшим на поляну темно-зеленым джипом «Тойота Лендкрузер». Из машины быстро вылез Антон Багаев в сопровождении парочки бритоголовых парней.

Не обращая никакого внимания на Горчакова с Петренко, Багаев направился прямо к висевшему на дереве Сурику. Остановился он метрах в пяти от него.

Коротко стриженные волосы топорщились на голове Багая, взгляд широко раскрытых глаз, блестящих лихорадочным блеском, был прикован к висящему трупу его погибшего друга.

Весь его внешний вид говорил о том, что он был взбешен и одновременно слегка растерян.

– Серега… Вот, блин, как все обернулось-то, – негромко произнес Багай, словно разговаривая с Суриком, – замочили все же, падлы…

При этих словах Багай сжал кулаки.

– Ну ничего… ничего, мы с ними поквитаемся, с козлами. Я им их кишки на шею намотаю и удушу, паскуд.

– Кого это ты душить собрался, Багай? – раздался сзади голос Петренко.

Оба милиционера подошли к бандиту вплотную, но он, поглощенный ужасным зрелищем, даже не заметил этого. Багай резко развернулся к милиционерам и сквозь зубы процедил:

– Если бы знал, то уже бы удавил, это я вам конкретно заявляю… – Он помолчал немного и добавил: – Но я узнаю, я все равно узнаю, какая падла Серегу замочила.

– Говорят, что эту ночь вы провели вместе с ним? – спросил Горчаков.

– Да, – ответил Багай, – это я вам заяву и накатал, когда утром проснулся, а его нет. Блядища, которая с ним была, базарит, что он среди ночи вскочил, сказал, что не спится, и поехал домой.

– Чего это вдруг он так заторопился? – переспросил Петренко.

– Откуда я знаю, – ответил Багай. – Но когда мы утром его охранников нашли… зарезанных…

Багай снова на секунду замолчал, лицо его потемнело от переживаний, похоже, три жестоких убийства за одно утро произвели даже на него, привычного к подобным зрелищам человека, тяжелое впечатление.

Багай, справившись со своими эмоциями, наконец-то произнес:

– Ну, в общем, я еще утром точно знал, что Серегу живым не увижу.

– А зачем его сюда приперли и подвесили, как чучело в огороде? Эксперты говорят, что придушили его гораздо раньше, чем повесили.

Петренко указал пальцем на труп Сурика и пояснил:

– Петля, на которой он висит, практически не оставила никакого кровавого следа, лишь чуть-чуть содрала кожу. По предварительному мнению экспертов, его убили как раз в то время, когда он покинул дом, в котором ночевал.

– А это значит, что его специально привезли сюда и подвесили, – продолжил мысль Петренко Горчаков. – Кому и зачем это было нужно?

Оба милиционера даже не пытались щадить чувства Багая, потерявшего друга. Отчасти это было связано с тем, что менты относились к бандитам без особого пиетета.

Но главное все же заключалось в том, что и Горчаков, и Петренко пытались выведать у эмоционально взвинченного Багая какую-либо информацию, которая помогла бы им в поисках убийцы Сурика.

Однако, к удивлению милиционеров, их надежды оказались напрасными. Багай неожиданно замкнулся, задумчивым взглядом наблюдая, как криминалисты снимают труп Сергея Сурикова.

– Его пытали? – задал вопрос Багай, не поворачивая головы к Горчакову с Петренко.

– Нет, – ответил Петренко, – просто задушили, привезли сюда и повесили, как декорацию в чьем-то спектакле. Может, ты догадываешься, в чьем именно, и подскажешь нам?

Багай повернулся и, зло посмотрев в глаза Горчакову, произнес:

– Это ваше ментовское дело, вот вы и копайте, а я понятия не имею, за что его замочили и тем более не знаю, кто это сделал.