Огненное погребение - Владимир Нестеренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
СЕРЫЙ: Присмотрю, не переживай. Долги – это надо. Жаль, мне никто ни хуя не должен.
* * *Утро, дом Андрея. Андрей, Люба и Саша стоят во дворе.
АНДРЕЙ: Так что, Саня, езжай себе спокойно в Москву. Скажешь там Николаю, пусть квартиру снимет, в доме попроще, без вахтера. Ну и вообще, привет ему передавай, от тезки.
САША: Хорошо, передам.
АНДРЕЙ: А мы с Любой сами доберемся, на поезде. Через неделю-две ждите, позвоним.
Прощаются, Саша заводит машину и уезжает. Андрей смотрит ему вслед, сплевывает, потом достает телефон и набирает номер.
Привет!… Узнал?… Точно, я, Колян… Ну что, шпилевой, гастроль закончил?… Давай, а как же… А там где вас искать?… Хорошо… После обеда наберу, давай.
ЛЮБА: Мы уезжаем?
АНДРЕЙ: Да. И сюда уже не вернемся. Иди за вещами.
Люба уходит в дом, Андрей зовет собаку. Собака, не покидавшая будку с приезда Любы и Саши, подходит к хозяину. Андрей приседает на корточки.
Ну, Эльза, будь здорова. Может, увидимся. А не увидимся – тоже не беда. Ты женщина молодая, здоровая, воспитанная. Зубастая. Не пропадешь.
Собака протягивает лапу Андрею, он играет с собакой. Из дому выходит Люба с сумкой, Эльза рычит.
Рычишь. Я б тоже рычал, да деньги нужны. Не моя это жизнь, Эльза, – так, придуривался, строил из себя хозяина.
Андрей треплет собаку по холке, Эльза рычит и, поджимая хвост, возвращается в будку.
* * *Андрей с Любой в машине.
Они едут по осеннему Крыму, деревья вдоль дороги слегка тронуты желтым и красным, золотая осень. Постепенно степь переходит в поросшие лесом горы, они проезжают мимо одинокой церкви, стоящей на скале, и спускаются вниз, к морю.
Перед ними большой город, машина останавливается у частного дома. На заборе приколочена табличка: «ул. Мемзера, 13». Андрей достает мобильный и набирает номер.
АНДРЕЙ: Ну, мы подъезжаем. Выходи, минут через десять.
ЛЮБА: К кому мы приехали?
АНДРЕЙ: Приятель мой один. Давно не виделись – может, поможет нам, а может, и нет.
Из калитки выходит Кабан, оглядывается, видит машину, присматривается, потом смеется и идет к машине.
КАБАН (заглядывая в салон затемненной машины через окно): Привет, дядя Коля! Узнаю прикол, кто кого первый увидит.
* * *Задний двор частного дома. Кабан и Андрей сидят за столом, в тени деревьев, и разговаривают.
КАБАН: Так уже никто не работает.
АНДРЕЙ: Знаю. Но, может, пролезть, если на рывок, быстро.
КАБАН: А сколько там?
АНДРЕЙ: Реально – лимон.
КАБАН: Вообще?
АНДРЕЙ: Десять. Реально рвануть лимон, может, два.
КАБАН: А есть железо? Колеса? Мы вдвоем будем делать?
АНДРЕЙ: Ну, ты начал вопросы задавать. Раньше не задавал.
КАБАН: Раньше я у хозяйки на карьере норму не давал, девять кубов гранита, отбить и загрузить.
АНДРЕЙ: Инструмент есть, без патронов, и не то. Колеса голимые, мутные, через границу нельзя. Вдвоем не сделаем, еще двоих нужно.
КАБАН: Понятно. А эту ты давно знаешь?
АНДРЕЙ: Позавчера увидел.
КАБАН: Может, все эти миллионы – фонарь, буттер?
АНДРЕЙ: Не буттер. Якобы она дочка одного там. Делового. Нет его, то ли разбился, то ли разбили.
КАБАН: А того ты знал?
АНДРЕЙ: Знал. Одноглазый, Снайпер погремуха. Работал с ним, потом потерял. Такой надежный был, как для барыги.
КАБАН: Похожа дочка на него?
АНДРЕЙ: Нет. На мать похожа, помню ее, цыганку. Одно лицо. Хотя, хуй знает, они мне все, индейцы, в одну масть.
КАБАН: А с собой чего ее таскаешь?
АНДРЕЙ: А куда ее девать? В Москву отправить – так пока соберемся, неизвестно, что ей в башню постучит. Может, передумает да вломит, от греха. Пусть пока с нами побудет, под рукой, там посмотрим. А может, и помощь от нее будет, что-то в ней есть такое, человеческое. Говорит, не хочет так просто это дело оставлять, с папашей, есть характер.
КАБАН: Ты давно один?
АНДРЕЙ: Всю жизнь.
КАБАН (смеется): Без бабы?
АНДРЕЙ: Года два. А чего?
КАБАН: Понятно. Ну что, согласен я. Мне эти автоматы заебанные настопиздили, веришь, во! (Подносит два пальца, расставленных рогаткой, к кадыку.) Дохода нет, все вытоптано, я аж в Крым забрался, всю Россию объездил, мусора раз пять потроха отбивали, хорошо, что предъявить нечего. Три года катаю, только и хватает – на жизнь и на синьку. Мне бы жену куда-нибудь спулить, и пацан тут еще один, шпилить поехал в Севастополь, наладить их – и я хоть завтра.
АНДРЕЙ: Завтра и надо. Пацан нормальный?
КАБАН: Из новых, малолетка. Развести, обвести, прокинуть. В ствол заглянет – ужаснется.
АНДРЕЙ: Не годится.
КАБАН: Есть у меня двое. Местные, работал с ними. Эти нормальные.
АНДРЕЙ: Посмотреть на них.
КАБАН: Вечером наберу, подъедут.
Раздается звонок мобильного, Кабан берет трубку.
Нашел? Хорошо…Сейчас подключусь…(Андрею.) Я зашпилю, на полчаса где-то делов?
* * *Летняя кухня на веранде, накрытый стол, водка. За столом сидят Андрей, Люба и Ксения, жена Кабана.
У Ксении вид отставной танцовщицы стриптиза, агрессивный макияж, лицо опухшее, алкоголическое, брови слишком высоко татуированные, от этого лицо Ксении приобрело кукольный, удивленный вид.
КСЕНИЯ: Да где ж он там, блядь…
АНДРЕЙ (Любе): Сходи позови Саню. А то вон Ксюха уже газует не на шутку.
Люба выходит из-за стола, идет во двор. Двор, Люба подходит к сидящему на лавочке Кабану, тот держит в руке коммуникатор и смотрит на экран.
ЛЮБА: Саша, вас там зовут…
КАБАН: Дальше!
ЛЮБА: Э-э… Вас там жена зовет.
КАБАН: Дальше!
ЛЮБА: И Андрей. А жена газует. Не на шутку.
КАБАН: Стоп, сбрасывай! Шесть тысяч получилось, возьми у них, сколько есть, и на базу.
Поворачивается лицом к Любе, на том ухе, которое она не могла видеть, закреплен «Bluetooth».
Чего тебе?
ЛЮБА: Пойдемте ужинать.
КАБАН: Ксюха косая уже?
ЛЮБА: Нет, вас ждут. (Показывает рукой на коммуникатор.) А это что?
КАБАН: Игра такая. Знаешь, в шахматы, по переписке?
ЛЮБА: Знаю.
КАБАН: Вот то же самое, только в карты. (Протягивает Любе коммуникатор, как фокусник карту, когда предлагает ее запомнить, на экране заставка «POKER. Hattab edition».)
* * *Вечер, пустынный пляж, сезон окончен, от летних кафе остались каркасы из металлических труб, на набережной маленького поселка стоит автомобиль, играет музыка. На каменном парапете набережной сидят два человека: Китай, огромный, атлетического сложения, и Гитлер, маленький, худощавый. Оба в возрасте, с сединой. Они курят папиросу с травой, неторопливо беседуют.
КИТАЙ: Ну и какого хуя мы здесь столько сидим?
ГИТЛЕР: Кабана ждем.
КИТАЙ: Долго он что-то.
ГИТЛЕР: Это мы покурили, тебе долго.
КИТАЙ: Опять с ним барыги не рассчитываются?
ГИТЛЕР: Хорошо бы, бабла поднимем.
КИТАЙ: Кто спорит.
ГИТЛЕР: Ты книгу прочел?
КИТАЙ: Начал. Херомантия сплошная.
ГИТЛЕР: Да ну, какая там херомантия. Не живи прошлым, не живи будущим, живи сейчас. Правильная книга.
КИТАЙ: Я так всю жизнь живу, без этого цыгана.
ГИТЛЕР: Он не цыган, он брахман. Вон они, подъехали.
По набережной едет машина Андрея, останавливается, из нее выходят Андрей и Кабан.
КАБАН: Привет, пацаны!
ГИТЛЕР: Привет.
Китай и Гитлер медленно встают с парапета, здороваются.
КАБАН: Это Коля.
Андрей здоровается с Китаем и Гитлером.
КИТАЙ: Витя.
ГИТЛЕР: Вася.
КАБАН: Как дела, босота?
ГИТЛЕР: Блестяще.
Смеются.
Чего маяковал? Проигранные не кроятся?
КАБАН: Не, Вася, не угадал. Серьезная делюга.
* * *Дом на улице Мемзера, Люба, Ксения и молодой человек, огненно-рыжий, по кличке Чижик. Ксения и Чижик пьяны, сидят за столом, допивают остатки водки.
КСЕНИЯ: Ты, рыжий, не гони, понял? Ты меня еще не знаешь.
ЧИЖИК: Да знаю я тебя. Чем больше узнаю, тем больше кумарит. Вон, с ней побазарь, она тебя еще не знает.
КСЕНИЯ (Любе): Чего лыбишься, ты? Я, блядь, вижу! Ты на моего засматриваешься, курица. Смотри, коза, допрыгаешься.
ЛЮБА: Ксюша, попустись.
КСЕНИЯ: Чего? Ты кому это говоришь, ты, ложкомойка? (Хватает со стола вилку.) Я тебе сейчас…
ЛЮБА: Ксюша, попустись, я мужиками не интересуюсь.
ЧИЖИК (смеется): Опа! А кем же, а? Кем интересуешься?
ЛЮБА: Пацанами, молодыми. Только ты чахлый, а я сильных люблю.
КСЕНИЯ: Да хорош тут, ты, тварь! (Встает, теряет равновесие, падает на стул.)
ЛЮБА: Слушайте, пошли спать, что ли? А то со стульев попадаете, поломаете себе.
Люба привстает со своего стула, делает руками странное движение, как будто собирает что-то рассыпанное со стола, невидимую крупу, потом это «рассыпанное» толкает в сторону Ксении.
КСЕНИЯ:Че ты машешь, а? Че ты…
Внезапно Ксения падает назад вместе со стулом и остается лежать в таком положении.