Айсберг под сердцем - Наталья Андреева

Из всех телевизионных каналов Алексей предпочитал те, по которым непрерывно шли трансляции спортивных соревнований, но керлинг не смотрел никогда. Увидев на экране картинку из Ледового дворца, он было оживлялся, но уже через минуту понимал: э, что-то не то! Мужики почему-то не на коньках, а в тапочках. Да еще и со щетками в руках. И эти полотеры еще называют себя спортсменами! Интересно, кому удалось-таки пропихнуть керлинг в олимпийские виды спорта? Смотреть его — только время зря терять.

— Тут у вас заблудиться можно, — сказал он вахтеру, бросив на пол тяжелую сумку. Мамочка постаралась! Снарядила, как в поход по горам! Разве что котелок не положила, кашу варить!

— Спортивная база построена с таким расчетом, чтобы здесь могли разместиться пятьсот человек, — раздался грудной женский голос. — А вы, я так понимаю, и есть Алексей Алексеевич Леонидов?

Он повернул голову направо. С низенького удобного диванчика, спрятавшегося за листьями пальмы, навстречу ему поднялась стройная женщина с волосами медового цвета. На вид он дал бы ей не больше тридцати пяти. Или даже тридцати. Она оказалась невысокого роста, стройная, но не хилая, как анорексичные звезды подиума, напротив, у Климовой были довольно широкие для женщины развернутые плечи и сильные руки, Алексей был уверен, что под тонким свитером не просто мяско, а солидная мускулатура.

Леонидов, который и сам был невысокого роста, приободрился. Одним комплексом меньше. Даже если Климова наденет туфли на каблуках, она все равно не будет смотреть на него сверху вниз.

— Да, я Леонидов, — кивнул он. — А вы — Калерия Константиновна.

— Она самая, — Климова улыбнулась. — Ну, пойдемте, я размещу вас в жилом корпусе и представлю вашему непосредственному начальнику.

— Как — начальнику? — ужаснулся он.

— Вы же здесь работать собираетесь, — усмехнулась Климова. — Жить и работать.

— Да, но… У меня э-э-э… задание.

— Да? — она посмотрела на него в упор. Глаза у нее и в самом деле серо-голубые, как на фото, только стали в них больше, чем неба. Алексей сразу понял, что перед ним женщина властная, свободолюбивая и, скорее всего, феминистка. — Но вам ведь нужна легенда? И надо, чтобы люди в нее поверили, так?

— Да, — кивнул Алексей. — О том, что я сыщик, будем знать только мы с вами. И больше никто.

— Тогда вкалывать вы должны по-настоящему, — ехидно улыбнулась Калерия Константиновна. — Не филонить и все указания вашего непосредственного начальства выполнять. Вещички возьмите, — кивнула она на сумку, лежащую у ног Леонидова.

Он с тяжелым вздохом вновь навьючил на себя поклажу. Пока стояли в холле — вспотел. Калерия вывела его на улицу и повела по лабиринтам заснеженных дорожек куда-то в глубь территории. Она шла легко, каждый ее шаг пружинил, дыхание было ровным, Алексей же, напротив, еле переставлял ноги и задыхался.

— Проблемы со здоровьем? — сочувственно спросила Климова. — Как же вы в милиции работаете?

— В полиции.

— Тем более. Или вы занимаетесь исключительно интеллектуальным трудом? В таком случае, вам обязательно надо играть в керлинг. И мозги потренируете, и вес сбросите, а заодно избавитесь от одышки.

— Керлинг — это не спорт, — сердито сказал он.

— Ого! — Она так резко остановилась, что Алексей чуть не сбил ее с ног. — Это не вы случайно пишете на форумах, что керлинг — полный отстой, а играют в него только придурки?

— Я на форумах не пишу. У меня времени на это нет. Это ваше дело, кого тренировать, бегунов или шахматистов. Я хотел сказать, шахматистов на льду.

— Я вижу, вы навели обо мне справки, — усмехнулась Климова. — И что удалось узнать?

— Очень мало. Надеюсь, остальное вы мне расскажете. Ведь так?

Она стремительно зашагала вперед. Алексей рванулся следом, и у него опять сбилось дыхание. «Издевается, — подумал он. — А зачем ты сказал, что не любишь керлинг? Ты же хотел установить с ней контакт, а вместо этого настроил против себя. Идиот!»

Калерия шла, не отвечая на его вопрос и не оборачиваясь. «Она будет мне мстить», — уныло подумал Леонидов. В тот момент он даже не представлял, насколько ужасна будет эта месть!

Наконец впереди показался красавец Ледовый дворец. Он был похож на айсберг, величаво выплывающий навстречу восходящему солнцу из океана заснеженного леса. Точнее, заходящему, потому что в декабре темнеет рано. Сделанный почти сплошь из стекла, дворец весь светился и переливался, а на его огромных окнах плясали багровые сполохи. День стоял ясный, морозный, снег под ногами хрустел и ломался, как глазурь на торте, когда от него пытаешься отхватить кусок. В общем, картинка была весьма аппетитная. Денег во все это вбухали немало.

Алексей подумал, что его ведут на тренировку, и приободрился. Сейчас Калерия объявит, что он — новый психолог, который будет готовить команду к Олимпиаде. И он окажется в малиннике. С этого момента его будут окружать юные феи, которых он по очереди станет исповедовать. М-м-м… Ему стало еще вкуснее.

Калерия завела его в какую-то комнатушку, где слышались пыхтение и возня, да к тому же едко пахло потом и краской. Леонидов сразу сник. Никаких гурий он поблизости не наблюдал. Обливаясь потом, он буквально уронил на пол тяжеленную сумку.

— Устали? — ехидно улыбнулась Калерия.

Да, шансов закрутись с ней роман у Алексея был ноль. Он стоял, пытаясь определить, где он и чем отныне будет заниматься.

— Дядя Гриша! — крикнула Калерия Константиновна. — Я тебе помощника привела!

Откуда-то из-за захламленных полок выполз мужичок с ноготок, одетый в испачканную краской спецовку, и с любопытством уставился на них.

— Этот, что ли? — ткнул он пальцем в Алексея.

— Да. Это мой дальний родственник, дядя Гриша. Его жена из дома выгнала, да еще и с работы уволили. В общем, неудачник он. — Алексей уловил в голосе Климовой издевательские нотки. — Я его пристрою на время на базу, койку выделю в общежитии. Все на квартплате сэкономит, да плюс казенная еда. А ты научи его профессии. Авось и приживется здесь.

— Спортом когда-нибудь занимался? — строго спросил дядя Гриша.

— Да. Бегал.

— И чего бегал? В ларек за бутылкой? — прищурился мужичок. Леонидов решил терпеть.

— Средние дистанции. В основном восемьсот. Стайер я.

Калерия впервые посмотрел на него с интересом.

— Ладно, сойдет, — немного подобрел дядя Гриша. — А выиграл чего?

— В… институте. Чемпионат. — Он не стал уточнять в каком институте.

— А! Образование, значит, есть! Это хорошо. Тогда оставайся, мальчик.

Мальчик?! Калерия молчала. Алексею казалось, что она улыбается.

— Завтра прямо и начнем. В шесть утра ты должен быть на льду.

— В шесть утра?!

— Что, рано? — усмехнулся дядя Гриша. — Могу тебя еще больше обрадовать. Раньше полуночи уйти отсюда и не мечтай. Поэтому оденься потеплее, — буркнул он. — На льду температура плюс два. Так что куртку теплую надень, штаны спортивные, а под них кальсоны. Не джинсы в обтяжку. Неча перед девками выставляться. Да и куда тебе, — дядя Гриша скептическим взглядом окинул Леонидова. Унижения продолжались.

«Ну… товарищ генерал! Выходит, это и есть твои плюшки?! Да пошли вы все к черту!»

— Леша, идем, — неожиданно мягко сказала Калерия. — А то на обед опоздаешь. Он уже заканчивается. За день как раз осмотришься, а с завтрашнего утра начнешь работать.

Он выдохнул. Леша?!

— Мы же с тобой родственники, — шепнула на ухо Калерия.

— А чем я, собственно, буду заниматься? — спохватился он.

— Лейку за мной носить, — серьезно сказал дядя Гриша. — И если ты с этим справишься, то через годик-другой я дозволю тебе разок полить из нее лед.

— Это шутка? — обиделся Алексей.

— Нет. Идем, — Калерия легонько подтолкнула его в спину. — Вещички не забудь.

Когда они вышли на улицу, Алексей с обидой сказал:

— Мы так не договаривались.

— Вы в любой момент можете всем объяснить, кто вы есть на самом деле, — ровным тоном, без всяких эмоций, ответила ему Калерия. — И тогда ваш статус изменится. Все вас будут бояться, обходиться с вами предельно вежливо и говорить то, что вы расчитываете услышать. Вы этого хотите?

— По-моему, этого хотите вы.

— Я?

— А то я не понял! Вам это расследование нужно, как козе баян! Вы уже для себя решили, что на тренировке произошел несчастный случай. Какие-то свои проблемы уже разрулили. И новых вам не надо.

— А вы проницательны, — внимательно посмотрела на него Калерия, остановившись на секунду. — Неужели вы и в самом деле лучший сыщик в московской полиции? — на этот раз она сказала правильно: полиция.

— Это не я так говорю, люди.

— А по виду не скажешь.

— Внешность зачастую бывает обманчива, — разозлился он. — Вы думаете, я испугался вставать в шесть утра, а ложиться за полночь? Или обиделся, когда меня мальчиком назвали?