Берегитесь — женщина! - Элис Маккинли

— Отлично, — закивал Фред, уводя гостью в другую комнату. Он уже видел, что терпение сына кончается.

Джо остался в комнате. Не помня себя от ярости и обиды, он опустился на прежнее место и уставился в пол невидящим взглядом. Красива! Увы! Алекс была чертовски красива. А он-то надеялся, что отец сжалится и подыщет нечто совершенно обыкновенное, заурядное. Как теперь быть? Она едва появилась, а его уже к ней тянет. Идеальная фигура, эти пшеничные волосы, эта манера держаться! Тигрица.

Вот теперь Джо опять сидел в кресле, но уже не дома, а в холле небольшой гостиницы, где остановилась группа американских туристов. Прошло три месяца со дня их свадьбы, но дела обстояли по-прежнему.

Алекс по природе своей была ветренна и своевольна. За время совместного существования Джо довольно хорошо изучил ее: а что еще, скажите, остается мужчине в обществе шикарной женщины, если нельзя и помыслить о физической близости. Оскар-младший копался в психологии этого неординарного создания. Суетлива, любит шик — бесспорно. Терпеть не может постоянства, но, по-видимому, не стоит обращать внимания на подобные черты характера. Часто они приходят с возрастом. Итак, забудем. Самое главное, что не нравилось Джо, — постоянная насмешка над всем и вся. Алекс была готова выставить напоказ и свои, и чужие недостатки без зазрения совести. Подумаешь, импотент, эка невидаль! Хорошо, что в договоре был оговорен этот пункт. На людях Алекс молчала, но вот наедине с мужем… Гордая красавица, да и только. Не подходи к ней. Причем все колкости, которые срывались с алых уст, не имели под собой цели довести, раздразнить. Алекс забывала о них так же быстро, как и произносила. И, кажется, была вполне уверена, что слова ее не повредят адресату. Все беззлобно, с обычным выражением лица.

— А где ненаглядная? — В соседнее кресло рядом с Джо уселся с банкой пепси в руке Шон Энувей, механик, прилетевший с женой и двумя детьми.

Оскару вовсе не улыбалось разговаривать с ним.

— В душе, скоро спустится, — задумчиво пробормотал он. Все. Обед испорчен, если семья Шона навяжется в компаньоны. Джо вздохнул и попытался напустить на себя раздраженный вид. Но Шон этого не заметил или попросту не захотел замечать и премило защебетал, являя собой отвратительную помесь наглости и наивности:

— Слышал, что у нас в отеле…

Тем временем Алекс уже вышла из душа и принялась искать фен. Она чувствовала себя виноватой. И чего взъелась сегодня? Джо не виноват в своей болезни, так зачем же попрекать его этим? Ладно. Алекс подарит ему замечательный вечер и тем загладит оплошность. Театр, конечно, идеальное место для времяпрепровождения, но Джо терпеть его не может. Просто на дух не переносит. Впрочем, то же самое можно говорить и о других видах искусства. Алекс тоже не далеко ушла в познаниях за те два месяца, что ее готовили к замужеству. Но…

Словно новый мир, тайный, прекрасный, еще не исхоженный, открылся перед нею. Она не знала другой музыки кроме дешевой попсы, не подозревала о великолепии оперы, понятия не имела о театре и живописи. Глупо! Сколько времени потрачено даром! Многие люди так и не открывают для себя всего этого. Алекс безумствовала. Она накинулась на книги, обегала музеи, день и ночь слушала классику. Фредерик Оскар был поражен ее ненасытностью. Уж он-то, старый волк, знавший жизнь, был уверен: рожденный ползать, летать не может. И что же? Он видел опровержение этой аксиомы. Как? Откуда взялась такая всепоглощающая тяга к искусству у посудомойки из «Шатра снов»? Сначала Фред собирался учить будущую невестку всему понемногу, но раз уж обнаружилась столь неожиданная склонность… Пожалуй, девушке будет достаточно и этих знаний, чтобы поддержать любой светский разговор. Сам Оскар-старший терпеть не мог всякого рода изыски, выходящие за рамки его представлений. Если речь заходила о Джойсе или Хиндемите, он срочно ретировался, дабы не скомпрометировать себя, не выдать своего невежества.

Другое дело Алекс. Девочка запоминала все, как компьютер. А предстоящие поездки за границу приводили ее в восторг: Рим, Венеция, Лондон, Париж! Алекс открылся другой мир — мир возвышенный и прекрасный, и она, вдруг неожиданно прозрела. Да-да, именно прозрела. Запросы возросли, перемена, происходившая в душе, не поддавалась описаниям. К несчастью, Джо, как и отец, пламенной любви к искусству не испытывал. Ладно, придется на день отложить визит в театр. Она и так чувствовала себя виноватой. Ну что ж. Она на работе. Зарабатывает свои миллионы. Можно и потерпеть один вечер. Интересно, а чем занят этот красавчик Чарлз?

Она оделась и спустилась в холл. Джо ждал ее с видом мученика, поскольку Шон ему порядком надоел своими рассказами о пребывании во Франции.

— Там такие горы! — восклицал он. — Горы! И эта… как ее? — башня Эйфелева. Высотища!

— Довольно, Шон, — обратилась к нему Алекс. — Нам с Джо нужно идти, но ты, мне кажется, найдешь не менее достойных слушателей.

— Нет, я хотел…

— До свидания, Шон! — Алекс потянула просиявшего мужа за руку.

— До свидания. — Тот пожал краснобаю руку. — До встречи.

И в этот момент за дверьми, ведущими на улицу, послышался шум, смех и в холл начали входить только что прибывшие туристы. И вдруг:

— Алекс? Алекс, это ты?

Она обернулась на голос и ахнула.

— Кортни? Что ты тут делаешь?

— Нет уж, это ты что тут делаешь?

— У меня затянувшийся медовый месяц, — рассмеялась Алекс. — Мой муж Джо Оскар.

— Да знаю я о вашем браке и его узнала. — В голосе Кортни, однако, не слышалось ни упрека, ни разочарования, ни досады или зависти. Простая констатация всем известного факта.

— Вы надолго? — поинтересовалась Алекс.

— Надеюсь, что да, — закивала Кортни. — Но ведь у нас путевки ненормированные, просто количество дней указано, а сколько в какой стране — это уже решаем путем голосования.

— Ясно. Но это здорово, что мы встретились. Расскажешь последние новости.

— Расскажу, — снова кивнула Кортни.

— Когда устроитесь, — обратился к ней Джо, — приходите к нам. Мы вас приглашаем.

— Да, приходи, — радостно подхватила Алекс. — Мы сейчас идем гулять, но уже через час, скорее всего, вернемся. Обязательно заходи.

Кортни улыбнулась в ответ улыбкой человека до смерти уставшего, но не желающего потратить ни одной минуты своего отпуска даром.

— Хорошо.

На том и порешили. Что происходило дальше, Алекс как-то не зафиксировала. Джо болтал без умолку. Бесконечные улицы тянулись чуть ли не к горизонту, а солнце медленно ползло по ясному небу. Вот, пожалуй, и все впечатления от прогулки. Были бы все, но вдруг… Алекс потом вспоминала, что даже не испугалась, что паника, которая охватила людей вокруг, ее совершенно не коснулась и даже, напротив, рассмешила. Конечно, куда уж смешнее: степенные чопорные англичане кинулись врассыпную, другие ничком попадали на землю, словно кегли в боулинге. Вот потеха!